Бедная псина, подумал Егоров. Прирученным и породистым тяжело без хозяина.
Кто бы из великих учёных, конструкторов двадцатого века мог подумать, что секрет межзвёздных странствий кроется вовсе не в неизвестных науке материалах, не в загадочных чёрных дырах и не в инопланетных ракетно-космических технологиях? Другие люди тем временем бились над загадками НЛО и ошибочно принимали все аномальные явления за корабли неведомых космических рас. Всё оказалось куда проще — все пришельцы из космоса были представителями космической фауны. Любопытными, доверчивыми, хоть и странными, зверями и рыбами четвёртого измерения, всплывающими из подпространственного океана взглянуть на нашу трёхмерную поверхность.
Всё, что требовалось совершить человечеству, чтобы покорить космос — это приручить, одомашнить космических гостей, робко подползающих к границам тогда ещё крохотной человеческой цивилизации. Долгое время в теорию космической фауны не верили. Позже, когда доказательства стали накапливаться, как снежный ком, сомневались — а получится ли? И лишь только к концу двадцать первого века небольшая группа энтузиастов сумела поймать тройку космических коньков, названных гипототемами, засунуть их в первый туннелизатор и унести судно «Елизар-2» к Альфа Центавре.
Подобно древнему земледельцу, впервые запрягшему в колесницу дикую кобылу и не имеющему пока ни седла, ни уздечки, ни стремени, «Елизар-2» не имел ни искусственной гравитации, ни возможности прикармливать коньков, ни умения внятно ими управлять. Несколько месяцев энтузиастов мотало по ближним к земному Солнцу системам, и в итоге из всей команды живыми смогли вернуться лишь пара человек. Коньки вынесли «Елизар-2» на орбиту Марса, и лишь помощь коллег с китайской марсианской базы спасла уникальный опыт экспедиции.
Уральский Союз Планет — государство Рукава. Второе [1] по величине государственное образование Сектора, включающее в себя пятнадцать звёздных систем с терраформированными планетами и спутниками, а также двести тысяч «пустых» звёзд и звёзд с купольными поселениями на планетах. Кластеры молодого государства колонизировались начиная с 2350-х годов Московской Империей и Великим Казахстаном. Государство, подписавшее М осковский Т ранспортный П ротокол . Граничит с Суздальской Империей (к условному западу и северу), Бессарабией (на условном юге), Свободным Челябинском, Иерусалимской Республикой, Таймырским Царством ( север, анклавы и эксклавы) и Дальним Востоком (на востоке). (…) Многие политологи рассматриваю т нынешний УСП как протекторат или совокупность окраинных колоний Суздальской Империи [источник?]
1. Крупнейшие город ские системы: Новоуральск (2,9 млрд) — официальная столица , Пермь Великая (4 млрд, Пермь Малая в той же системе — 0,12 млрд) , Уфа и Стерлитамак (2, 2 млрд) , Сургут (1,8 млрд) , Исеть (1,5 млрд) , Обь (1,2 млрд) , Кыштым (0,9 млрд) , Тюмень (0,1 млрд) 2. Союзный флот: 15 больших летающих космодромов, 85 тяжелых крейсеров, 800 крейсеров, 31000 эсминцев/фрегатов, 0,1 млн. истребителей и штурмовиков и 11 орбитальных заводов. Совокупный флот членов автономий — 16000 эсминцев/фрегатов, 1,3 млн. истребителей (крупные военные суда автономиям держать запрещено согласно приложению к Московскому Транспортному Протоколу [ 2 ]). Во офицерской иерархии 150 млн. человек, во флотах автономий — 80 млн. человек. 3. Политическое деление (…)
(по материалам Галактопедии)
Лето. Письмо (прод.)
Позже к одомашненным гипототемам добавился космический планктон — дефлюцинат, который научились добывать вдалеке от планет специальными плазменными сетями. Востроскручи, космические волчки — те самые летающие блюдца, которые посещали Землю с давних времён. Именно они похищали людей и относили их на другие кислородные планеты, позволив развиться к моменту обнаружения землянами десятку архаичных сообществ.
