– Таких распоряжений не поступало, – ответил он.
– И давно ты на связь с руководством выходила, железка? – спросил я у нее.
За спиной снова хлопнул выстрел. Только бы парни не попали ни в одного из роботов.
– Связи с руководством нет в течение двух месяцев и двадцати одного дня. Вы можете подтвердить свой приказ? – спросил он.
– Приказ секретный! – ответил я. – Устный! Ты хочешь, чтобы я тебе бумажку с гербовой печатью передал что ли? Моего уровня доступа не хватает?
– Назовите резервный код подтверждения.
Я зажмурился, пытаясь вспомнить. Я ведь знал их, точно был в курсе. Когда‑то давно, когда мне еще приходилось бывать на базе. И там точно что‑то очевидное было.
Но, блядь, у меня мозги всмятку после осколка. Воспоминания приходят отрывками. Но сейчас надо вспомнить, обязательно. Потому что иначе эта штука нас всех одной очередью поможет.
Там какой‑то факт очевидный был, любому ребенку известный. Что‑то типа того, что «Земля круглая». Пароль простой. Но…
– Вода мокрая! – заорал я.
– Обработка… Проверка… Резервный код принят. Внимание: доверие к приказам повышено на 80%.
Несколько секунд ничего не происходило, а потом машина ответила:
– Принято. Управление базой переходит к майору Краеву. Ваши распоряжения?
– На базе объявлен карантин. Все вооруженные лица вне моей группы признаны дезертирами. Подавить сопротивление!
Машина резко повернулась и двинулась куда‑то в сторону. А я рванул в штаб, откуда уже были слышны выстрелы.
Глава 21
Пулемётная очередь швырнула в сторону парня, который уже бежал на выход с автоматом наизготовку. Следом по ушам ударил рев выстрелов. В голове зазвенело.
Надо уже добыть себе тактические наушники. Почему они мне до сих пор не попадались? От слуха скоро ничего не останется, вот вообще. Наверное к сорока придется устраивать рейд в город, чтобы добыть себе и своей команде слуховые аппараты.
Хотя какие сорок лет. До них дожить ещё надо, а это уже кажется несбыточной мечтой.
Робот, который расстрелял парня, стоял правее, он только что выехал из прохода. Да уж, вовремя, если бы опоздал хотя бы на пару секунд, то на нашей команде можно было ставить крест. Положил бы одной очередью, да и дело с концом.
Самое главное сейчас – чтобы никто из наших не полез на базу. Потому что его просто уничтожит. Надеюсь, мозгов хватит, этого не делать, к тому же у нас была строгая договоренность: они идут внутрь, только когда видят в небе зелёный сигнальный снаряд. А мы его ещё не запускали.
Ладно, надеюсь, не сунутся. Наружная система защиты, она ведь, и на них настроена.
Я пробежал дальше, по коридору. Выстрелы слышались со всех сторон, в том числе и снаружи. Мы недооценили численность военных, которых работали на «Воронов» и квартировались на этой базе. Их оказалось вовсе не сорок человек, а гораздо больше.
И сейчас их поголовье очень уверенно сокращалось боевыми роботами. Машины‑убийцы, свое дело знали, так что это все выглядело, как кошмар противника искусственного интеллекта. И пусть в обыденных задачах он не мог обойтись без участия человека, и становился вполне себе естественным идиотом, в деле массового уничтожения людей этим роботам не было равных.
В голове мелькнула мысль: вот бы отправить их в какой‑нибудь из городов на зачистку территорий от зомби. А что? Что могут живые мертвецы сделать железякам? Разве что завалить трупами, да и то сделать это будет сложно, это же платформа на гусеничном ходу, и проходимость у них более чем приличная.
Из следующего зала выехал один из таких роботов. Я снова рефлекторно вскинул автомат, прицелившись в него, но тот невозмутимо скрипя сервомоторами поехал дальше. Парни расступились, и бот покинул помещение.
Я вошёл в зал и увидел ещё два трупа. Они лежали на полу друг напротив друга, и было абсолютно очевидно, что парни ничего не поняли.
Они‑то как раз к обороне снаружи готовились: сложили пару столов баррикадой, накидал каких‑то пустых горшков из‑под цветов – похоже, что ухаживать за ними забили, вот те и сдохли. А так‑то даже в армии были женщины, которым в свободное от выполнения обязанностей и согрева постелей старших офицеров, нравилось заниматься флористикой.
