Ткач иллюзий. Книга 1 (СИ) - Лопарев Игорь Викторович

— Мы рассмотрели ваши поправки к договору, — Полтораки был деловит и собран, не иначе, как почуял запах денег, — и сочли их разумными.

Вот это да! Я, если честно, очень сомневался в том, что эти ребята согласятся с моими поправками. Действительно, если бы они настояли на том, что рекламация может быть заявлена уже после передачи товара, то это здорово осложнило бы мне жизнь.

Кроме того, я подозревал их в том, что они планируют, после того как расплатятся со мной наличкой, организовать на меня разбойное нападение для изъятия этой самой налички.Подобные соображения неожиданно подкрепились ещё и тем, что сегодня, заходя в магазин, я с некоторым удивлением увидел того самого жлоба, что за мной следил.

Этот топтун-любитель, оказывается, тут ещё и охранником подрабатывал.

Но ладно, господин Полтораки оказался достаточно умным человеком и таки сообразил, что длительное сотрудничество со мной принесёт ему гораздо больше денег, чем разовая акция по обезжириванию меня, наивного и доверчивого… Иначе, с чего бы им соглашаться с моим предложением рассчитываться по безналу?

Подозреваю, что это они сделали с болью в душе, так как, помимо возможности устроить ограбление, расчёт наличными мог потенциально облегчить им и, как это принято называть, налоговую оптимизацию. Но ладно, всё пока срастается, и, в общем-то, грех жаловаться…

— Это радует, — ответил я управляющему, лучезарно улыбаясь, — надеюсь, у вас уже всё распечатано?

— Не извольте беспокоиться, — ответил Аристарх Григорьевич, отзеркаливая мою улыбку, — вот, ознакомьтесь… И, если возражений никаких не будет, заполняйте свои реквизиты и начинайте подписывать.

Минут десять мы шуршали бумагами, после чего я торжественно выложил из рюкзака два небольших пузырька, в каждом из которых лежало по десятку драгоценных пилюль.

Полтораки бросил на них жадный взгляд и спросил:

— Могу ли я передать их на экспертизу для проверки качества?

— Конечно, — снова улыбнулся я, — мы же все заинтересованы в том, чтобы завершить нашу сделку побыстрее, не так ли? — что-то улыбчивый я сегодня, не к добру это… Вот, опять улыбнулся.

Не иначе дурацкая улыбка почти самопроизвольно выползает на моё лицо из-за того, что мозг не может не смаковать мысль о том, что я очень скоро стану богаче на целых пол-ляма… А если товар у этих ребят разойдётся достаточно быстро, то будет сделан ещё один заказ.

Но хватит предаваться пустым мечтаниям, надо быть ближе к земле, и, вообще… Нихьт клювом клац-клац.

В кабинет проскользнула Вероника Фёдоровна, одетая в строгий брючный костюм. Хотя даже в такой, сугубо деловой одежде, она умудрялась выглядеть весьма соблазнительно. Бросив на меня загадочный взгляд, она очень аккуратно взяла пузырьки с пилюлями и отправилась на выход.

Господин Полтораки вдогонку попросил её принести нам кофе с печеньками. Когда же она скрылась за дверью, он окинул меня оценивающим взглядом и перешёл к делу:

— Уважаемый Ян Миронович, — физиономия его была исключительно серьёзной, и мне стало понятно, что сейчас последует не нейтральный трёп о погоде, а разговор о наших дальнейших делах, — мы провели всесторонний анализ той пилюли, что вы любезно нам уступили в первый ваш визит.

— И? — моя бровь вопросительно приподнялась, а на губах заиграла тонкая усмешка. — Я накануне репетировал эту комбинацию перед зеркалом минут, наверное, двадцать. Надеюсь, сейчас у меня всё получилось, и нужный эффект был достигнут.

— Мы пришли к выводу, что при изготовлении этих пилюль использовались технологии, совершенно неизвестные нашим штатным алхимикам.

— Разве ваши сотрудники могут знать обо всех существующих в мире алхимических технологиях? Я вот лично про себя подобного сказать не могу… Так что ничего странного в этом не вижу.

