Кафедра 2 (СИ) - Лахов Игорь

— Учиться пойти не хочешь? — предложил Генка Феклистов. — Теперь тебе на достойное образование хватит.

— Во-во! — поддержал его есаул. — Если надо, Аннушку свою попрошу грамоту подтянуть перед поступлением. Она же училка и понятие имеет, как к таким оболтусам мозги вправлять. Вон Родя соврать не даст! Сам к ней на занятия бегает!

— А зачем учиться, если и так богатей? Резону нету. Вы вот что, Родион Иванович, — повернулся Витёк ко мне. — Лучше заберите мою долю и выдавайте частями. У вас же «котелок варит» и типа, банкиром быть сумеете. Матери с сестрой нужное прикупите, меня запихните на ту учёбу, которая на пользу пойдёт. Даже если и лень, то послушаюсь, зная, что мои денежки у вас заныканы. Что-то водопроводчиком теперь быть не хочу. Ну и это… От хаты бы нормальной не отказался. Я вам за труды такие часть своей доли отстегну. Четверть сойдёт?

— Четверть? — усмехнулся я. — Смотрю, ты уже начал бездумно швыряться деньгами! Но первая часть мысли хорошая. Для начала найму тебе хороших репетиторов, чтобы хоть какие-то знания в голову вбили перед нормальной учёбой. А там дальше уже определимся и с будущей профессией, и где её получать.

Насчёт семьи и нормального жилья тоже не беспокойся. У меня заканчивается капитальный ремонт. Почти все комнаты приведены в порядок, а многие расширены до приличных квартир. Вот одну из них вы и займёте. Кстати, остальные господа-разбойнички, к вам моё предложение тоже относится. Лучше рядышком держаться, а не через весь город бешеной курицей бегать, разыскивая друг друга.

— А чего это мы бегать так должны? — подозрительно посмотрел на меня есаул Кудрявый.

— Да брось, Иван Игнатьевич! — ответил за меня Феклистов. — Что-то я не припомню, чтобы ты возмущался, что мы оружие умыкнули. Даже сам охотно помогал грузить его! Значит, понимаешь, что стволы нам ещё понадобятся. Или решил тир открыть? Ага! Для него взрывчатка с гранатами как раз и пригодятся! Правда, только один раз. А потом ни мишеней, ни самого тира уже не будет. Прекрасно ты понимаешь, что одним налётом не обойдёмся. Родион обязательно нас в очередную авантюру втравит. И лично я от неё точно не откажусь.

— Ну… Есть такое дело, — смущённо согласился казак. — Честно говоря, всё нутро выворачивает от понимания, что не где-то там, на фронтах, а в самом Петербурге твари засели. И не просто тихонечко по углам прячутся, а ведут себя как хозяева жизни! Вон, даже денег у них на одном складе столько оказалось, сколько я честным служением родине и за всю жизнь не заработаю. И ведь местные ищейки совсем не чешутся! Словно так и должно быть!

Не, парни… На продажных держиморд надежды никакой. Хоть и не по закону такое, но стоит разворошить этот муравейник! Так что, Родя, переезжаю я в твой «дворец» с казённой квартиры, чтоб ты меня той самой курицей не разыскивал.

— Я тоже общагу на нормальное жильё с удовольствием променяю, — кивнул Генка. — Самое то здесь поселиться: райончик бедненький, и ни у кого не возникнет вопросов, откуда я взял приличные деньги на нормальную квартиру.

— Общак, — неожиданно сказал Витёк.

— Чего? — не понял я.

— Ну, раз у нас уже шобла сколотилась, то общак должен быть. Так заведено.

— Не шобла, а группа единомышленников, — поправил его Кудрявый. — Но по своей сути предложение верное. Дела серьёзные намечаются, и общая кубышка должна быть.

— Чуть позже. Пока я сам до конца не понимаю, как будем сотрудничать, — пояснил я. — Но вообще-то надо многое продумать. Даже с теми же складами в порту. Не дай бог, купленный клерк уволится или кто-то случайно залезет и обнаружит наш арсенал. Ещё связью нормальной озаботиться надо. Даже у тварей телефон имеется, а у нас и почтовых голубей нет. Транспорт необходим, а то каждый раз угонять его чревато. Изменение внешности тоже не помешает, а значит, придётся добывать одежду на все случаи жизни, накладные бороды и парики.

— «Кабинетный мальчик»! — заржал есаул. — Да по тебе с такими талантами каторга плачет!