Дефлюцинатом стали кормить гипототемов, а востроскруч научились использовать для создания искусственной гравитации, защиты кораблей и низкоскоростного маневрирования вблизи планет. Ещё позже приручили космокуропаток — корм для востроскруч, а также почтовых голубей и источников тепловой энергии.
И позднее всех к этим видам прибавились более редкие и сложные в одомашнивании. Это гелиображники, с которыми стало возможно строительство космических парусников. И тюленеры, огромные, ленивые существа, похожие на сигары, ставшие дармовой тягловой силой для раскручивания малых планет и неспешных транспортировок огромных космических грузов.
— Сейчас с базы Инспекция прилетит, разберутся, — прервал лёгкий исторический транс Егорова Артемьев. — А нам плюс в лётный журнал, помогли с задержанием. Так, я отойду ненадолго, у нас через семь минут погружение.
Наконец, лёгкая дрожь прошла по помещениям. «Тавда» совершила погружение в четвёртое измерение. Следующей остановкой на пути была планета Тюмень, автономия в составе Уральского Союза Планет. Тысяча космических коньков исправно закрутилась в реакторах-туннелизаторах, заключая свою повозку в трёхмерный пузырь и неся корабль сквозь подпространственные течения.
Капитан вскоре вернулся к беседе. Овсяное печенье в каюте неумолимо заканчивалось. Разумеется, Егорову было предложено не только печенье с напитками: настоящий космический борщ, который готовят лишь на крупных судах с нормальным тепличным хозяйством, Леонид уже жадно выхлебал и теперь чаёвничал. Сначала были долгие разговоры о космических заводах, воспоминания — о школе и юности, о родной планете Рязань, о последней встрече выпускников гимназии, которая состоялась пятнадцать лет назад. Об эмиграции из Суздальской Империи в Уральский Союз Планет. Артемьев вскользь упомянул, что покинул родную державу из-за проблем с прошлым работодателем — почти как у Леонида.
Поговорили и о политике. Артемьев рассказал, что помимо привычных битв корпораций за лицензии на грузоперевозки в этих краях прибавились ещё и битвы вполне настоящие, с применением оружия. Не только контрабандисты, но и бандиты всех мастей. Нападения на станции, аварии, ещё и пропажи кораблей. Рассказать в ответ про то, как за ним гнались, Егоров поостерёгся — мало ли, связанных с этим проблем Артемьев мог испугаться.
Пришла мысль, от которой по спине пробежал холодок — а что, если преследователь рядом? Где-нибудь на логистической станции?
Вскоре Егоров услышал от капитана вопрос, который был неприятен и, тем не менее, неизбежен.
— Расскажи-ка ты лучше, как у тебя сейчас дела, — предложил Артемьев. — Чем живёшь, где летаешь?
— Снял апартаменты в Перми. Я профессиональный поэт. Сейчас совершаю тур в сторону окраин.
Артемьев удивлённо приподнял густые брови:
— Хм! Как? Этим всё ещё можно зарабатывать?
— Разумеется, — Егоров с трудом подавил раздражение в голосе — тема была болезненная. — Достаточно получить в творческой гильдии лицензию на коммерческое использование произведений. А если с правом на выступления — то это ещё лучше, можно собирать стадионы. Однажды я заработал сто пятьдесят тысяч союзных за одно выступление.
Вот как отвечать на такие вопросы? Древний вопрос человека творческих профессий. С одной стороны — тут лучше бы прибедниться и получить с того сочувствие и, возможно, выгоду. С другой стороны, продешевишь — и пройдёт слух, что ты готов работать забесплатно. Это мы ещё оставили за скобками уважение к себе, гордость за свой труд. Союзными кредитами называлась цифровая валюта держав, входящих в Уральский Союз. Один имперский червонец равнялся пятидесяти пяти союзным. Среднее ежемесячное жалование моряка составляло двадцать тысяч.
Егоров умолчал, что заработанные сто пятьдесят тысяч были самым крупным его гонораром, после которого уже больше полугода он получал сущие копейки.
— Извини, возможно, я немного бестактен, — капитан почесал бок. — Просто я не ожидал. Что за жанр у тебя? Ну, или, как там правильно, стиль? Я же профан. Из поэтов читал только Пушкина, Харитонова и этого… Курдюмова-Шнайдер.
