— Наше предложение? Хм, вы о «Юном тактике»? — осторожно переспрашивает Евгений Евгеньевич.
— Именно. Думаю, это сотрудничество пойдёт нам обоим на пользу.
Никулин едва успевает сглотнуть от неожиданности, но тут же перехватывает контроль над эмоциями.
— Эм, что же вы предлагаете?
На том конце линии лёгкая пауза, затем безупречно чёткий ответ:
— Мы готовы предоставить «Самодержавец-2».
— «Самодержавец-2»? — повторяет Евгений Евгеньевич, чтобы убедиться, что не ослышался. — Тот самый?
— Если вы о лучшем танке на планете — то да, тот самый.
* * *
Стою на полигоне, передо мной вздымается"Самодержавец-2", или просто С-2. Броня нового поколения, гладкий корпус, словно отлитый из единого куска металла, идеальные линии, и гигантская пушка, как у танка будущего. Всё вместе — воплощение силы, точности и непреодолимой мощи.
Чуть в стороне держатся трое членов экипажа — все в форме, выправка образцовая, спины прямые, лица серьёзные. Командир, бородатый майор Смирнов, стоит впереди, осматривает меня прищуром, будто сравнивает ожидания с реальностью.
— Значит, это вы, княжич, будете кататься на нашем образце С-2?
Я подтягиваюсь, спина ровная, голос чёткий:
— Так точно, господин майор!
Смирнов хмыкает, скрещивает руки на груди.
— Но пока не выучите все ТТХ, до единой цифры, к нему не подпущу. Всё должны знать. Всё должны помнить. Мы, конечно, будем рядом, контролировать каждый ваш шаг, но отношение должно быть серьёзное. Это не игрушка.
Киваю без колебаний, встречаю его взгляд спокойно, уверенно.
— Конечно. Хотите, прямо сейчас перечислю технические характеристик?
Правая бровь Смирнова чуть дёргается, он смотрит с неожиданным интересом.
— А вы сможете?
Отвечать бессмысленно. Просто начинаю:
— Длина колпуса — 9,8 метла, масса — 65 тонн, двигатель — мощностью 1500 лошадиных сил. Уплавление — челеу цифловые консоли и джойстики, заплуск — челеу центлальную панель с кнопкой «Пуск» и «Газ». Дале активация вспомогательных систем, включая систему стабилизации, отопление и вентиляцию.
Чётко, без запинок, с расстановкой называю всё — от толщины брони (до 1000 мм на лбу башни) до скорости наведения орудия (6 секунд на 90 градусов), от максимального наклона траков (30 градусов) до энергопотребления бортового ИИ (20 кВт). Даю полную картину, ни единого лишнего слова, только сухие факты, только суть.
Смирнов слушает. Сначала просто слушает. Потом хмурит брови, но не перебивает.
Когда я заканчиваю, майор медленно качает головой, не столько от несогласия, сколько от… уважения?
— Неплохо. Правда, неплохо подготовились, княжич.
Мама стоит в сторонке, наблюдает с гордостью во взгляде.
— Ирина Дмитриевна, Ваша Светлость, у вас растёт настоящий танкист, — с уважением говорит Смирнов, бросая взгляд на княгиню. Мама гордо улыбается. — Допуск получен, княжич. Сегодня тренируемся управлять, а завтра можно и ролик снимать.
Что ж, дело сделано, теперь осталось пригласить главную гостью программы.
— Мам, я позвоню Матлёне Степановне, — спокойно сообщаю.
Она удивлённо поднимает брови.
— Ты правда хочешь её позвать?
Киваю, твёрдо, без сомнений.
— Канечно. Я ведь её плиглашал. А слово дволянина — закон.
Достаю свой телефон, пальцы быстро находят нужный номер. Жду гудков.
— Матлёна Степановна, доблый день. Завтра заеду за вами, как договаливались. Будем снимать с вами лолик. Вы плиглашены!
* * *
На следующий день еду лично. Не абы как — на лимузине, с Семеном за рулем, с полной презентацией. Сам одет как положено: тёмный костюм, белая рубашка, идеально затянутый галстук — сам завязывал, между прочим. Всё-таки не в камуфляже же за княжной ехать.
На воротах охранники переглядываются, увидев ребенка в салоне.
— Княжич Вячеслав Опаснов приехал за княжной Мариной Матрёной Степановной, — ровно поясняет Семён, и ворота медленно распахиваются.
