Фельдагент. Порох, шляпа, сапоги (СИ) - Абевега Михей

— Покрышки? — выставился на меня Скряжко. — Какие покрышки? Не было ничего такого, никак нет. Противогазы были. Они, наверное, чадом пошли. Опытная партия. Эльфы, говорят, ядовитые дымы пускать на окопы выдумали. Травят наших, почём зря. Вот из столицы и прислали. А теперь опять придётся стёкла оконные бить.

— В смысле? — теперь уже не понял я. — Зачем стёкла?

— Ну как же? — кисло сморщился каптенармус. — На повязки, разумеется. Согласно формуляру, давеча полученному.

— Что за формуляр? — это уже Тимон к нам подошёл.

А Скряжко забубнил выученный зачем-то наизусть текст:

— «Приказ по армии за номером двадцать дробь семнадцать. Сие руководство к изготовлению временных повязок обязательно к исполнению в войсках до получения оными масок против ядовитых газов: Для изготовления повязки, защищающей глаза от ядовитых газов, следует взять платок или портянку, или кусок другой какой материи, и сложить сей кусок по крайней мере вдвое, в виде повязки. Против глаз сделать в повязке отверстия, размером значительно меньшим стёкол. Вставить стёкла между слоями повязки и плотно закрепить, обшив края нитками. Повязки следует смачивать тридцатипроцентным раствором гипосульфита. В случае отсутствия оного, можно заменить двадцатипроцентным раствором сернистого натрия. Обязательно следует добавить к сим растворам по десять процентов соды и глицерина. Ежели сиих препаратов не будет иметься под рукою, повязки перед употреблением следует смачивать водою или же мочой здорового бойца, не страдающего венерическими болезнями».

— Обалдеть, — у меня чуть челюсть не отвисла. — Как же вы в окопах определять будете, кто из бойцов венеричку не подцепил?

— То уже не моя забота, — отмахнулся каптенармус. — Пусть сами определяются. Моё дело повязки со стёклами наделать да по частям развезти. Придётся опять где-то стёкол брать, с местных баб тряпки спрашивать да после шитьём их озадачивать.

— Да уж, дела, — почесал лоб, сдвинув шляпу на затылок, Тимон.

— Поручик, — опомнился я, — мы ж с другим вопросом к тебе. Где часовой, что склад охранял.

— Двое их было, — вздохнул каптенармус. — После ночного пожара начальник охраны велел караул усилить, двоих в наряд поставил. Одного мы убитым нашли, второй и вовсе пропал.

— Убитым? — вскинулся я. — Где он? Веди давай.

Скряжко сопроводил нас к трупу. Тот лежал на снегу, с лицом укрытый какой-то грязной холстиной.

— Посмотрим, — склонившись над погибшим, откинул я край ткани. — Горло перерезано. Спереди на теле других повреждений не видно. Правый бок сзади окровавлен, — я аккуратно перевалил тело бойца на левый бок. — Несколько ножевых ран в правом подреберье, в области печени. Как тебе такой раскладец? — поднял я взгляд на Тимона.

— Не факт, — благоразумно не стал радоваться раньше времени мой братец. — Типичный почерк любого диверсанта. Я бы так же часового устранял. Посему верно лишь одно: это точно не Шаболко начудил.

— При чём тут бранд-лейтенант, — сильно удивился каптенармус, по-прежнему стоявший рядом.

— А вы знакомы? — повернулся к нему Тимон. — Убийцей оказался знакомец твой. И прошлый пожар, похоже, сам он и устроил.

— Откуда знаешь? — как-то взбледнув, выдавил из себя Скряжко.

— Следствие не дремлет, — вместо орка ответил я. — Нашли неопровержимые доказательства. А теперь помолчи и не мешай мне связь с бойцом установить.

А вот такой поворот каптенармуса как-то даже и не тронул вовсе. Всех обычно удивляло, что в их окружение кто-то с паранормальными способностями затесался. Зато Скряжко, похоже, больше озадачился тем фактом, что его приятель убийцей оказался.

Да не просто озадачился, а напугался. Я этот испуг почувствовал, как и взволнованность с немалой долей растерянности.

Надо бы, пока мы в Непрухино, предложением Жихаривны воспользоваться и бабку Ведару навестить. Глядишь, и прокачает она мои умения до нового уровня — буду не только эмоции чувствовать, но и мысли читать. Вдруг я и на такое способен. Интересно же, чего это господина Скряжко так вдруг проняло.

