Отступник (СИ) - Ефремов Андрей

Пока ковырялся со своими вещами, провёл сканирование тяжёлого арбалета и гарпунного ружья, что хранились в ячейке. Их я тоже решил продать, а при необходимости изготовить свои, модифицированные варианты. Не думаю, что это оружие мне понадобится, огнестрел с зачарованными пулями гораздо круче, а деньги здесь и сейчас мне нужны. Неизвестно, какую цену заломит барыга за чистые документы.

Чисто в теории я могу изготовить документы сам, но больно уж хитро́ в Ковчеге выстроена система. Каждый гражданин обязан тратить часть своего времени на общественно полезную работу. У мужчин это — рейдерские отряды под руководством воинов веры, то есть армии Ковчега. Задачи у таких отрядов разные, начиная от вырубки леса и заготовки дров на зиму и заканчивая вылазками в Очаг. Только отработав обязательные трудовые часы, которые фиксируются в специальной электронной карточке, гражданин получает право выбора: остаток года работать на себя или продолжить зарабатывать копейки, впахивая на Ковчег. Ладно, может быть, не такие уж и копейки, но оплата всё равно ниже среднего. На еду и одежду хватает, да и ладно.

Вот и получается, что лицензию свободного рейдера, которая выдаётся только на год, можно получить лишь в том случае, если в твоём электронном файле стоит отметка об отработке обязательств перед Ковчегом. Можно заморочиться и попытаться влезть в электронную базу Ковчега, но я слишком мало знаю о том, как там всё устроено, и могу накосячить. Гораздо проще заплатить за чистые документы со всеми необходимыми отметками на чёрном рынке и целый год ни о чём не думать. Да, дорого, но быстро и надёжно. Есть на чёрном рынке спецы в этой сфере с идеальной репутацией.

Прихватив свой смартфон и пауэрбанк, покинул помещение с личными ячейками.

— Без обид, Безб, но на твой счёт поступило отдельное распоряжение, — каменным тоном проговорил Пашка. — Не знаю, когда и, самое главное, зачем ты умудрился поцапаться с орденом паладинов, но мне приказано провести полный личный досмотр всего имущества, включая личную ячейку. Поступила информация, что ты собираешься пронести в Цитадель взрывоопасные материалы, так что тебе придётся либо подчиниться, либо уйти.

Вот же зараза мелкая. Наверняка ведь этот геморрой — дело рук Кары. Обязать отступника отдать своё имущество никто не вправе. Мы вне законов Ковчега и не обязаны сдавать даже гемы, в отличие от тех же свободных рейдеров, но всё равно неприятно. Не стоило, наверное, задирать девчонку. В её власти организовать мне такие проверки при каждом посещении общин Ковчега, ну да ладно, недолго мне осталось в отступниках ходить.

Мы с Пашкой и ещё тремя бойцами вернулись к моей ячейке, и начался шмон. Стражники перетряхнули весь объём хранилища и, естественно, ничего не нашли, а потом настал черёд личного досмотра. Меня раздели до нижнего белья, обыскали все карманы и перетряхнули рюкзак. Надо было видеть, с какой жадностью коллеги Пашки смотрели на серебряные слитки. Я чуть ли не физически ощущал, как ворочаются мысли в их головах и они ищут законное основание, чтобы конфисковать моё имущество, но ничего не находят и поэтому злятся.

А синие гемы я всё же умудрился спрятать. Точнее, я прикрыл их стелс-полем, так что стражники обнаружили лишь сиротливый белый кругляшок на две единицы эттерниума.

— Это что такое? — кивком указав на сложенное копьё, спросил незнакомый стражник.

— А твоё какое дело? — и не подумал отвечать я. — Это похоже на взрывчатку? Нет? Тогда какие могут быть вопросы? Заканчивайте уже эту клоунаду, мужики. Зацепился я языком с одной мелкой пигалицей, вот она и устроила мне эту проверку.

Пашка обречённо покачал головой. По его мнению, называть паладина мелкой пигалицей — это уже перебор, но мне уже было на всё плевать. Задолбали все. Кулаки стражника непроизвольно сжались, и он сделал было шаг вперёд, но его остановили коллеги.

— Не связывайся ты с этим дерьмом, потом не отмоешься, — сплюнув на пол, проговорил один из них и махнул рукой остальным.