Так. Два коридора – направо и налево, лестница ведущая вверх, и еще одна – в подвал. Сука, неужели тут все‑таки бункер? Этого еще не хватало. У меня ведь ни ключ‑карты нет, ни чего‑то подобного, да и паролей от этой базы я не знаю. То, что мне удалось обмануть роботов, еще ничего не значило, совсем. Ворота‑то для меня могли остаться закрытыми.
Но если где‑то ядро системы управления находится, то в подвале. Так что нужно бежать туда.
– Двое тут, – приказал я. – Прикрывать. По роботам не стрелять, они сейчас работу за нас делают. Не провоцировать, иначе к остальным присоединимся.
– Хлеб, Таракан, – тут же отреагировал минута. – Остаетесь. Мы вниз.
Один из них, с короткими уставными усиками, за которые его, похоже, и назвали Тараканом, кивнул. Я же рванулся вниз по лестнице, но расслышал внизу шаги. Звон уже более‑менее прошел.
Отреагировал я быстро, рванулся в сторону и вскинул автомат, одновременно разворачиваясь. И тут же увидел дульный срез направленного в меня оружия. Мы выстрелили одновременно, мои выстрелы захлопали, и бойца в военной форме ударило в грудь и плечо, поворачивая чуть в сторону.
Он тоже успел спустить курок, но его пули пролетели чуть в стороне от моей головы, врезались в стену. Взвизгнул рикошет, и меня толкнуло в спину – прилетело все‑таки, сука. Но пуля, потерявшая энергию после столкновения с бетоном, пробить плиту уже не могла. Даже толкнуло не так сильно, как могло бы.
Это дало мне секунду на то, чтобы прицелиться по‑человечески. Я нажал на спуск, снова хлопнул глушитель и боец, поймав пулю в голову, опрокинулся на ступени и стал медленно сползать вниз.
Я снова побежал вперед, перепрыгнул через труп, а потом опять побежал вниз по лестнице. Минус первый – тут ничего, бункер должен быть ниже, они ведь для защиты от разных факторов проектировались. Наверняка и от попаданий баллистических ракет тоже.
Снова шаги. Причем много, бегут. Я вытащил из подсумка гранату, рванул предохранительное кольцо, отпустил рычаг. Хлопок отдался от стен и ударил по ушам, а я выждал секунду и швырнул гранату вниз, в проем между пролетами.
Сам толкнулся в сторону, прижался к стене, закрыл уши ладонями и открыл рот. Снова хлопнуло. По голове будто битой шибанули, но явно не так сильно, как после взрыва противотанковой мины в доме. Тогда меня приложило гораздо сильнее.
Послышался громкий протяжный вопль. Кого‑то не убило, но ранило причем, подозреваю, очень сильно.
Я снова взялся за рукоятки своего «двенадцатого», побежал вниз, и увидел троих. Один лежал у стены с неестественно выгнутой шеей, и не двигался. Либо сам приложился, либо взрывной волной толкнуло.
Второй сидел, зажимая ладонями живот, и между его пальцами активно текла кровь. Скорее всего, не повезло парню, он еще и без бронежилета. А вот третий резко повернулся ко мне, вскидывая автомат.
Двигался он медленно, неуверенно, похоже, что его контузило. Я оказался быстрее – навел точку голографического прицела ему в голову и нажал на спуск. Снова хлопнуло, и боец опрокинулся на спину. Следом я добил того, которого нашпиговало осколками, и выстрелил в третий раз, прострелив башку парню со сломанной шеей. Чтобы он не воскрес неожиданно, когда мы уже пробежим дальше.
Еще рывок по лестнице вниз, и я оказался у взрывозащитной двери. Открытой. А несколько секунд спустя послышался вой сирены, а над ней загорелась красная лампа, которая стала редко мигать.
Твою ж мать! Она закрывается.
– За мной! – приказал я рванувшись вперед.
Проем между створками сокращался с каждой секундой, и я успел влететь в помещение в последний момент. Повернулся, увидел лицо Минуты. Хорошо хоть он лезть внутрь не стал, хватило мозгов. Не хватало, чтобы распополамило.
