Клетка оказалась довольно уютной… Ну, если можно так выразиться, конечно. Правильной квадратной формы, с каждой стороны не менее десяти шагов, причем три стены каменные и только одна решетчатая. Хотя обычно бывает наоборот. Видимо, стражник не врал, это на самом деле самая удобное место заключения в казематах наследника султана.
Низкие деревянные нары, предназначенные для сна, были отделены от остальной площади невысокой, по пояс, загородкой, рядом в темном каменном закутке находилось отхожее место, в котором из глиняной трубы, торчащей прямо из стены, небольшой струйкой текла вода. Она собиралась в неглубокой чаше на уровне пояса и стекала вниз по каменному желобу, пропадая в неширокой темной дыре, которая, по всей видимости, заменяла туалет. Неприятного запаха е было, из отверстия в полу несло сыростью и только.
Я бросила покрывала на нары. Стражники шустро расстелили ковер, сложили кучкой подушки, а старший поставил бюро на невысокий переносной столик, который я сразу и не заметила.
— Все, госпожа… А я немедленно доложу господину, что вы пожелали, — он явно выделил это слово, — пожить здесь… И прикажу, чтобы вам приносили еду три раза в день…
Спорить я не стала. Только кивнула. Сон сбежавший от меня утром, прятался тут. И сейчас, когда я нашла его, больше всего хотела остаться одна.
Стражники вышли. Дверцу клетки они оставили открытой, но я не собиралась никуда уходить. Мне здесь, вопреки здравому смыслу, здесь нравилось. И когда осталась одна, я просто завернулась в покрывала, прилегла на жесткую скамью и мгновенно заснула.
— Ну, наконец-то! — всплеснула руками Хурра, появляясь перед моими закрытыми глазами. — Мама, что происходит⁈ Гиерм не смог связаться с тобой, ты зачем изменила положение ящика⁈ Он же говорил тебе, что все должно оставаться на своих местах. Хорошо, что дядя Мехмед дал тебе кофий…
Она на миг замолчала, ошеломленно оглядев окружающее меня пространство. И нахмурилась:
— Мама, что это тут такое? Где ты, вообще⁈ Что это за странное место? Это что тюрьма? — ахнула она, догадавшись. — Мама, ты в тюрьме⁈
Глава 20
— Я немедленно сообщу дяде Мехмеду, — заявила Хурра, когда я коротко объяснила, почему оказалась казематах. — Ты тут не останешься!
— Не стоит, — покачала я головой. — Здесь совсем не так плохо, как может показаться на первый взгляд. По крайней мере намного спокойнее. И мне не придется таскаться с Ягурдой по подвалам, отскабливая штукатурку.
— Нет, мама, — моя малышка недовольно сверкнула глазами. — Ты здесь не останешься! Ты не будешь сидеть в клетке, как дикий зверь! Только не на моей земле!
Она бесшумно исчезла, оставляя после себя сноп ярких золотистых искр… Богиня… Я обречённо вздохнула… откинула покрывала и села. Искры медленно гасли, а мое беспокойное материнское сердце опять сжималось от тревоги. Аддия слишком нетерпеливая, слишком своевольная и своенравная… Абрегор с Грилором не тревожат Анни и Фиодора, давая им возможность спокойно жить свою жизнь.
Но не Аддия… Теперь я поняла, о чем говорил Мехмед, когда утверждал, что Богиня желает вернуть свою страну своей наследнице. Но не получится ли так, что Она украдет жизнь моей Хурры, заменив ее собой?
— Дядя Мехмед! — из темноты, ставшей еще более непроглядной после того, как погасла последняя золотая искра, возникли две фигуры: большая и маленькая. — Почему моя мама спит здесь⁈ У тебя во всей крепости не нашлось для нее покоев⁈
— Моя госпожа, — в голосе брата я услышала искреннее удивление, — еще вечером мы разговаривали с вашей мамой и все было хорошо. Я не понимаю, как это произошло. И немедленно прикажу выпустить ее…
— Я, вообще-то, здесь и все слышу, — напомнила я о себе. — И меня никто здесь насильно не держит. Двери, если вы заметили, открыты, я могла бы уйти в любой момент, но не хочу.
— Но мама, — воскликнула Хурра, — ты же в тюрьме!