— Тебя больше никто не задерживает, отступник. Не забудь обновить электронный паспорт, — состроив извиняющуюся гримасу на лице, проговорил Пашка и вышел вслед за коллегами.

Вот и ладненько, выдохнул я. Сам еле сдержался. Кулаки так и чесались врезать по наглым рожам. Ещё три недели назад наверняка бы в драку полез, а сейчас бороться со вспышками ярости удаётся гораздо эффективнее.

Вновь уложив свои вещи в ячейку, оделся, дождался, когда мне поставят электронную отметку легальности пребывания в Цитадели, и на этот раз уже без препятствий покинул территорию КПП. На улице стемнело и стало гораздо холодней. Поплотнее укутавшись в мокрую куртку, перехватил поудобнее тяжеленный рюкзак и пошагал вперёд по утопающей в полумраке центральной улице города, лишь изредка освещённой масляными фонарями. Велосипед я тоже оставил на КПП, в городе с ним удобнее, но и риск что сопрут тоже большой. Народу на улице немного. В ночное время суток приличные люди покидать свои квартиры не любят. Хорошо, что я не отношусь к их числу. Ночь — самое удобное время, чтобы провернуть мои тёмные делишки.

Глава 19

Геном

Первым делом надо заселиться куда-нибудь поближе к стене. Далеко не каждое заведение Цитадели сдаёт комнаты отступникам. Нет, если предложить двойную цену, то можно заселиться и в приличную гостиницу, деньги открывают практически любую дверь, но сейчас мне нужно, наоборот, не светиться. В «Гудзон» двинуть или в «Приют» завалиться? Приют расположен очень уж удобно. Можно будет прямиком с верхних этажей через стену сигать. Интересно, а Саныч на меня ещё злится? Ну сломал я пару носов и челюстей его постояльцам, с кем не бывает? Но в своё оправданье скажу, что они первые начали бузить, за что заслуженно и огребли. Ладно, думаю, несколько килограмм серебра в качестве запоздалых извинений поднимут Санычу настроение. Деньги он любит и ради наживы готов на многое закрыть глаза.

— И ты ещё посмел заявиться ко мне на порог, Безб? — яростно сжав в руках бейсбольную биту, проревел Саныч, когда открыл дверь своей так называемой гостиницы. — Совсем берега потерял?

— Да ладно тебе, Саныч, — ухмыльнувшись, ответил я. — Вроде же не сильно я этих хмырей тогда и приложил.

— Не сильно? — воскликнул бородатый владелец ночлежки. — Да они потом месяц через трубочку питались и жалобу на меня накатали в епархию, а те штраф нехилый выкатили.

— Я всё возмещу, — пообещал я, а потом, порывшись в рюкзаке, достал бутылку вискаря, срок выдержки которого ещё до Прорыва перевалил за десять лет.

— И нанесённый моему заведению репутационный ущерб возместишь, — уже гораздо тише, при этом невольно облизнув губы при виде любимого напитка, проговорил Саныч.

Любит народ подарки из Очагов, и Саныч не исключение.

— Само собой, — кивнул я, а про себя подумал, что ещё ниже, чем сейчас, репутации «Приюта» падать уже некуда, но говорить ничего вслух, естественно, не стал.

— Проходи. Только оплату вперёд, знаю я тебя. Чем платить будешь, кстати? Коинами аль бартером? — закрыв за мной дверь, поинтересовался Саныч.

— Серебро в слитках устроит? — спросил я, приоткрыв клапан рюкзака, чтобы Саныч мог лично убедиться в моей платёжеспособности.

— Сдурел, что ли, о таких вещах в открытую говорить, — зашипел на меня он. — Идём в подсобку.

Саныч посмотрел в сторону бугая у стойки ресепшена, который болтал с тёткой далеко не первой свежести, и пришёл к выводу, что тот не услышал моих слов. Приказав подчинённому следить за порядком, поковылял в сторону неприметной двери. Хм, пожалуй, он ещё килограммов пять наел. И как так получается, что кто-то горбатится не покладая рук и из рейдов не вылезает, чтобы прокормить свою семью, а кто-то вот так жирует за чужой счёт?

— Интересные у тебя знакомые, Безб, — отпустила ехидное замечание Ада.

«Это ещё что, — усмехнулся я. — По сравнению с барыгами на чёрном рынке Саныч, можно сказать, белый и пушистый. Запасайся попкорном, помощница. Дальше будет ещё веселее».