— Не надо извинений. Ты сделал все, что мог. Я свяжусь с нашим посольством и вернусь сразу в Арбел, не заезжая в Порт-Иллири. От судьбы не уйдешь.
— У нас почти год в запасе. Как только дела дома устроятся, я тебе напишу. Приедешь снова, все будет иначе.
Нина промолчала, наверное, не поверила. Мик не знал, что еще сказать, и не представлял, что теперь делать. Он ушел к себе в комнату, рухнул на кровать и уснул, возможно, все еще находясь под воздействием песни.
Утром Нины в доме не оказалось, хотя вещи ее не исчезли. Северин сидел на веранде один — слушал там сонное гудение насекомых, и от нечего делать разглядывая розарий Джури. Листья и цветы роз опали от жары и покрывали землю неряшливым ковром. Вчерашняя артистка (на этот раз в легком белом платье, а не в сценическом малиновом), стуча каблуками, вошла в дом и хлопнула дверью о косяк.
«Тоже снимает комнату у беспалого или пришла к нему гости. Кажется, ее зовут Кэт».
…Певица вышла через час — торопливой походкой, как будто сквозь подошвы туфель чувствовала раскаленное покрытие дороги. Соломенная шляпа с бантом прятала ее лицо, но Мику женщина показалась расстроенной.
До вечера оставалась масса времени. Помятые ребра продолжали болеть. Северин застегнул рубашку и выбрался на улицу, не обращая внимания на палящее солнце, и пошел вдоль улицы, понемногу забирая в сторону центра. Над захолустьем стояла полуденная истома. «И это у них называется столицей округа». Он прошагал еще немного, пока не очутился возле приземистого длинного здания без окон. Сторожевой терьер, такой же замкнутый и грубый, как и другие жители Ахаратауна, бренчал возле будки длинной цепью.
— Хотите к нам? Тогда я придержу пса, — сказал служащий, круглый и подвижный, словно кожаный мячик.
Здание оказалось оптово-розничным торговым складом, и Северин все же прошел внутрь, чтобы не разочаровывать толстячка в его коммерческих надеждах.
— Наша компания называется «Ассортимент желаний». Продаем полезные вещи недорого, а вам я сделаю персональную скидку. У нас появилось много новинок. Есть, например, полное снаряжение для сафари.
— На людей?
Толстяк хрюкнул, старательно изображая смешок.
— Ох, вы шутник! Нет. Только любительские ружья, чтобы пострелять сурков. Можно выбрать надувную лодку, это из остатков товара, которые мы продаем очень дешево.
«Потому река уже три года как высохла», — подумал Северин.
— Возьмите пяток рубашек с охлаждающей системой. Клетчатый рисунок, охлаждение за счет пластиковых квадратов со специальным наполнителем.
— А сувениры есть на память?
— Очаровательные заколки для волос, сделаны из настоящей из кости. Минимальная партия — одна коробка. Их там двадцать штук, может показаться, что двадцать заколок это очень много, но за три-четыре года вы их раздарите девушкам, уверяю, все подруги останутся довольны. Еще есть шкурки мутировавших котов. Они очень прочные, идут на меховые одеяла…
— Мне понадобится только один предмет. Прощальный подарок сестре.
— Тогда он должен быть роскошным. Хотите партию ликера? Он здешнего производства, сделан на травах и натуральном сиропе.
— Слишком громоздко.
— Ладно.
Толстый управляющий принял несколько опечаленный вид, но не отступился.
— Возьмите хотя бы калейдоскоп. Он только один. Исключительная отделка, полудрагоценные материалы. Считается детской игрушкой, но годится и для медитации. Незаменимая вещь для тех, кто любит тонкие ощущения. Ваша сестра — псионик?
— Конечно.
— Так и думал. Калейдоскоп как раз то, что ей нужно.
Толстяк исчез и вернулся, вручив Северину невзрачного вида трубочку.
— Двадцать денариев. Вот так — приставляйте одним концом к глазу и вертите. Наслаждайтесь полученным результатом. Возьмите наш рекламный проспект. На случай, если надумаете провести отпуск с размахом, два охотничьих комплекта против сурков я непременно придержу за вами…
Мик заглянул в калейдоскоп. Цветные частицы дергались, складываясь в странный узор, преобладали малиновые цвета с прозеленью, скошенный рисунок через минуту смешался. Управляющий, уже потеряв к Северину всякий интерес, умолк, обмяк на стуле, подставив пухлое лицо под холодную струю из кондиционера.
