— А почему про эту находку в официальных источниках ничего не написали? — говорю я: — это же какой пиар для начальника полиции был бы — маньяка убил.
— Инквизиция лапу на дело наложила и кривотолки распространять запретила. — говорит Читосе: — конечно, сплетни по городу все равно пошли, но официально — предложили не распространятся. И потом — на наш случай не сильно похоже, сперва я подумала. А потом — она поставила передо мной чашу с супом, источающую умопомрачительные ароматы, наклонилась над столом, заправила локон за ухо и нашла копию фотографии.
— Вот. — сказала она: — патологоанатомы нашли во рту у девушки.
— Ох ты ж. — говорю я, глядя на фотографию стилизованной полупрозрачной не то N, не то Z.
— Да… его настоящее имя было Нобору Вада. Но он называл себя псевдонимом «Зед Универсалис», даже печать себе именную с этим именем заказал.
— Но… — я продолжаю читать документы. Хорошо, думаю я, если допустить, что этот Зед — наш маньяк, то почему он делал все на скорую руку? Торопился? Ампутация конечности — не фигушки на стене рисовать, тут все должно быть сделано правильно, это невероятный стресс для организма и если после часа (минимум!) напряженной работы на руках у него будет просто труп… нет, так это не работает. Если бы он получал удовольствие только от кромсания человека на части — так ему и обезболивающее не нужно было бы и ушивать рану он бы не стал. А в случае с Кикуми мы имеем аккуратно зашитые раны, по всем правилам оформленные культи, каждую культю так зашить — это времени вагон нужен. А тут — резанул по бедрам и все. Ладно, допустим, что он только начал операцию, начал с иссечения кожных покровов и … нет, опять что-то не то. Можно допустить, что он не собирался ее тут оперировать, собирался просто … скажем так транспортировать на место операции, но случайно встретился с полицией и, видя, что ему не уйти — резанул ее по бедрам, зная, что такое кровотечение полицейские не остановят — тут жгут не наложишь. С таким кровотечением надо справляться — вырезая путь к артерии и пережимая ее специальными зажимами. Сделать это никакой полицейский не в состоянии, пусть даже он десять курсов первой помощи проходил. Я такое вот не сделаю, примерно знаю, что делать, но по дороге все ж искромсаю и пока найду эту артерию — человек у меня на руках умрет. Читосе — наверное сможет. Если ее потренировать. Вот кого надо в медицинский институт отдавать, человек может жизни спасать, а она пока только укорачивает. Смотрю на Читосе, которая налила себе супа и сидит напротив, глядя в документы у меня на руках.
— Я сперва тоже сомневалась. — говорит Читосе: — но потом подумала — не будет же он с собой свои инструменты таскать. Ему и стол хирургический нужен и освещение и много чего. Значит где-то у него было логово, где он свои операции проводил. Думаю дело было так — он заманил бедную девушку в заброшенный бетонный завод, обездвижил ее — ударил по голове, или там усыпил, связал и приготовился увезти ее в свое логово. А тут полицейский рейд. Понимая, что ему уже не уйти — он вкладывает свой знак в рот девушки — тут у него видимо фетиш такой, и режет ее бедра с внутренней стороны. Глубоко — до кости. С этого момента она обречена и истекает кровью буквально за пять минут. Тем временем — он открывает огонь по прибывшим полицейским и погибает от ответной пули.
— Да. Правдоподобно. — говорю я: — а Инквизиция пыталась найти место, где он проводил свои операции?
— Поиски проводились. Там есть документы. У него дома и в гараже. Еще у него было арендовано помещение в «Складе Напрокат» — но ничего такого не было обнаружено.
— Умный гад. — говорю я, разглядывая фото Зеда. Обычный среднестатистический японец, средних лет, на голове — уже проплешина, которую он закрывал, зачесывая волосы набок. Нос с горбинкой, узкие губы, высокий лоб. Если не считать горбинку на носу — никаких особых примет.
— Значит где-то есть его лаборатория, где он всем этим делом занимался. — говорю я: — и если у него там и оставались живые девушки, то к этому моменту они уже давно умерли от голода и жажды.
— Нехорошая смерть. — говорит Читосе: — надеюсь, что никого там не было.
