"Фантастика 2025-154" Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Барчук Павел

— Это же долго! — ужаснулась Арония. — Семь по двадцать — не менее ста пятидесяти лет! А быстрей никак?

— Ну, если только кто-то из них сам простит меня, — пожала плечами Арина. — А люди… они иногда злопамятны. Но и это особой роли не сыграет. Ведь ты, доченька, забыла, что я прожила на земле… слишком долго. Не одну тысячу лет. И даже не помню всех, кому причинила зло — их очень, очень много, — опустила голову Арина.

— Тебе трудно там?

— Невыносимо тяжко. Я, вместе с теми, кому причинила зло и их потомками, прохожу все беды, случившиеся с ними из-за этого. Это нищета, болезни, разлуки, ранняя смерть и многое другое. Познав их боль, страдания и несчастья я сейчас многое осознала, — поникла Арония. — Но исправить уже ничего нельзя. Надо терпеть.

Не повторяй моих ошибок, доченька! Не применяй свою силу во зло!

— Я всегда жила по совести! — вздохнула Арония. — Постараюсь и дальше не падать.

— Старайся, доченька. И помни — человек слаб. Его жизнь полна обид и искушений. А у владеющего силой, имеющего особые возможности, соблазнов во много раз больше. Ведь чужое яблочко всегда слаще, — грустно усмехнулась Арина.

— Мне всегда было достаточно того, что я имею. Зачем мне чужое? — пожала плечами девушка.

— Я же говорю — ты другая. Но помни — иногда зло принимает разные личины. И даже притворяется добром, благом, помощью. Будь мудрой, доченька.

— Придётся, — легко пообещала девушка. — А скажи, мама, вы с отцом за границей миров встретились? — осторожно спросила она. — Как он там?

— Не знаю, доченька, я его не видела. Хотя сердцем чувствую, что он тут уже несколько лет. И от этого ещё горше. Мы б с ним обязательно здесь встретились, если б он был мне дан по судьбе, — горестно покачала головой Арина. — Запомни, любимая: нет здесь худшей доли, чем у раскаявшейся ведьмы! Горько, горько… — закапали у неё слёзы.

— Мамочка! Я тебя так люблю! И очень сожалею, что ничем не могу помочь, — прошептала Арония, у которой тоже навернулись слёзы на глаза. Она уже видела, что стрелки на ходиках неумолимо отсчитывают последние минуты их свидания. — Спасибо тебе, что ты подарила мне жизнь! Потеря свою. Спасибо за помощь. И за дар, который ты мне вернула! Надеюсь, с ним я выстою против зла. И, надеюсь, не подведу тебя!

— Я тоже тебя люблю! И тоже надеюсь! Благословляю тебя, доченька, только на добро! И борьбу на стороне света! — чуть приподняла Арина руку. — Даст бог, мы с тобой больше не встретимся.

Тут в комнате вновь появилась Фаина всё в том же виде греческой богини.

— Обо всём успели поговорить? — строго сказала она.

— Да разве же… — начала Арина и тут же спохватилась: — Я о таком и не смела мечтать, Хранительница! Благодарю тебя за этот дар! Я твоя должница!

— Вот как? Да на тебе, Арина, этих долгов — как на собаке блох! — махнула рукой Фаина. — Скажи спасибо Полине Степановне! Не могла я отказать твоей милейшей свекрови! Да и доченьке твоей надо было помочь. Она — не в тебя. И потом, Арина — это я тебе должна. Помнишь ту драку с оборотнями в Гишпании?

— Уже нет, — грустно усмехнулась та. — Наверное, какая-то мелочь.

— Вот и хорошо! Главное что мы с тобой теперь квиты. Знаешь, я теперь старательно раздаю все свои долги. Зарабатываю себе венец святости! — усмехнулась Фаина.

— Желаю тебе в этом успехов, Фаина, — наклонив голову, серьёзно проговорила Арина.

А Арония во все глаза смотрела на мать. Ведь они с ней больше никогда не увидятся. Ей хотелось запомнить каждую чёрточку её лица.

— Всё, ваше время кончилось! Прощайтесь, мои дорогие, — приказала Фаина.

— Арония, доченька! — поспешно проговорила Арина. — Будь счастлива!

— Прощай, любимая мамочка! — сквозь слёзы ответила Арония. — Буду всегда с благодарностью помнить тебя!

— Асмодина-Аралия-Арина! Одна из владеющих силой, живущая в мире теней, я вновь закрываю твои уста печатью молчания! — громовым голосом объявила Фаина.

И Арина тут же растаяла в воздухе. Лишь волна холода прошла по комнате.

Арония всхлипнула, утирая слёзы.

— Вот как? — обернулась Фаина к ней. — Ты у нас теперь Арония? Сильное имя.

— Да. Меня теперь зовут Асмодина-Аралия-Арина — Арония, — гордо улыбнувшись сквозь слёзы, ответила та.