— Ты, кстати, поручик, распорядись и проследи, — вспомнил я про второго часового, — чтобы, когда ещё один труп найдут, не трогали его и вокруг не топтались. Этого-то, вон, товарища явно сюда с другого места перетащили. Попробуй теперь найди улики какие. Хотя, — глянул я на Тимона, — если это наша барышня постаралась, мы больше ничего и не найдём. Уж больно аккуратно, зараза такая, работает. Давай-ка, братец, присаживайся рядом да тоже сеанс начинай. Тебе тренироваться нужно.

Поудобнее подвернув длинные полы мехового пальто под зад, я уселся прямо в сугроб возле трупа и вот уже в который раз с благодарностью вспомнил Дору, сделавшую такой замечательный подарок. К шляпе я, кстати, тоже уже начал привыкать, как и к сапогам. Адаптировался, похоже, и к этому миру, и к этой долбанной зиме.

Скряжко отправился выполнять мой наказ, а Тимон послушно устроился рядом. Ему, как и мне, нравилось развивать новые способности — это я тоже чувствовал. А вот опускаться на снег в своей короткой куртке орк не желал категорически. Потому всегда предпочитал сидеть на корточках, как гопник какой-нибудь. Разве что «семки» не лузгал в процессе.

Что ж, видение моё, как и в прошлый раз, началось сильно издалека. Расследуй я какое-нибудь запутанное дело, я бы просмотрел все события, предшествующие убийству, более внимательно. Но тут вроде всё ясно было: боец пошёл в наряд, заступил на пост и расстался с жизнью. Что и где он будет охранять, гном вряд ли знал. На пост возле этого склада мог заступить любой другой боец. Следовательно, если орудовала Вратка, покойник её до последнего момента в глаза не видел.

В общем, я решил, что если возникнут сомнения и понадобится детальное изучение более ранних событий, я всегда смогу отмотать видение назад. А пока что, ускорив процесс до сумбурного мельтешения кадров перед глазами, перескочил сразу поближе к финалу.

Вот разводящий привёл моего подопечного с напарником к складу. Вот, забрав предыдущего часового, увёл того прочь. Надо полагать, греться в дежурку. Вот оба два бойца, традиционно одетые в меховые тулупы и обутые в высокие безразмерные валенки, потоптались у входа на склад, болтая о какой-то ерунде, хоть и не положено так делать. Вот стали поочерёдно совершать обход вокруг здания. Сначала один стоит у входа, утаптывая валенками снег, а другой круги наматывает, потом наоборот.

Улица, на которой склад находился, не так чтобы многолюдная была, но прохожие в поле зрения моего интервьюера периодически попадались. Гномов, расчищавших улицу, я тоже пару раз замечал. Но те копошились довольно далеко от склада и всё больше спиной к нему стояли, подозрения у часовых не вызывая.

Коварной Вратки, явно подкравшейся со спины, я так и не увидел. Но по тому, как рука в кожаной перчатке зажала вдруг рот часового, а под рёбра сзади со скоростью швейной машинки стало вонзаться острое лезвие, я почему-то сразу понял, что это она.

Второй часовой только-только скрылся за углом здания, отправившись на обход. Наверняка, эльфийка специально так подгадала, чтобы расправиться с часовыми поодиночке.

На кой-чёрт нужно было ещё и горло перерезать, я так и не понял. Не было в том необходимости — часовой отключился практически мгновенно, а я поспешил выйти из транса, чтобы оборвать дикую боль, терзающую правый бок.

Тимон всё ещё сидел, зажмурившись. И как у него ноги не затекают в такой позе? Я и то, поднимаясь с земли, всегда скриплю, как несмазанная телега. А этому хоть бы хны, будто полжизни на кортах провёл. Всё ему нипочём: и холод его не берёт, и раны на нём, как на собаке, заживают. Раньше я хотя бы мог свои способности его непробиваемости противопоставить. А теперь и Тимон навыки медиума получил. Хоть снова завидовать ему начинай.

— Ну как, твоё чинство? — склонился надо мной Варгонсо. — Наша девка?

— Почти в этом уверен, — поморщившись, встал я на ноги. — Вот только немного не пойму я: обычно эта зараза била в печень и сердце, этим и ограничиваясь, а тут зачем-то часовому горло вспорола.