Страж Ордена (СИ) - Семин Никита

Глава 12

Нечто пока непонятное со звуком шипения и разбрызгиванием искр выплеснулось из мерцающей воронки и тяжело рухнуло на траву — бесформенный, пульсирующий сгусток сырой энергии. Но таким оно оставалось недолго.

Словно магнит, ядро начало втягивать в себя материю. Сухие листья, корни, комья земли и камни со скрежетом поползли к центру, словно облепляя снаружи энергетический сгусток. Вырванные с треском из земли корявые корни стали костяком чудовищных ног. Дерн и мох наросли на них уродливыми мышцами. Камни впились в них, образовав грубые суставы и смертоносные наросты на кулаках. Передо мной, обретая форму, рождался монстр — трехметровый истукан, слепленный из магии Грани и окружающего леса.

Комковатая, безликая голова медленно повернулась в мою сторону. Черт, да это же первородный голем!

Крайне неприятная штука для неопытных магов. У него энергетическое ядро защищено физической материей — вот этими бревнами, камнями — всем, что он только сможет в себя поглотить. И добраться до него бывает непросто: чтобы добраться до энергоядра, сначала нужно пробиться сквозь этот материальный барьер.

Так, тут надо срочно чего-то решать. Нет, конечно, я знал, как его убить: один-единственный, точный импульс нужной частоты в ядро — и эта груда земли и веток безвредно рассыплется. Просто. Легко. И очень, очень расточительно. Уничтожить его — все равно, что сжечь в печи чемодан денег. Нет, не в моем положении: эту дикую силу я заберу себе!

Тварь шагнула, и земля гулко содрогнулась. Ну что — первым делом надо… рвать отсюда когти! Стоять и ждать его у воронки было бы чистым самоубийством — голем черпал из нее энергию напрямую, оставаясь почти бессмертным. Не раздумывая, я рванул в чащу. За спиной с треском ломались деревья: истукан, выбрав цель, ринулся в погоню.

Отбежав на порядочное расстояние, я вылетел на заросшую вереском прогалину и резко замер. Когда голем с ревом вывалился из-за деревьев, сначала бью его мощным «копьем», прожигая дыру в защите, а затем — серией коротких, но мощных нейроимпульсов, целясь в невидимое ядро. Громадная фигура застыла на полушаге. Паралич. Увы, это ненадолго. У меня были лишь драгоценные секунды, которые не стоило тратить зря.

Выхватив нож, я рухнул на колени и начал лихорадочно чертить на земле сложную вязь рун — «клетку связывания». Нож плясал в моей ладони, вспарывая мягкую почву. Голем за спиной дернулся и взревел — это спадало оцепенение. Тщательно прицелившись, я снова ударил его импульсом. Он замер. Я снова чертил. Руки дрожали, спина взмокла, но рунический узор, сложный, как часовой механизм, был почти готов. Теперь грибы-аккумуляторы по углам… та-ак… и громовым мхом, в качестве проводника силы, просыпать начертанные дорожки рун.

Все готово. Позволив параличу окончательно спасть, я отскочил за пределы ловушки, увернувшись от занесенного надо мной каменного кулака. Голем, ведомый инстинктом, неуклюже шагнул — и наступил точно в центр рунной вязи.

— Замри! — выдохнул я, ударив ладонью по ключевому символу.

Узор на земле взорвался сапфировым светом. Из каждой линии вырвались энергетические путы, змеями впиваясь в голема, приковывая его к месту. Тварь глухо, яростно ревела, пытаясь вырваться, но ловушка уверенно держала его. Не теряя ни мгновения, я подошел к гиганту и положил ладони ему на грудь, ощущая сквозь землю и камни бешеное биение ядра. Взломав примитивную защиту, я впился в самый источник его силы.

Меня будто пронзило молнией. Дикая, хаотичная энергия хлынула в тело, разрывая изнутри. Голем под моими руками рассыпался буквально в прах, а его мощь до капли вливалась в меня, затапливая до краев. Мир исчез в ревущем потоке белого огня.

Когда все кончилось, я стоял на коленях посреди выжженной поляны. Из горла вырвался крик — агония и пьянящий триумф в одном. Жгучая боль расходилась огнем по телу. Шатаясь, я поднялся, сделал несколько шагов, покидая место битвы, и, чтобы не упасть, схватился за ствол молодой березки.