— В дополнение к подарку мне нужен набор клетчатых рубашек с охладителями, джип, запас воды в бутылках, продукты и кое-какое снаряжение, чтобы убраться отсюда.
Толстяк моментально оживился.
— О! Мне жаль, что вы уезжаете, но желание покупателя превыше всего. Машину хотите с шиком, подороже?
— Прочную. Внешний вид значения не имеет. Можно напрокат, но я не смогу пригнать ее из Порт-Иллири обратно.
— Отлично, посмотрим варианты немедленно. Если договоримся, то к вечеру джип будет под вашими окнами, у самого палисадника. Если же интересен наем водителя…
— Водителя не надо. Могу я забрать машину прямо сейчас?
— К сожалению, придется подождать, мы обязаны проверить вашу личность через Систему.
…Через полчаса Мик выбрался за пределы серого забора. Умиротворенный терьер сонными глазами смотрел ему вслед. Деньги на счету почти иссякли.
— Северин! Северин! Постойте!
Варул, потный, пыльный и плохо причесанный, торопился навстречу.
— Подлецы не продают мне в долг, — сокрушенно пояснил он. — А все из-за вас, дорогой. Ваш отвратительный донос в преторию подорвала доверие, которым экспедиция пользовалась у местных властей. Мы по уши в долгах, нам предъявили штрафы за все — даже за испорченный менгир. Землекопам не уплачено, машины без топлива брошены в степи.
— Погодите-погодите… я что — не должен был сообщать, что меня избили ни за что?
— Ну… э-э-э… — Варул несколько опешил. — Я, конечно, не отрицаю, но простая вежливость… Может, в память о Йене, хоть денег подкинете на общее дело?
— Простите, я сам почти на нуле.
— Жестокая, тупая душа. Знал заранее, что обращаюсь к вам понапрасну…
Несчастный Варул, махнув рукой, уже уходил в густое марево раскаленной улицы, а Северин, испытывая иррациональное сострадание, побрел обратно домой, то есть, к Джури.
Нина как ушла с утра, так до сих пор и не возвращалась. Ребра болели поменьше, Мик переоделся и опять пристроился на веранде. Монотонный звук чужих голосов назойливо доносился из-за хлипкой стены: «Бу-бу. Бу-бу-бу».
Беседовали, видимо, двое. Джури, хозяин дома и красавица Кэт, артистка из ресторана:
— …объясняю по-простому, ты играешь с огнем. Подумай, зачем тебе человек, который рано или поздно окажется убитым.
— … могу подумать, будто ты боишься…
— …Я был солдатом, для нас смерть — работа. Чего не скажешь про Юлия — он одиночка, им же и сдохнет. Обидно будет, если Келлер утянет на дно и тебя…
Куры устроили громкую потасовку возле розария, и, невероятно раздосадованный, Северин потерял нить разговора. Кудахтанье прекратилось лишь через несколько минут.
— …он трогал менгир… еще не хватало, чтобы узнали…
Северин плотнее прижался к стене и разобрал слова Кэт:
— Что написано на камне, то обязательно сбудется. А если наоборот — что-нибудь оттуда стереть? Оно уже не сбудется? Разве так можно?
Этот философский вопрос, по-видимому, погрузил Джури в глубокое недоумение, потому что следующая фраза оказалась бранной и непристойной.
Остаток дня у Мика прошел в размышлениях, довольно интересных и приятных. Келлер, по-видимому, благополучно сбежал, а Северин не держал на него зла. Менгир (теперь уже безопасный) ждал участи в нескольких часах езды от Ахаратауна. Оставалось выбрать желание и пустить в дело резец…
…Мик уже освоился в городе, а потому довольно легко нашел маленький отель, приютивший Варула.
— Здравствуйте, профессор. Я пришел извиниться за сегодняшнюю ссору и принес немного денег.
— Я не нуждаюсь в жалких подачках тупых бездельников, — ответил Варул, но как-то не очень уверенно.
— Простите, пожалуйста. Я помню, как вы остановили тех уродов, которые напали на Йена. Это было невероятно круто. Если не хотите брать деньги, я мог бы купить вашего кибера на память.