— И что? — я пожала плечами. — Не самое плохое место, если надо отдохнуть от людей и хорошо подумать. К тому же, я не хочу дразнить госпожу Олиру. Пусть она думает, что я слабее, чем есть на самом деле. Мне это на руку. Хотя, конечно, лучше было бы не доводить ситуацию до такого, но раз уж так вышло… Хурра, предупреди Гирема, чтобы больше не писал мне. Я забрала бюро с собой, и он не найдет его в моей комнате. А мне не хотелось, чтобы о том, где вы сейчас узнал кто-то посторонний.
— Я уже сказала ему, — кивнула дочь. — Мам, ты уверена, что на самом деле хочешь находиться здесь? — она, прищурившись оглядела камеру. Я кивнула. — Но дядя Мехмед мог бы спрятать тебя в своей крепости…
— Не мог бы, — мотнула я головой. И взглянула на брата, — почему ты не говоришь ей, что вынужден исполнять все прихоти госпожи Олиры потому, что она использует против тебя магию?
Мехмед ничего не успел ответить. Хурра незнакомо надула губы и топнула ногой, выпуская сноп искр.
— Ненавижу магию! И эту девчонку! Дядя Мехмед, ты должен ее убить!
— Никто никого убивать не будет! — остановила я Аддию. Как-то сложновато почитать Ее, когда Она в теле моей дочери творит глупости. — Это не Олира. Это душа бывшей Верховной жрицы Великой Матери.
Аддия нахмурилась и погрустнела.
— Мне не под силу изгнать чужую душу, — вздохнула она. — А Великая Мать не хочет вмешиваться в жизнь нашего мира. Говорит, что и так наворотила достаточно. Ой, чуть не забыла, — Хурра подпрыгнула и, засверкав золотинкой, затараторила, — у нас тоже есть жрецы! Много! И они идут к Грилору! И они уже совсем близко!
Я улыбнулась. Значит Го добрался до храма и вывел оттуда ребят. Это хорошо. С ними армия Фиодора станет сильнее. А я уверена брат найдет применение даже таким воинам, которые не имеют права убивать до тех пор, пока сами не подарят жизнь.
— Это хорошая новость, спасибо, что рассказала мне, — поблагодарила я Богиню, — но Аддия, я хотела бы поговорить с Хуррой, ты можешь оставить ее?
— А зачем? Хурра и так здесь. Она все слышит и может говорить с тобой, — рассмеялась Она голосом моей дочери и без какого-либо перехода продолжила, — да, мам… Я тут. Мы с Аддией вместе. Думаешь, если Олира увидит, что тебя здесь нет, она заставит дядю Мехмеда снова посадить тебя сюда? Если это так, то тебе и правда лучше оставаться здесь. Сейчас ты хотя бы можешь выйти в любой момент. А если тебя отправят в казематы по приказу дяди Мехмеда, то все двери будут закрыты.
— Именно. Поэтому ничего предпринимать не надо. Пока я сижу здесь добровольно, я на свободе, — кивнула я и перешла к той теме, которая волновала меня гораздо больше моего местонахождения. — Хурра, Мехмед сказал, что ты хочешь принять власть в султанате. Но как же Южная Южная пустошь? Ты наследуешь трон после меня и папы…
— Мам, я все продумала, — в голосе Хурры послышались довольные нотки. Она определенно обдумала ответ на этот вопрос и прямо сейчас гордилась тем, что оказалась такой предусмотрительной. — Южная Грилория перейдет Витории. Ей нужна своя страна. А наследницей моего папы станет Катрила. А то она в нашей семье одна не королевская особа. Так нечестно.
— Допустим, я не против, чтобы Виктория приняла корону Южной Грилории, — согласилась я. — Но, думаешь, твой папа согласится передать свое наследие Катриле?
— Да, мам. Я с ним говорила. Он согласен, если наследной принцессой станет маленькая Татиана. Папа говорит, что в мире обязательно должна быть страна, где правят женщины. Чтобы мужчинам-правителям было стыдно править хуже, чем они, — фыркнула она. — А у нас будет две такие страны!
— Две страны? — удивленно переспросил Мехмед, все это время молча стоявший за спиной Хурры. И усмехнулся, — теперь я понял, почему Гирем убрал от своего титула приставку «ночной». И где ты, Елина, собираешь свою армию…
Я мысленно выругалась. Это очень плохо. Если Ягурда узнает от Мехмеда, как именно мне удалось обойти клятву, данную Великому отцу, то легко использует эти сведения, чтобы шантажировать меня или, вообще, продаст информацию Великому отцу за какие-нибудь привилегии.
