Судя по всему, мы угодили прямиком в ловушку, расставленную для случайных монстров Диких Земель. Фургоны, рассыпав содержимое, валялись в беспорядке, беспомощно вращая колесами; кричали караванщики, пытаясь организовать отпор налетевшим со всех сторон кобольдам и их питомцам; испуганно голосили дети, неожиданно оказавшиеся посреди форменного хаоса.
И это еще повезло, что нескольким повозкам случайно удалось проскочить через перекинутый надо рвом помост, иначе и вовсе у выхода образовался бы затор, мешающий остальным попасть в Трещину и оставивший их на поживу Трицебыку. Незавидная участь.
Впрочем, все это я уже проанализировал несколько позже, потому что, едва моя колесница влетела внутрь, как Хтолиски врезались в опрокинутый фургон, оглобли зарылись в землю, а меня самого, будто снаряд из катапульты, швырнуло вперед и вверх.
Ну что ж, теперь я на личном опыте знал, что чувствуют осадные камни и, можно сказать, прикоснулся к искусству артиллерии. Не тем боком, каким хотелось бы, но все же.
Описав красивую дугу, я приземлился по другую сторону рва, свалившись на голову ничего не подозревающему кобольду. Коротышку смяло, как бумажный стаканчик из-под кофе, но зато я отделался легким испугом и несколькими болезненными ушибами.
Чуть меньше повезло сопровождавшим меня в полете зомби. Их протащило по земле, сдирая кожу и обнажая мертвую плоть, из-за чего и без того многократно залатанный Элельвед приобрел совсем уж непрезентабельный вид. Словно выпавшая из окна машины плюшевая игрушка, угодившая на оживленную автостраду. Даже невольно вспомнился анекдот про «до батареи только уши доехали».
К счастью, от моих прислужников остались не только уши, а свисающие лоскуты кожи нисколько не мешали их функционированию, поэтому они бодро вскочили на ноги и, встав от меня с двух сторон, принялись защищать своего хозяина от нашествия аборигенов.
Кобольдов и послушных им Пустынных Тритонов вокруг крутилось в избытке. И пусть мало кто из них по силам соответствовал хотя бы второй ступени, но, будь я один, меня бы точно захлестнуло волной. Банально шапками закидали бы. Но некромант один не сражается, и, прижавшись спиной к стволу незнакомого дерева, я лишь изредка взмахивал пожарным багром, а всю остальную работу выполняли мои прислужники.
В принципе, призвав из Теневого хранилища всю свою армию, я, наверное, смог бы, поднапрягшись, и вовсе в одиночку перебить всех врагов, но, во-первых, не хотел пока демонстрировать свою истинную силу, а во-вторых, берег Межмировую Энергию, ни на секунду не прекращая процесс создания гуля. И я чувствовал, что уже близок к успеху.
Да и острой нужды в подобном бахвальстве не было. Несмотря на воцарившийся поначалу хаос, караванщики довольно быстро сумели организовать сопротивление и теперь уверенно уничтожали туземцев, в чем им активно помогал Гожар, успевший уже сменить часть приведенных с собой зомби на поднятую из местных нежить. Все-таки, как бы я к нему не относился, но тот оставался Развившим, а это что-то да значит.
В итоге большая часть погибших пришлась на первые секунды суматохи, ловушки и сутолоку, а затем мы уверенно перемололи превосходившие числом, но не умением силы врага. Ни кобольды, ни их звери не могли похвастаться особыми боевыми навыками, и лишь некоторые усиливали свои атаки Межмировой Энергией. А про примитивное оружие, во всем уступающее стальному, я и вовсе молчу.
— Ты тут окопаться решил, что ли? — надменно бросил мне после окончания схватки Гожар.
Поскольку, оказавшись в стороне от остальных, с места я не сходил, то теперь меня окружал небольшой бруствер из мертвых тел и их ошметков. Не мудрствуя лукаво, мои усиленные зомби рвали врагов на части, а ошметки бросали себе под ноги.
— А ты всегда стольких прислужников теряешь? — еще не до конца отойдя от сражения, огрызнулся я. Некроманта теперь сопровождали три Тритона и пара кобольдов.
