А когда я нервничаю, всем вокруг обычно становится плохо. А мне больше всего – спать не могу там, есть не могу, ну и все остальное.
– Нет, – я покачал головой. – Вывозим артиллерию, все вооружение. Дронов забираем. Остальное уничтожим.
– Как уничтожим‑то? – удивился «росгвардеец». – Ты хоть представляешь, сколько тут всего? Почему остаться не хочешь?
– Пошли за мной, покажу, – махнул я рукой, потом повернулся к Пинцету, который как раз вылез из десантного отсека, по‑прежнему держа в руках ноутбук. Он, похоже, продолжал контролировать территорию с дрона, который висел в воздухе. – Подними его повыше, и отправь поближе к Белогорску. Думаю, те местную канонаду услышали. Да и подкрепление парни наверняка вызвать уже успели. Прощелкать не хотелось бы, эта база сейчас – пустая оболочка.
– Принято, – кивнул боец.
– А ты, пошли, покажу кое‑что, – сказал я.
Мы двинулись по базе, пока остальные выгружались с брони и из десантных отсеков. Они осматривались с удивлением. Большинству парней, что воевали на нашей стороне, на таких вот военных базах бывать не приходилось.
Импортные так вообще хлопали глазами. Ну да, побывать на русской базе, да еще и вместе с русскими – то еще впечатление. Бренна сказала что‑то полушепотом, Шон ей ответил, а потом ирландка тихо рассмеялась. Но о чем именно они говорили, я не различил – и акцент, и то, что двигатели БТРов все еще работали, сыграло свою роль.
– Я с вами пойду? – тихо спросил Алмаз.
– Идем, – пожал я плечами.
И повел их всех в сторону штаба, где трупов было больше всего. Именно их‑то я и хотел парням показать. В качестве демонстрации того, чтоб будет, если роботы сойдут с ума.
На дороге тоже валялось несколько трупов в не очень товарном виде. Страшно они выглядели, если честно. А в пыли можно было разглядеть следы гусениц боевых платформ.
– Это вы их всех убили? – спросил Гром, когда мы насчитали уже пятый труп.
Всего их было около сорока по моим беглым прикидкам, не меньше. То есть половина личного состава отправилась на вылазку, а остальные остались на охране. И это стало для нас сюрпризом. Никто из пленных ведь не говорил, что здесь столько народа, а последний так вообще сказал, что их тут около сотни.
Кто ж мог подумать, что продукты сюда везут исключительно свежие. А пайков и консервов на базе без того достаточно, потому что она должна была работать и в режиме изоляции какое‑то время. Ну или в осаде держаться.
Да и разместиться тут могла не рота. Такие базы тоже строились для того, чтобы в случае прорыва фронта люди могли отойти, перегруппироваться, собраться. Да, тактика массированных лобовых штурмов отошла в прошлое, сейчас наоборот, наши генералы рассчитывали на маневренную войну. Ну и дроны, естественно, куда без них.
Но если бы мне не удалось заставить роботов работать на мою сторону, то нас тут и кончили бы. Шансов пробиться через сорок человек вшестером у нас практически не было, особенно если учесть, что мы спалились в самом начале. И опять же, если бы не роботы, от которых нам постоянно приходилось шарахаться.
– Нет, – ответил я. – Это все роботы. Мне удалось включить режим карантина и очистки. Если проще, то я просто объявил всех, кто остались на базе, дезертирами.
– А пароль откуда узнал? – глянул на меня капитан как‑то искоса.
– Я сам не знаю, – пожал я плечами. – Просто резервный код вдруг вспомнился. Но не думаю, что нам еще раз что‑то подобное провернуть удастся. Но, если и хорошая новость.
– Какая? – спросил Алмаз тихим голосом. Он смотрел на один из трупов, полностью нашпигованный свинцом. Спаренные пулеметы одного из роботов просто превратили его в ебаное решето.
– Если даже они новые базы найдут, пустые, скажем, то влезть на них не смогут. Этим делом особист руководил, тот самый, которого я хлопнул на выезде из деревни. Он сюда приехал, и с местными солдатиками договорился.
– А если солдатики их пустят сами?