— Фу ты, ну ты! — усмехнулась Фаина. — Запомни — твоё полное имя никто не должен знать. Кроме меня, Хранительницы клана. Не называй его никому. И, надеюсь, что у Клана Владеющих Силой к тебе не возникнут претензий?

— Постараюсь не причинять вам беспокойства, — вздохнув и утирая рукавом слёзы, пообещала Арония. Что-то она сегодня много обещает. Выполнить бы. — И спасибо вам за помощь, о, Хранительница клана Фаимгия-Фамия-Фаиэла-Фасия-Фадина-Фания-Фаина, — заключила она. К её удивлению, полное имя Хранительницы легко впечаталось в её память.

— Да пожалуйста! Это ж моя работа, — улыбнулась та в ответ.

Арония улыбнулась в ответ. Всё же хорошо, что Фаина не так с ней строга, как с мамой.

— Что там наша Полина Степановна? Выспалась уже? Надо бы ей семян цветов собрать, — буднично проговорила Фаина Петровна. — Пойдём к ней в кухоньку.

Теперь это уже снова была седенькая старушка-учительница в пуховом платке на плечах.

Часть 2

Арония

Глава 1

Шильце

«Что бы это значило? — думал Михалап, сидя в своём любимом и уютном пыльном углу на чердаке. — Ларка дома, а Евдокия не является. Не заболела ль она? Да и хоть бы совсем окочурилась, не заплакал бы. Шельма она ещё та — держи с ей ухо востро. А денежка уж тю-тю — у него в сундучке, не получит она её обратно. Да и Ларка целее будет, если злокозненная Явдоха сгинула. Привык я к ей, что ли? — Озадаченно почесал он макушку. — Вот не верю я, что Дуньке всего-то капля Ларкиной крови нужна. Чего ж она тогда её за яремную вену норовила куснуть? Я ж всё видал. Тут бы ей и конец пришёл. А я ж её упреждал — хату Акимову смертоубивством не погань. Н е дозволю! Потому, могёт быть, и рублевик взял. Чтоб рядом обретаться. Хотя — шо б я сделал, як б ж она девку уходила? Рази што стащить её дуриком. Так и мне ж тогда от Дуньки достанется. — Снова почесал он макушку. — С ей же, поди, справься. Чисто аспид, а не Явдоха. Эхе-хе! И чегой-то я с ей, дурень старый, связался? — Вздохнул он. — Так ведь она ж — хитрая баба. Знала, что супротив царского золотого рублевика я не сдюжу. Теперь бы вот рад на попятную, та не можно уже. По рукам вдарили! И рублевик жалко отдавать. Он так ладненько в мой сундучок лёг — вроде б там всегда и был!»

Но вскоре Михалапу надоело заниматься самоедством, сидя на чердаке. И он и решил:

«Надо б навестить эту самую Ларку. Глянуть — чегой-то она так осмелела? Домой заявилась. Да и шугануть её маненько, пока Явдохи нет. Чтоб уж вовсе отсель сбежала в свою общагу и боле в Акимову хату не возверталась. Глядишь — и овцы б целы, и деньга при мне. Не моя ж вина, что пигалица убёгла? Пущай и дале там живёт. Целей будет. — И тут Михалап, вдруг спохватившись, хлопнул себя по лбу. Звук был ещё тот — как деревом об дерево стуканули. — Чего ж я сразу-то не скумекал? Я ж сам взять могу эту Ларкину каплю и Явдохе её предъявлю. Мол — вот она, бери силу, и дела кончены. Чтоб она уж боле к ней не совалась и в вену не вгрызалась. Так я и рублевик отработаю, и её в Акимову хату безобразить боле не пущу.

Где там мои струменты?» — решительно поднялся Михалап.

Он пошарил в темноте за балкой и достал оттуда старенький заплатанный мешок — его ещё бабка Апраксия сшила, а дырки на нём он самолично латал. Эти — как Михалап их называл — «струменты» он завсегда с пользой применял. Если, к примеру, хозяин жилья был ловок, степенен и хозяйственен и домовому был по нраву, то он всё в его дому аккуратно ремонтировал в свободное время — которого у него завались. Например — если где-то поломка или доска от гвоздя отстала. Тут он её и подладит. Хорошему человеку и помочь не в падлу — как говорили лагерные зэки. А если шелупонь какая — как эти московиты, к примеру — то не грех им и навредить слегка. Тут тоже струменты пригождаются. Проводку, там, сверлом спортить, потолок топориком обрушить, или крышу зубилом прохудить. В общем — очень полезный был у него мешочек. В ём — и топорик ладный есть, и долото старинное, и ножницы ещё дедовы, и ещё много чего всякого нужного в хозяйстве. Есть и вострое шильце, которым Михалап сегодня собрался уколоть эту самую Ларку-свиристёлку. Куда-нить в лопатку или, там, в ягодицу, когда она спиной во сне повернётся. Или уж куда получится. Та и не поймёт вовсе — чо да почему? Подумает — комар её куснул аль блоха цапанула. Капельку крови эту он тут же в чарочку стеклянную капнет, что у него ещё от Акима осталася.