Кора под моей ладонью мгновенно почернела. С шипением повалил дым, и в следующий миг дерево вспыхнуло, как свеча. Отдернув дымящуюся руку, я с удивлением смотрел, как горела березка, на которую только что оперся. Яркое пламя с сухим треском пожирало белый ствол. Это сила голема, переполнившая меня до краев, выплеснулась наружу от простого касания.

Дыхание сбилось. Я заставил себя выровнять его. Вдох. Выдох. Сейчас любая тварь в этом лесу была безопаснее меня, и в первую очередь — для меня самого. Внутренний «сосуд» трещал по швам, и излишки энергии грозили испепелить все, чего я коснусь. Нужны были часы медитации, чтобы утрамбовать эту первобытную мощь. Но медитировать часами посреди Ведьминой поляны — поступок далекий от благоразумия.

Стиснув зубы, я сосредоточился на самоконтроле и аккуратно пошагал среди деревьев. Руки прижаты к телу, чтобы случайно не задеть ветки. Вернувшись к месту, где оставил вещи, я нашел поисковый датчик и короб-ловушку под кустом. Раз уж я здесь — нужно закончить дело. Пока шел, смог немного унять бурю внутри себя, поэтому брал свои вещи уже без прежней опаски. А «пугач» для системы защиты все еще был мне нужен.

Подняв самодельный прибор, я кое-как влил в него микроскопическую каплю энергии. Руна-индикатор вспыхнула мгновенно — не тусклым светом, а ярким, пронзительным сиянием. Стрелка не искала направление. Она замерла, указывая куда-то мне за спину. Цель была не просто рядом. Она уже здесь.

Медленно, без резких движений, я обернулся. Да вот же он, родной!

Между корявыми стволами сосен бесшумно дрейфовал полупрозрачный сгусток тьмы, похожий на каплю чернил в воде. Его очертания текли, будто сотканные из живого дыма. Точно, «Пугач». Не пытаясь изобразить нападение, он просто висел в воздухе, и я почти физически ощущал его холодное, нечеловеческое любопытство.

И все встало на свои места. Да это же он на меня прилетел, на мои эмоции! Конечно! Во время боя я исторгал просто бездну адреналина, а после поглощения Голема моя аура — нестабильная, переполненная эманациями битвы — яростью, болью, триумфом — разбухла до чудовищных размеров. Для твари, что питается сильными эмоциями, я был не просто огоньком свечи, а пылающим маяком. Целым костром, обещавшим бесконечный пир, стоит лишь изменить вектор моих эмоций. Я сам стал идеальной приманкой.

«На ловца и зверь бежит», — криво усмехнулся я.

Что ж, тем проще. Охота отменялась. Достаточно принять доставку.

Любопытно покачиваясь, «пугач» подплыл ближе, явно намереваясь «попробовать на вкус» этот невероятный фонтан эмоций, попутно стремясь подобрать образ, который бы испугал меня. Мне даже не пришлось его выманивать. Сказка!

Когда сгусток приблизился на расстояние вытянутой руки, я выбросил вперед ладонь. Теперь не угробить бы его ненароком… слишком они хлипкие. Поэтому с пальцев моих сорвалась не молния, а невесомая, но прочная сеть из тончайших статических разрядов, с легким треском окутавшая призрачную тварь. Темный сгусток забился, закорчился, но энергетические путы держали крепко, не вредя, но и не выпуская.

Держа «пугача» на невидимом поводке, я подвел его к коробу-ловушке и, открыв крышку, без усилий затолкал трепыхающуюся добычу внутрь. Дело сделано. Есть «топливо», есть «аккумуляторы и — вот он, 'исполнительный механизм» для системы устрашения — «пугач».

Теперь домой. Как можно скорее. И как можно осторожнее.

Взглянув на свои руки, от которых все еще изредка исходило опасное потрескивание, я двинулся в обратный путь. Борясь с головокружением, я ступал по тропе с аккуратностью человека, несущего с собой одновременно и бесценное сокровище, и готовую взорваться бомбу.

Выйдя из леса на залитую солнцем околицу, первым делом увидел две маленькие фигурки, терпеливо ждавшие у ворот моего дома. Аглая и Илейка. Мальчишка, завидев меня, радостно подскочил и бросился было навстречу, но я резко вскинул руку, останавливая его.

— Стой! Не подходи!