Газлайтер. Том 34 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич

Глава 9

Я отдыхаю в саду Рю но Сиро. Что ни говори, а нравится мне в Замке Дракона, и нравится не в последнюю очередь благодаря хозяйственному Венгладу. Вечер тёплый, лунный свет мягко ложится на чистые каменные дорожки, от ухоженного пруда тянет влажной прохладой.

Подходит Лена. Без лишних слов она устраивается у меня на коленях, как будто это её привычное место. На ней кимоно — она единственная продолжает носить его даже после Сэцубуна, и Венглад только радуется: госпожа чтит традиционный наряд, и это льстит его аккуратной душе.

— Даня, так здесь классно, — говорит она, прижимаясь. — Я наконец отдыхаю после всей этой суеты в Невинске… А ты что собрался делать?

Я оглаживаю её по бёдрам, смотрю на темнеющую воду пруда:

— Да вот, Хаято прислал приглашение в храм какой-то Хризантемы.

Лена смотрит прямо в глаза:

— Это ловушка.

— Безусловно, — киваю я. — Но сходить стоит. Хризантема — символ Императора, и если кто-то зовёт официально в такой храм, отказ будет выглядеть неприлично. А у меня с Импом только-только наладился разговор по созданию собственного королевства…

— Даня, ты, конечно, очень умный и рациональный, и, конечно, печёшься о роде и королевстве… — кивает Лена, и в её глазах вспыхивают хитринки. — Но уж с собственной женой можешь говорить без дипломатии.

— А ты меня уже неплохо знаешь, — хмыкаю, поглаживаю её лебединую шею. — Раз такая прозорливая, сама и говори.

— Ты хочешь проучить Хаято и заодно весело провести время за этим достойным занятием, — отвечает Лена, поднимая подбородок и подставляя шею. Жест очевидный: мол, целуй, я же заслужила своей прозорливостью.

— «Достойным», значит? — прищуриваюсь.

— Что может быть достойнее, чем наказание врагов рода? — довольная собой ухмыляется Лена. — Я, конечно, не рождена дворянкой, но правила игры аристо уже давно уяснила.

— Ладно, заслужила похвалу, а то вся извелась у меня на коленях, — усмехаюсь я.

Лена получает свой заслуженный поцелуй, и тут, как всегда невовремя, появляется Светка — в футболке и шортах на манер Насти и Гепары. Вроде блондинки рядом не было, а уже в курсе нашего разговора:

— И кого возьмёшь с собой?

— Возьму с собой Лену, Гепару, Змейку и Грандбомжа. Лена тащится от восточной культуры, — киваю на наряд жены, которая уже разрумянилась радостная. — А Гепаре не помешает побывать в храме, там астральный фон сильный… Змейка и Грандбомж же пригодятся в разговоре с Хаято.

— Но я тоже хочу! — восклицает Светка.

— Конечно, хочешь. Но в храм можно брать не больше четырёх спутников.

Светка топает ногой, надувает щёки и бурчит:

— Ну блин…

Бывшая Соколова уходит, ворча себе под нос. Ну и пусть. Иногда полезно, чтобы её ограничили, а причины в этот раз объективные.

Вечер проходит в делах. Настя отчиталась о строительстве Исследовательского центра в Херувимии: каменная башня уже полностью возведена, стены стоят крепко, и теперь там ведут работы по установке коммуникаций. С помощью Насти я могу контролировать стройку на расстоянии и быть спокоен за этот участок.

Перед сном успеваю потренировать новые пси-конструкты. Бера рядом не оказалось, пришлось экспериментировать на себе. Куда деваться.

Утром вместе со Змейкой, Грандбомжем, Леной и Гепарой выходим в море на яхте, направляясь к острову Хризантемы. Я стою на палубе и оглядываю морские пейзажи. Ветер свищет в уши, солёные брызги летят в лицо, а рядом скачут дельфины — выпрыгивают из воды, сверкают боками и с шумом падают обратно, оставляя серебряные всплески.

— Фааака… — только и выдавливает Змейка, заворожённо следя за их прыжками. Её глаза горят охотничьим азартом.

Гепара вовремя хватает её за руку, удерживая от прыжка к дельфинам — Змейка уже начала принимать боевую форму, и кожаная портупея с треском лопнула на набухших выпуклостях её тела.

— Змеечка! Дельфинов есть нельзя.

— Не вкусно, фака? — не понимает хищница.

— Они «хорррошие, фака», — пытается объяснить Гепара на её языке.