— Да уж. С этим… — я киваю на кипу документов: — все ясно. Не заслуживал этот тип такой смерти, но да ладно. Радует хотя бы то, что больше никто такого творить не будет. И тот факт, что не писали об этом сильно в прессе — ни в первый раз, ни потом — на самом деле может и к лучшему. Не будет каких-нибудь подражателей. Никто книгу не напишет.
— И вот так. — вздыхает Читосе: — я думала, что у этой истории будет более… подобающий конец. В конце концов мне хотелось доставить справедливость по адресу, а вышло как всегда. Да, я рада, что больше такого не повторится, но осталось чувство… как будто что-то не сделано до конца, понимаешь?
— Понимаю. Это у тебя гештальт не закрыт, это тебе к Акире надо, у нее диплом психолога… или психиатра? Психолога скорее…
— Гештальт закрыть? — задумывается Читосе: — надо сделать себе куклу из папье-маше и пристрелить вместо него? Или вон, нашего Чепу попросить такую мишень себе оживить? Не думаю, что мне поможет, но за идею спасибо. Я лучше сосредоточусь на предотвращении таких вот случаев. Хотя бы в пределах возможного. Я попросила Сашу отслеживать случаи пропажи девушек и проанализировать закономерности. Если они есть — то мы их обнаружим. Отследив закономерности статистики найдем пики, а уже потом — пройдемся по пикам. Если кто-то в этой стране еще промышляет чем-то подобным — я найду их всех и вышибу им мозги. Вот тогда у меня гештальт и закроется.
— Тоже вариант. — киваю я, поджимая губы и делая понимающее лицо: — тоже вариант. Только настрой свой ИИ на поиск не только пропавших девушек, а в принципе всех людей.
— Точно. — говорит Читосе и поднимает ложку вверх: — приятного аппетита!
— И тебе. — отвечаю я, в этот момент в двери проворачивается ключ и в дом влетает Юки.
— Привет всем! — говорит она: — ммм… как вкусно пахнет! Читосе-нээсан, ты просто чудо!
— Руки помой и кушать садись. — говорит Читосе: — остынет сейчас.
— Ага! Мы с Акирой-нээсан на полигоне были! — говорит Юки из ванной, пытаясь перекричать журчащую воду: — она такие вещи открыла! Иошико и всех молодых загоняла просто! А я ей говорю, что мол… — дальше ее не стало слышно из-за воды.
— Надо будет встретиться с Такаги-саном. — говорит Читосе: — пусть на эту штуковину посмотрит. — она кивает на лежащую на столе полупрозрачную букву Z.
— Сейчас и позвоню. — говорю я: — еще не поздно, а они в «Хилтоне» остановились, недалеко от нас. Лучше сразу закрыть это дело, чем потом их догонять.
— Ладно. — кивает Читосе: — я с тобой пойду.
— Ага! Вот я и говорю — в дверях ванной появляется Юки: — что градиент альбедо поверхности не даст достаточно защиты от теплового излучения, а Акира-нээсан мне возражает что тут законы физики не действуют, а действует так называемая «персональная реальность». Они вместе с Чепу придумали название! Вот лично мне кажется, что это люди от неспособности описать явление придумывают себе костыли сознания! И потом — Do not be too timid and squeamish in your actions. All life is an experiment!
— О как. — улыбается Читосе: — как я вижу, твой английский все лучше. Продолжай в том же духе и станешь говорить as a native language user — я уверена.
— А что это такое? — спрашивает Юки, пододвигая к себе чашку с супом и кивая на полупрозрачную букву, а также статьи и фотографии, а потом дополняет себя на английском — What it is?
— It’s Zed’s. — отвечаю я, не в силах удержать себя и зная, что сейчас последует второй вопрос.
— Who's Zed? — спрашивает Юки, умильно морща свои бровки.
— Zed's dead, baby. Zed's dead… — говорю я и чувствую себя невероятно круто. Не хватает звука заводящегося чоппера и музыки из фильмов Тарантино. Да, Зед мертв, детка.
— Чего это с ним? — спрашивает Юки, кивая на меня: — нормальный же был с утра.
— Не обращай внимания, золотко, ты же знаешь Сина — у него иногда бывает. — говорит Читосе: — ты кушай, а мы с ним в «Хилтон» съездим, к Такаги-сану.