– Не думаю, что там много населенных баз осталось, – я покачал головой. – Все‑таки с той части острова можно было съебаться. И подозреваю, что войска отвели, потому что бойцами сейчас разбрасываться никто не будет. На остальных фронтах положение – не сахар.
– Понял о чем ты, – кивнул Гром. – Значит, это роботы все устроили?
– Это я устроил, – ответил я. – Пошли дальше.
Я поднялся по ступеням, которые вели в здание штаба, и повел их дальше. Тут были, конечно, тела тех, кого мы убили, но с большинством разобрались все‑таки боевые машины. Так что мы еще с десяток насчитали.
– Робот людям послужи, человек – хозяин твой. Свою силу покажи, ты ведь преданный такой, – вдруг нараспев произнес Алмаз.
– Чего? – не понял я.
– Ташкумерне робот табыр, урамны робот юар, – добавил Алмаз на незнакомом мне языке. – Сыерларны робот савыр, унышны робот жыяр, – а потом все‑таки пояснил. – Это песня такая старая татарская. О том, как все на свете будут роботы делать, а люди – только творить и кайфовать.
– Ага, мечта футуриста, – хмыкнул я.
Так‑то понятно, что никогда такой ситуации не будет. Во‑первых, роботы слишком дорогие, во‑вторых, требуют настройки, а в‑третьих, заставить их работать правильно – это тоже нужно постараться. Вот убивать они умеют, да, а если даже просто убираться – постоянно путаться будут, в рельефе теряться, ломаться.
– Ну, короче, я понял, почему ты тут оставаться не хочешь, – проговорил Гром.
– Да, – кивнул я. – Без системы защиты это место вообще бесполезно. А если ее включить. Мало ли, вдруг еще какой‑то умный проберется, с доступом повыше моего? И сможет переключить роботов на зачистку базы? Тогда уже мы так валяться будем.
– Ты ж сам сказал, что не думаешь, что больше такие найдутся уж, – сказал Алмаз.
– Я не знаю, – я покачал головой. – Вообще не знаю. Может быть и найдутся. Но если так… Я бы просто сжег бы базу, если честно. Вывез бы все, что получится, а потом ебанул бы артиллерийский склад. Или еще что‑то.
– Жалко, – проговорил Гром. – Очень. С этим местом у нас есть шансы в будущем весь остров зачистить. Может быть, получится просто для всех остальных доступ закрыть? Чтобы роботы начинали работать по всем, кто войти попытается, кроме тебя например?
– Тоже риск, – пожал я плечами. – Но это сообща решать будем. Просто, если мы сейчас уйдем, а потом выяснится, что здесь бандиты опять заселились, то придется еще раз базу брать. А смысл тогда в том, что мы сегодня сделали?
– Так может роботов совсем отключить? – предложил Алмаз.
Жаба парней давила. Как и меня в общем‑то, чего греха таить. Это ж такое богатство. Нам пару сотен людей, и тогда мы бы легко остров зачистили бы от «Воронов». А там, может быть, и за зомби принялись бы, и в конечном итоге можно было бы нормально жить.
С поправкой на постоянные штормы, естественно. Не думаю, что они утихнут.
Но если добраться до центрального штаба, он в подземном бункере под Севастополем находится, это я точно помню, а там выяснить, где установка климатическая находится, если она есть, и отрубить ее. То были бы шансы покинуть остров. Нихуевые такие.
Другое дело, как нас примут на большой земле. Поплывем мы на катере, скажем, а нас просто потопят, и никто даже утопающих спасать не будет. И хоть говорят, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих, шансов выбраться у них обычно мало. Очень, я бы даже сказал, катастрофически мало.
Да и дело тут еще в одном есть. НАТОвцы ведь наверняка снова в атаку пойти могут. Через Турцию, прямо через море. И у наших, допустим, не получится вернуться и захватить плацдарм для обороны. Тогда получится, что мы своими же руками оккупантам откроем ворота в страну. Не зря же так за Крым ебашились, это, как ни крути – стратегическое место.
В любой войне. Начиная с русско‑турецких, и заканчивая Великой Отечественной. Они все пытались Крым захватить. И у немцев это даже получилось.
Нет, не хочу. Лучше уж тут попытаться нормальную жизнь наладить, пусть мы лет через сорок и в средневековье скатимся. Это все равно лучше, чем своими руками под удар подставить страну. Даже если она бросила.