— Я это к тому, — Полтораки ничуть не смутился, — что эти технологии нас заинтересовали, — он многозначительно на меня посмотрел, — очень заинтересовали…

— И что вы от меня хотите? — я взял быка за рога. — Чтобы я ими с вами поделился? И ещё скажите, что ожидаете, что я сделаю это совершенно безвозмездно, то есть даром?

— Ну, не даром, конечно, — в глазах его блеснул огонёк алчности. — Надеюсь, что мы и в этом вопросе достигнем взаимопонимания.

«Ну, ладно, мечтай, мечтай», — подумал я про себя, а вслух произнёс: — Вынужден вас расстроить, но я — всего лишь посредник. Я же вам про это уже говорил?

— Да, припоминаю, — Полтораки вовсе не выглядел обескураженным. Значит, этот ответ был им вполне ожидаем, — но суть вопроса от этого не меняется. Нам нужна хотя бы одна из технологий, использованных при изготовлении этих пилюль.

— Хорошо, — я взял длинную паузу, показывая всем своим видом, что впал в глубокую задумчивость, — поинтересуюсь у непосредственных производителей, захотят ли они делиться своими знаниями.

— Я бы хотел, чтобы вы убедили своих партнёров, — дражайший Аристарх Григорьевич и сам не заметил, что начал вещать с излишней экспрессией, которая выдавала его с головой. Я пришёл к выводу, что ему очень нужна какая-то моя рецептура, причём нужна так, что он аж кушать не может.

— И какая же именно технология вас так заинтересовала? — этот вопрос нужно было прояснить для понимания, что именно хочет узнать этот ушлый господин.

Сидящий в кресле Полтораки, услышав этот вопрос, аж подался немного вперёд и, чётко артикулируя каждый звук, произнёс:

— Мне нужна подробно расписанная последовательность изготовления защитного покрытия, которое нанесено на ваши пилюли и препятствует рассеиванию их энергетического заряда, — сделал вдох, после чего добавил: — С указанием дозировок всех ингредиентов, разумеется.

— А у него губа не дура, — прокомментировал эти его слова Джекки. — Надеюсь, ты не будешь торопиться и не продешевишь…

— Я вас услышал, — произнёс я, и как раз в этот момент появилась Вероника с кофе и печеньками.

Пока она ставила всё принесённое на стол, мы с Полтораки хранили молчание, не желая, чтобы даже разрозненные обрывки нашей беседы стали ей известны. Но вот дверь за Вероникой закрылась, и мы вернулись к обсуждению щекотливого вопроса о возможности передачи технологии изготовления защитного покрытия.

— А скажите, чем именно она вас так привлекла, и как вы собираетесь её использовать? — спросил я.

Полтораки прикрыл глаза, видимо, размышляя над тем, стоит ли раскрывать передо мною свои планы.

— Скажите, а вы знаете, почему для экстренного восстановления запасов маны используются только жидкости? — неожиданно спросил он меня. — И это несмотря на то, что пилюли гораздо удобнее для пополнения запасов маны непосредственно в бою?

— Не задумывался, если честно.

Я об этом не задумывался по той простой причине, что зелье маны было мне, скажем так, совсем не по карману. Флакончик, вмещающий около пятидесяти миллилитров этой жидкости, стоил примерно, как десяток моих пилюль. Да и пока не особенно я в нём нуждался. Слишком уж слабеньким был пока мой магический дар, и не потому, что мне не хватало маны. В первую очередь мне не хватало навыков работы с этой самой маной.

— Это происходит по той простой причине, — Аристарх Григорьевич поднял указательный палец правой руки вверх, — что только специальное напыление на стекло пузырька может удержать ману от того, чтобы улетучиться в окружающее пространство. А до недавнего времени, то есть пока вы к нам не пришли со своим предложением, не было известно состава, который годился бы для покрытия пилюль.

— А разве нельзя помещать пилюли в те же флаконы? — удивился я.

— Нет, — Полтораки был предельно серьёзен, — мана очень быстро улетучивается из любой твёрдой лекарственной формы. Что толку в том, что пока крышку не откроют, мана, улетучивающаяся из пилюли, остаётся во флаконе? В пилюле-то её всё равно уже не будет.

— Понял вас, — но у меня назрел ещё один вопрос. — То есть покрытие, которое мы наносим на пилюли, годится и для того, чтобы ограничивать потери маны. Я вас правильно понял?