Ноша хрономанта 8 (СИ) - Мясоедов Владимир Михайлович

В-третьих, данная миссия носит необязательный характер и, в принципе, я вполне могу отказаться, не пожелав отправляться куда-то к черту на куличики без своих могущественных союзников, своей многотысячной армии и своей летучей крепости с довольно качественным защитным барьером и кучей мощнейших техномагических орудий по периметру. Это даже можно было бы назвать не столько трусостью, сколько разумным поступком…Ведь у меня сейчас все есть! И рисковать достигнутыми результатами ради награды может показаться неоправданным риском, если бы не одно «Но». В случае действительно серьезных проблем я бы оказался поставлен перед фактом своей принудительной телепортации к месту того самого чрезвычайного происшествия. Причем может быть уже после оной процедуры. Бесконечная Вечная Империя не стесняется разменивать свои активы на выгоду для себя лично или свою же безопасность, собственно для этого она их и копит старательно в целой куче миров на протяжении тысячелетий, стимулируя подданных постоянно развиваться или хотя бы сильно не сдавать свои позиции. И если дабы замедлить демонический прорыв и выиграть время до прибытия поднятой по тревоге божественной кавалерии потребовалось бы кинуть в пекло тысячу обладателей легендарных классов, она бы это сделала. Только вот никаких катаклизмов, губящих целые миры, будущий я не помнил. Одно довольно серьезное вторжение в кошмарах вообще-то имелось, но случилось оно много позже, десятилетия спустя. Или даже век-другой. И, по большому счету, носило достаточно локальный характер, по своим последствиям сравнявшись с подрывом пары-тройки десятков термоядерных бомб где-то у черта на куличиках. Планету заметно тряхнуло и оказавшимся рядом сильно не повезло, но список актуальных повседневных проблем от этого тогда особо не изменился.

— Кажется, моя тяга к авантюризму однажды меня погубит, — произнес я, выхватывая из пространственного хранилища свой молот и на последней секунде обратного отсчета очень отчетливо транслируя свое согласие тому Системному сообщению, что по факту являлось наложенной на цель иллюзией с обратной связью. А после прямо под ногами открылся ярко полыхающий алым портал, словно бы обволокший меня коконом рванувшего вверх сияния и засосавший в себя верховного главнокомандующего конфедерации Маяк прямо посреди толпы, большая часть которой еще только-только начинала понимать, что происходит чего-то не то…

Путешествие выдалось неожиданно продолжительным, секунд шесть или даже целых семь. И очень неприятным. Меня словно бросало туда-сюда по внутренностям какого-то гибрида центрифуги и гигантской бетономешалки, куда алую подсветку провели. Очень плохо изолированную и раскалившую сей агрегат почти как духовку. Обычный человек мог бы в ней не изжариться во время подобного путешествия, так банально себе шею свернуть или как минимум отделаться десятком-другим обширных ожогов и закрытых переломов, после которых его боеспособность снизилась бы почти до нуля, но для легендарного варлорда всё это казалось не более чем легким неудобством. И то исключительно психологического плана, ибо гордость от беспорядочных кувырканий страдала куда сильнее, чем тело или тем более доспех.

Завершающим аккордом сей поездки, за которую я бы водителю больше двух звезд уж точно не поставил, оказался весьма эффектный финиш в виде внезапного выплевывания меня на высоте пары десятков метров. Точно над блестящей башкой какого-то трехметрового и четырерхрукого змеелюда, в данный момент разрисовывавшего при помощи человеческой крови странными шевелящимися символами плоскую крышу заваленного на бок автобуса. Ну а банками с краской ему служило то ли пять, то ли шесть человек, которые были вывернуты наизнанку в самом прямом смысле слова, превратившись в подобие ужасающих чаш, но все еще дергались, стонали, жили…Постепенно эту самую жизнь теряя, но не в виде алой жидкости или там каскадной отдачи органов, а поскольку их прана и, кажется, сами души перетекали в те художества, которые малевал мой в некотором роде коллега по изобразительным искусствам и прикладному ритаулизму. Ошибиться с последним было сложно. Десяток уже «отработанных» жертв находился тут же, представляя из себясморщенные и высохшие оболочки, которые по-прежнему продолжали дышать, но уже не могли издавать звуков боли и ужаса, а также молить о спасении или хотя бы приходе смерти.