— Могу себе позволить. — хмыкнул Гожар, горделиво вскинув подбородок. — Зачем их беречь, если всегда можно сделать новых? Или ты не умеешь? — он хохотнул довольной гиеной. — Тебе этих подарили небось? Поэтому так бережешь? Смотри, защищай их получше, барончик!
Некромант, мерзко похихикивая, удалился, а я распихал окружившие меня трупы и пошел посмотреть, как дела у караванщиков. Кто-то, наверное, на моем месте обиделся бы на такие слова, но я, еще в прошлой жизни научился не обижаться на правду. А уж чужие фантазии можно и вовсе пропускать мимо ушей, если знаешь, как все обстоит на самом деле.
К тому же я не сомневался, что рано или поздно преподнесу Гожару сюрприз. И вот тогда, глядя на его вытянутую физиономию, смеяться буду я. Вдоволь.
Глава 24
У караванщиков дела обстояли не так и плохо, как могло показаться. Да, кто-то погиб, но каждый из них с рождения знал на что шел, и смерть не являлась для них трагедией, нарушающей естественный ход вещей.
Мертвецов аккуратными рядком сложили в стороне, а выжившие занимались более насущными делами: помогали раненным, вытаскивали и ставили на колеса фургоны, собирали разбросанные по земле товары. Причем женщины трудились наравне с мужчинами, и даже дети вносили посильный вклад.
Но больше всего меня интересовал мэлэх, как человек, без которого я не смогу попасть в Заманск. Да и никто из нас не сможет, ведь именно на него настроен выданный городским лордом ключ.
Гурдияр выжил. Он лежал на земле и громко матерился, а вокруг него крутились сразу трое пытавшихся ему помочь людей. Я открыл уже рот, чтобы к нему обратиться, как под общий испуганный вздох из марева портала вывалилось нечто размером с корову и шлепнулось на тело мертвого кобольда, превратив того в лепешку.
Сперва я рефлекторно приказал прислужникам меня защищать, и те встали, прикрыв собой от потенциальной угрозы, но я быстро понял, что к нам свалился… здоровенный шмат мяса. Причем, судя по характерной отметине на роговой пластине, нетрудно догадаться чьего мяса. Не знаю пытался ли оставшийся снаружи Трицебык последовать за нами или задел вход в Трещину случайно, пожирая поверженных врагов, но факт оставался фактом — портал отрезал кусок от его тушки и бросил нам в качестве подарка.
Было бы неплохо, если это заставит Императорского зверя убраться восвояси. Потому что выход из Трещины оказался там же, где и вход — искать нам его не придется — но рано или поздно мы захотим вернуться, и встречи с агрессивно настроенной твариной хотелось бы избежать.
— Ногу за но́гу, шлюший потрох! — злобно процедил сквозь зубы Гурдияр. — Аргх, Захаурун, аккуратнее!
— Аккуратнее не выйдет, мэлэх. Терпи! — отвечал ему один из людей, одновременно вытягивая и поворачивая стопу господина.
Оказалось, что Трицебык не просто чуть задел Гурдияра, а умудрился всего одним ударом сломать ему ногу в нескольких местах, вывернув ту в обратную сторону. И теперь сведущие в медицине кочевники как могли латали лидера.
Мэлэх был бледен, его пальцы глубоко впились в залитую кровью землю, пот градом катился по застывшему в гримасе боли лицу, а зубы скрежетали так, что должны были вот-вот раскрошиться. Но он с честью, не издав ни звука, выдержал вправление сломанных костей и обессиленно откинулся на спину, когда его конечность приняла боле или менее привычный вид.
— Захаурун немилосердный, будто на первом занятии с учителем. — проговорил Гурдияр, проглотив одну за другой две протянутые ему лекарственные настойки. — И зачем, спрашивается, я всю жизнь занимался укреплением тела?
— Чтобы сейчас на твою ногу накладывали шину, а не приделывали вместо нее палку. — бросил я, впиваясь зубами в извлеченную из кольца полоску вяленного мяса. На еду вдруг пробило — жуть как.
— Пришел меня подбодрить? Спасибо.
— Скорее убедиться, что ты жив. — поправил его я. — Не хочу биться башкой об Купол в надежде, что меня там кто-нибудь услышит.
— До Купола еще добраться нужно. — не преминул вставить Гожар. — А нас снаружи поджидает маленькая неприятность.
