Когда пространство задрожало, словно забитая собака, сущность материализовалась прямо перед Алексом, буквально в нескольких сантиметрах. Давление стало невыносимым, и Дженериус инстинктивно направил энергию для защиты парня, но не успел. Алекс протянул руку и коснулся сущности, после чего они взорвались сверхновой.
Алекс.
Я был везде. Буквально каждая моя частичка вдруг обрела самосознание и смогла созерцать бесконечность.
— Бесконечность…
Прошелестел незнакомый голос рядом, словно прочитав мои мысли. Стоило только оглянуться, и я бы обязательно смог увидеть говорившего. Но у меня не было ни головы, ни шеи, ни тела, только мысль, которую я сформировал и словно кораблик толкнул вовне. Так было правильно, и никак иначе. Это мне было известно, только непонятно откуда.
«Кто ты?» — спросил я.
«Призрак», — ответил голос равнодушно.
«Хорошо, меня зовут…» — Я попытался вспомнить, но ничего не приходило на ум, у меня было имя или оно есть? Нужно вспомнить…
Погрузившись в себя в поиске ответа, пришёл кусочек памяти. Девушка. Красивая, она улыбается мне и что-то говорит.
«Я должен стать достойным магом», — подумал вслух я, уцепившись за осколок воспоминания.
«Тогда будешь Магом бесконечности. Очень поэтично», — всё так же без капли эмоций отвечал собеседник.
«Я не знаю, что такое поэзия», — зачем-то подумал я, вновь привычно «толкая» собеседнику мысль.
«Тебе и не нужно. Ты ведь прирождённый маг. Всё, что тебе требуется, — это бесконечная магия».
«И где мне её найти?»
«Всё, что нужно, у тебя уже есть».
«Но я ведь должен им стать…» — не мог понять я.
«Ты уже стал и ещё нет».
«Не понимаю». — признался я.
«Наступит время или не наступит… Это не важно».
«А что тогда важно?»
«Только то, что посчитаешь важным ты сам. Ты знаешь, что такое магия?»
«Это сила».
«И да, и нет. Магия — это свобода. Обретя себя истинного, ты получишь бесконечную свободу».
«Не понимаю», — если бы у меня был лоб, то я бы его наморщил.
«Времени больше не осталось. Они идут», — впервые в голосе послышались человеческие нотки, и мне они не понравились.
«Кто?»
«Меня заметили. Как думаешь, кто сильнейший в мире?»
«Император», — не понимая, откуда у меня это знание, подумал я.
«Один из. Но есть и сильнее существа. Но возьмём его за эталон», — слова, быстрые и ёмкие, появлялись и расцветали розами познания прямо там, где, наверное, есть всё же голова. — «Как думаешь, сколько он может поглотить сущностей?»
«Не знаю».
«Три».
«Не может быть», — меня словно ушатом холодной воды окатили.
«Их можно менять. И сейчас у всех сильнейших магов сущности запредельной силы. Но их силы конечны. Чтобы они ни делали, как бы ни ухищрялись. Три — это тот максимум, который способна вместить любая душа, не важно какой расы или врождённой особенности».
«Не может быть», — повторил я.
«Не переживай. Твоя сущность не имеет способности поглощать другие. На тебя не будет объявлена охота».
«Не понимаю. Откуда ты…» — во мне вдруг вскипел гнев. — «Знаешь обо мне!»
«Это всё потому, что твоё появление предсказали. Я всегда ненавидел эти пророчества, но когда в мой дворец пришёл бродяга и сказал, что моя судьба пасть от руки любимого человека и отдать свою сущность спасителю, которого я сам буду искать, это звучало настолько бредово, что не казалось ложью», — словно подпитавшись моим гневом, с нотками ярости проговорил Призрак.
«Зачем вы меня искали?»
«Чтобы отдать тебе сущность. Не важно почему. Даже не имеет смысла рассказывать тебе мою историю с её наивным, глупым героем и коварными людьми, которые были ближе, чем братья. История достойная книги, но у нас нет времени. Империя уже идёт. Я перехватил обмен сообщениями с местным представителем ранга капитан и кое-что подправил. Но это ненадолго. Смерть уже близко».
«Но я должен знать почему», — не унимался я.
«Хорошо. Я покажу», — совсем уже по-человечески сказал Призрак.
История Призрака
Клескин Расин славился своей нелюбовью к пророчествам любого толка. Нет, он не считал всех провидцев грядущего шарлатанами, совсем даже наоборот. Скорее, Расин не любил сам факт заглядывания туда, куда человеку не стоит. Ведь что такое пророчество в своей сути? Это открытие тайны будущего, которое закрепляется за тобой. То есть это не то же самое, что предупреждение, например, о чьём-то намерении тебя убить или обворовать. Здесь ты способен предпринять меры ради безопасности своей и своего имущества. А что же пророчество? Вот нагадали женщине, что она выйдет замуж за, ну, скажем, за игромана. И как ей быть? Не выходить замуж вовсе, дабы избежать горькой судьбы? Или искать в избраннике признаки зависимости, тем самым подталкивая его самого к этой зависимости или же разводу, ибо с такой мнительной и недоверчивой женщиной очень сложно ужиться. И в итоге, спустя несколько браков, устав быть заложницей пророчества, она, особо не вглядываясь в человека, влюбляется. Ну, а дальше, включается предсказание, и женщина впадает в настоящее отчаяние. Кто же тут виноват? Конечно, тот, кто решил поверить в пророчество и попытаться его избежать.
Поэтому Расин избегал встречи с такими людьми, ведающими будущее. Он был силён и молод, и являлся принцем на одной из десяти основных планет под предводительством Асари. Его отец, Клескин Рамир Третий, имел ранг Воина третьей ступени и обладал, как и все в их роду, врождённой силой вампиризма.
Расин же ненавидел не только пророков, но и службу. Всё, что его волновало, это походы по дальним рубежам, где дикие племена, обладавшие магией, мешали экспансии Асари. Эти мелкие планетки годились только для переработки, но для этого нужно было поставить специальное оборудование и оградить его от враждебных поползновений аборигенов.
Расин поднялся с кровати, оставив несколько обнажённых девиц досыпать приятное тёплое утро, и стал одеваться. Сегодня был важный день. Срок правления отца подошёл к концу, и теперь настала очередь сына тянуть лямку лорда, а потому настроение было не очень.
Влетев во дворец, Расин упал на колено и улыбнулся.
— Отец.
— Сын, — кивнул правитель. Высокий мужчина со смуглой кожей и чёрными кудрявыми волосами. Орлиный нос на волевом лице, словно вытесанном из камня, смотрелся гармонично, а чёрные глаза казались икс-лучами, способными видеть любого насквозь.