— Ммм… — Змейка зависает, но дельфины уже остались позади, и поздно кидаться за ними.

До Хризантемы плыть три часа, потому на яхте предусмотрен обед. Спустя час пути мы собираемся в небольшой каюте-столовой. Повар выходит к нам бледный, виновато разводит руками, лицо вытянутое, сам едва держится на ногах:

— Простите, господин… Холодильник сломался еще на берегу. Все морепродукты испортились. Я не знаю, что подать на основное, — бедняга явно боится, что я его уволю.

Мы уже расселись вокруг японской плиты, встроенной в центр стола — тэппан. На ней жарят мясо, рыбу, овощи. Но жарить-то нечего.

Я задумчиво перевожу взгляд на нашего неубиваемого кровника:

— Грандбомж, может, тебя на тросе спустить? Наловишь нам лососей?

Но тут Змейка, так и не сбросившая боевой облик, вскакивает, хвост с пластинами ударил по полу.

— Мазака, рррыба будет! — рычит она и ныряет прямо сквозь палубу вниз, в воду.

Не проходит и нескольких секунд, как она выскакивает обратно, мокрая с головы до пят, и тащит в когтях огромную акулу. Та ещё живая, хвостом лупит по полу, но Змейка держит её железной хваткой и ухмыляется во все зубы:

— Ланч, мазафака!

Грандбомж оживляется, выпускает кровавые щупальца и в считанные мгновения разделывает тушу на аккуратные куски. Я быстренько вывожу токсины с помощью геномантии, а то акулье мясо пропитано аммиаком. Каждый берёт себе ломоть, кладёт на плиту в центре стола. Мясо шипит, сок брызжет, запах свежей рыбы и прожаривающегося мяса мгновенно наполняет каюту. А повар, заметно приободрившись, уже бегом несётся на кухню — подавать гарнир.

После сытного обеда я усаживаюсь на верхней палубе — там в углу сделан удобный закуток с мягкими кожаными сиденьями, широкими и глубокими, так что можно и развалиться, и вытянуть ноги. Спинка идёт полукругом, словно обнимает сидящих, а сбоку стоят низкие столики для кружек и блюд.

Рядом со мной устраивается Змейка. Она то и дело делает попытку вскочить, чтобы нырнуть за очередным дельфином или китом, что выскакивают из воды в брызгах, но ножки её не держат потяжелевшую Горгону. Она только высовывает язык вслед.

Чуть погодя, с лёгким шорохом падает рядом Лена. Она поправляет оби — широкий пояс на своём кимоно, чуть натягивает его плотнее и устраивается ближе.

— Спасибо, что взял меня, Даня, — вдруг говорит градоначальник Невинска. — Если честно, я думала, ты Свету выберешь.

Я пожимаю плечами, глядя в синеву горизонта:

— Светка ещё много где побывает. Она любит драки, а драки любят ее. А тебе не помешает отпуск после всей этой кабинетной работы, — тут я понимаю, что Лене нужна не сухая практичность, а что-то большее, не расчёт, а чувство. Девушки вообще эмоциональные амфибии: вроде и разум включают, но сердце всегда требует подтверждения. Поэтому добавляю: — Да и вообще ты моя первая жена, и всегда будешь занимать особое место в моём сердце, староста.

— Спасибо, Даня, — глаза у неё сразу блеснули, в них появилась та радость, которую никакая логика не подарит. Она кладёт голову мне на плечо, и мы сидим вместе, любуясь проносящимися пейзажами. Солнце играет бликами на воде, ветер несёт солёный запах, а сбоку слышно сытое урчание Змейки.

Через пару часов мы прибываем к храмовому причалу. Маленький островок — отрезанный от всего остального мира. Добраться сюда можно только двумя путями: либо на вертушке, либо по морю. Даже взлётной полосы нет.

Яхта швартуется, и дежурящие на пристани послушники ведут нас сперва в специальную гостиную. Там приходится переодеться в кимоно — храмовый дресс-код строгий, без вариантов. Даже Змейку ухитряемся затянуть в традиционное одеяние: правда, ткань на ней натянулась так, что выдающиеся формы всё равно выпирают. Боевой облик она менять отказалась, поэтому идёт в своём обтягоне.

Колян уже ждёт с арендованной машиной. Он везёт нас по серпантину метров на пятьсот в гору, где раскинулся храмовый комплекс. Дорога короткая, но успеваешь сесть –как уже на выход.