— Раньше не видел таких уродов, — мысленно констатировал я, усилием воли активируя навык бурлящей крови и с увеличенной до предела выносливостью падая на змеелюда, чтобы попытаться прямо в полете проломить ему башку…Только вот четырехрукая гадина обладала не только изрядным избытком конечностей, но и неплохим обзором, а также заготовленным путем эвакуации и удивительно хорошей реакцией! Ублюдок, едва заметные царапины под которым вдруг вспыхнули расходящейся спиралью из каких-то мелких то ли знаков, то ли рун, смог увернуться! Ну, вернее он изогнулся в сторону будто совсем не имел костей и мой молот прошелся по его плечу, покрытому лишь природной чешуей и цветными татуировками, эту самую чешую безжалостно сдирая. А потом исчез со своего места, чтобы возникнуть примерно в полусотне от меня посреди примерно такого же художества, видимо являющегося якорем для аварийной телепортации. Полученный им ущерб вне всяких сомнений являлся чисто косметическим, и на боеспособность никак не влиял. — А вот они, похоже, с людьми встречались неоднократно…

Вывернутые наизнанку люди, чья реберная клетка и живот стали одной большой чашей для крови, поддерживаемой в вертикальном положении всеми четырьмя конечностями, выглядели слишком сложно и слишком единообразно для какого-то удачного экспромта. Да среди человеческих голов, торчащих из своеобразного донца и непрестанно корчащих гримасы или чего-то пытающихся почти беззвучно орать, не было ни одной в бессознательном состоянии! Магия плоти даже близко не была моим коньком в альтернативной временной линии, но я видел, на что способны мастера этого типа волшебства. И способный сотворить подобную мерзость довольно быстро и чуть ли не в промышленных количествах ублюдок определенно мог считаться магистром. А то и архимагом. Метнувшийся вперед подобно стреле нож, ведомый мыслью хозяина, был чем-то вроде телекинеза откинут далеко в сторону, но куда больше настроение портил тот факт, что змееподобный гаденыш был тут далеко не один. Руины какого-то неизвестного города, в котором я оказался, буквально кишели подобными отродьями! И все они занимались, плюс-минус, тем же самым. Только со своей позиции видел троих, но особо любоваться окрестностями времени не было, поскольку взбешенный то ли возможным срывом подготавливаемого ритуала то ли почти сорванной с плеч башкой змеелюд уже пытался устранить помеху своим планам самым радикальным образом.

Желтые глаза нелюдя с вертикальным зрачком вспыхнули внутренним светом, и на мой разум обрушился ментальный удар, заставляющий испугаться, впасть в оцепенение, испуганно трепетать в надежде на то, что высший хищник тебя не заметит…И одновременно с этой атакой, безусловно способной большинство целей превратить в хныкающее, беспомощное и парализованное ужасом убожество, все четыре рабочих конечности дальнего родича змей тоже использовались с толком. Покрытая нереально алой кровью кисть, сжатая в правой верхней руке, отточенным жестом выписала в воздухе какой-то светящийся символ, ринувшийся в мою сторону. Левая верхняя ударила тонкой яркой молнией с открытой ладони, целя точно по глазам. Обе нижних выхватили из висящих на поясе ножен, почти сливающихся по цвету с чешуей, какие-то боевые серпы, лезвия которых запустили вперед парочку прозрачных проекций, обязанных ноги обреченному человечку подрубить…

Едва коснувшись ногами твердой опоры, я тут же бросился к своему ускользнувшему противнику, перебарывая давящую на разум чужую волю и развивая с ходу скорость атакующего гепарда. Но этого, конечно же, было совершенно недостаточно, дабы опередить заклинания противника такого калибра.

— Гаааад! — Ударившая по глазам электрическая дрянь возможно внешне и не особо впечатляла, но оказалась насыщена силой сверх всякой меры, ибо эти самые глаза мне то ли выжгло напрочь, то ли просто до полной недееспособности обожгло, несмотря на всю защиту, даруемую артефактами. Врезавшийся точно в грудь знак, состоящий из насыщенной краденой жизненной силой человеческой крови, растекся во все стороны прочными клейкими путами, сковавшими добычу по рукам и ногам. Поножи оказались прорезаны, как и скрывающийся под ними поддоспешник, а также мышцы и даже кости.