Когда меня проводят в гостиную, служанка, сдержанная и вежливая, склоняет голову:
— Княжна скоро выйдет.
Я сажусь в кресло, оглядываю просторную, богато обставленную гостиную. Здесь всё утопает в дорогих тканях и лакированном дереве, картины в золочёных рамах, в воздухе пахнет мятой и чем-то сладким, почти незнакомым. А Ильины-то неплохо живут.
Тянусь к блюду на столе, беру мятный пряник, откусываю, задумчиво разжёвывая, размышляя, какая будет реакция у княжны, когда она увидит предмет ролика.
Тут дверь распахивается — и в комнату, держа куклу в руках, проходит Катька в домашнем платьице. Заметив меня, девочка замирает на секунду. Глаза резко расширяются, в лице смешиваются недоверие, удивление и возмущение.
— Сава? А ты чево тут⁈ — выпаливает резко, почти требовательно.
Гляжу на неё спокойно, продолжаю жевать пряник, небрежно отзываюсь:
— Нада.
Катька моментально вспыхивает, руки в боки, глаза сверкают:
— Говоли! Это воабще-то мой дом!
Я усмехаюсь, откидываясь в кресле:
— Не тока твой. Он ещё и Матлёны Степановны.
Она фыркает, скрещивает руки на груди:
— И што? Ты же не к ней!
Я снова усмехаюсь, растягивая слова нарочито спокойно:
— Как лаз к ней. Мы сегодня катаемся. На лучшей машине человечества.
— Влёшь! — Катька надувает щёки, смотрит исподлобья, как будто сейчас разоблачит меня.
Я пожимаю плечами:
— Потом сама увидишь в «Цальгламе».
— Где⁈
— Ну-у-у, в «Цальгламме» же, в сети….
— Где это⁈
Я широко улыбаюсь, только сейчас поняв:
— Оу, а вот кого-то не пускают в интелнет. Кто-то маленький.
Катька тут же топает ногой:
— Неплавда! Я большая! Большая! А ты вообще…
Но договорить она не успевает.
В гостиную входит Матрёна Степановна. Элегантная, строгая, выдержанная до идеала. На ней деловой костюм, волосы аккуратно уложены, взгляд уверенный, сдержанная улыбка.
— О, княжич Слава, какой ты нарядный сегодня!
Я встаю, легко кланяюсь:
— Благодалю! И вы замечательно выглядите, Матлена Степановна.
Она мягко улыбается:
— Спасибо, мой юный кавалер.
Я не соврал — она и правда безупречна. Строгая, но очень красивая в этой строгости.
— Что ж, пойдём, княжич?
— Конечно.
Я уверенно подаю руку, и княжна, с лёгкой улыбкой, берёт мою ладонь. Веду её к выходу, не оглядываясь. За спиной гробовая тишина. Катька застыла, глаза выпучены, рот приоткрыт. Она только что своими глазами увидела, как я веду старшую княжну.
— Матлёна! Вы куда-а⁈ — не выдерживает Катька, почти срываясь на крик.
Матрёна Степановна останавливается, оборачивается через плечо и строго говорит:
— Катя, не кричи, это неприлично. Мы с княжичем Вячеславом Светозаровичем едем на одно мероприятие. Не теряй меня.
Мы выходим в холл. Из-за угла слышно, как Катька возмущённо вопит:
— Какое ещё мелоплиятие⁈
На лимузине отправляемся на полигон. На месте нас встречает съемочная группа и майор Смирнов — уже в танковом шлеме.
— Надевайте шлемы, княжич, сударыня, — кивает майор нам. — Сейчас проведём инструктаж.
Княжна Ильина с удивлением смотрит на «Самодержавец-2», сверкающий безупречной бронёй, как будто машина из будущего.
Смирнов кратко объясняет наши роли: я буду заместителем командира у центральной панели, княжна — заряжающим, сам Смирнов — оператор-наставник в задней части башни у дублирующего пульта, также будет ещё один навигатор-контролёр у приборной панели.
— Заряжающий? — хлопает глазами Ильина. — Я думала, что буду просто зрителем.
— Вам нужно будет только дергать один рычаг по команде княжича, — отмахивается Смирнов. — А теперь загружаемся.
Все забираемся внутрь. Просторно, чисто, ни следа масляного запаха или гари.Я устраиваюсь у центральной панели — экраны, кнопки, джойстики. Действительно, машина будущего.
Матрёна Степановна пристёгивается, с любопытством осматривается, взгляд скользит по экрану, задерживается на мультимедийной приборной панели.