— Вот чтобы она продолжала плакать дальше, а не радостно приняла в свои объятия, всё это нам и нужно раздобыть, — не принял я его веселья. — Ещё стоит прикормленных людишек, как на улицах, так и в тех же самых кабинетиках завести. Всё это требует внушительных расходов. Так что, боюсь, скоро от нашего награбленного богатства ничего не останется. Поэтому советую всем не сильно жить на широкую ногу. Скромнее, господа, и деньги к вам сами потянутся.

Две недели прошли абсолютно спокойно. Мои друзья-подельники сменили место жительства и обосновались в лучших квартирах. Переезд их не потребовал особых усилий, так как и у есаула, и у Генки вещей оказалось всего по паре чемоданов.

На удивление, сложности возникли с Витькой Голым. Вернее, с его матерью, сильно разволновавшейся по поводу лишних денег у сына и переезда, как она назвала, в хоромы. Пришлось лично встретиться с женщиной и навешать основательную лапшу на уши. Мол, сын у него очень талантливый, и мне, как и любому одарённому аристократу, нужен свой помощник. Лучше Витеньки на эту роль никто не подойдёт. Да и жалко, что парень свои способности в подворотнях растрачивает. Поэтому я решил взять его в адъютанты и выделил новое, подобающее такому статусу жильё.

Не знаю, поверила ли мне эта тёртая жизнью женщина до конца, но почти все матери эмоционально соглашаются с тем, что их чадушко умненькое и достойно большего. Короче, после чаепития с принесённым мной тортом, было принято общее решение о переезде. Я бы тоже на месте матери Витька согласился. Они втроём ютились в полуподвальном помещении размером чуть больше моей ванной комнаты. Духота, полумрак, слегка разбавляемый светом из маленького оконца под потолком, и грубо сколоченная трёхъярусная кровать. Даже стола нормального нет!

Удивительно, что пришлось уговаривать, но, видимо, люди, которым так сильно не повезло в жизни, до такой степени смиряются со своей незавидной участью, что о лучшем не помышляют. Даже боятся его, постоянно ожидая подвоха.

Сборы были недолгими. В тот же день мы с Витьком перетащили весь нехитрый скарб на новую квартиру. Увидев её, мать семейства не стала проявлять радостных чувств, а неожиданно сев на пол, расплакалась.

— Ты чего? — спросил её удивлённый Витька. — Не нравится? По мне, так шикардосно!

— Прости меня, сынок… — всхлипнула женщина, утирая слёзы культёй искалеченной руки. — Не дала я ни тебе, ни Анфисочке жизни нормальной. Чужие люди вот смогли, а я нет. И свою судьбу испоганила, и вашу.

— Вы дали им самое главное, — вмешался я в эту сцену неуместного покаяния. — Жизнь. А остальное приложится, если дураками не будут. Так что обживайтесь. Кровать, правда, одна и не очень широкая. Честно говоря, не думал, что у вас с мебелью так плохо будет.

— Ничё! На полу поспим! — махнул рукой Витька. — А завтра я чего-нибудь куплю. Деньжищ-то теперь хватит…

Раздухарившийся парень внезапно осёкся, увидев мою физиономию, не сулившую ничего хорошего.

— Хм… — с заминкой исправился он, бросив виноватый взгляд. — Я говорю, денег мне чуток хватит, чтобы у старьёвщика ещё одну кровать прикупить. Крепкую! А может, если хорошо поторговаться, и на две сойдёмся.

— Если что, то я дам в долг, — с благожелательной улыбкой предложил я, незаметно показывая Витьке кулак. — Так что спать будете нормально, а не вповалку.

— Сама отработаю, — твёрдо сказала окончательно успокоившаяся мать. — Лестницу мыть буду. А то строители тут такую грязищу разводят, что и ступить некуда.

— С одной рукой? — не поверил я. — Марфа, не горячись!

— А чего? Только кисти нет, а так всё работает. Уже привыкла культяпкой орудовать. Да и Анфиса мне поможет. Мы так с ней вместе иногда копеечку зарабатываем, когда случай подворачивается.

— Да, — кивнула Анфиса, худенькая девочка лет десяти, — мы умеем.

— Договорились! — улыбнулся я, понимая, что для женщины это очень важно.

Хороший признак! Несмотря на свою инвалидность и беспутную молодость, Марфа не привыкла быть иждивенкой. Теперь понимаю, откуда у Витька мысли, что нужно жить «по понятиям». Хоть по каким-нибудь, но законам. Надеюсь, предложу ему свои правила, а не те, которыми пользуется местные уголовники.