Она замолчала.
— Какую? — спросила я…
Не потому, что мне было интересно, а потому что я заметила кое-что странное: пока бывшая Верховная говорила, Мехмед и ахиры стояли неподвижно: не дышали, не моргали, и даже легкий сквознячок, как будто бы, не шевелил их одежды. А вот я сохранила подвижность. И пользуясь тем, что Ягурда не видит, а остальные не могут ничего сказать, старательно растягивала магические веревки, которыми были связаны мои руки. И у меня получалось.
Мой маленький кинжальчик, которым я убила Ильку, все еще со мной. Я подобрала его, когда уходила. И если Ягурда останется сидеть там, где сидит сейчас, то я смогу дотянуться им до ее горла. И тогда одного взмаха мне хватит, чтобы все закончить.
Но мне нужно было время… Еще немного времени. И я сделала вид, что мне страшно интересно то, что рассказывает бывшая Верховная.
— Она стала тщеславна и захотела, чтобы люди ей поклонялись, — усмехнулась Ягурда. — Создала касту жриц. Построила храмы. Назвала себя Великой Матерью. И тогда я пришла к ней. Я говорила, что она всего этого достойна, что смертные должны восхвалять ее за те блага, которые получили благодаря ей. Мы не виделись несколько тысяч лет. И она поверила в мою лесть. И решила вознаградить. — Ягурда скривилась. — Нашла какую-то убогую девчонку, у которой руки и ноги почти не двигались после болезни, а разум застыл в младенчестве. И отдала мне ее тело. Чтобы исправить физические проблемы у меня ушло больше десяти лет. Сложно творить магию, когда твои руки и ноги непослушны, а губы способны только мычать. Но я справилась. Следующие два десятка лет я оттачивала навыки магического танца и слова. И, когда была готова, пришла к Ней снова.
Я почти вытащила руку. Оставался еще один рывок и тогда…
— И что было потом? — спросила я, чтобы заставить Ягурду говорить.
— А потом я накинула на Нее поводок, — усмехнулась она. — И заставила делать все, что я хочу. Больше всего я хотела отомстить Ей… Заставить ее пережить то, что столько тысяч лет терпела сама. Я захотела сделать Ее такой же неприкаянной. Чтобы она точно так же мучилась и страдала от забвения. Я заставила жриц составлять списки страданий, думать только о себе и своих обидах, а не заботиться о других. Я взрастила в них отвращение ко всем вокруг, научила презирать тех, кто нуждается в помощи. А потом взялась за Ее детишек, — оскалилась она. — Я рассорила их между собой. Посеяла ненависть и вражду друг к другу. Научила убивать ничтожных людишек ради великих целей. Это я внушила им, что запрет Великой матери на бездумное использование Божественной силы существует только потому, что Она боится, что Они окажутся сильнее. И люди назовут Богами Их, а не Ее. И они мне поверили…
Ягурда довольно расхохоталась.
— Кстати, — она смотрела на меня с легкой, презрительной улыбкой, — если ты думаешь, что я ничего не вижу, то ты ошибаешься. Я позволила тебе вытащить руку, чтобы показать: ты никогда не сможешь убить меня…
— Это мы еще посмотрим, — я взмахнула освобожденной рукой, изо-всех сил сжимая кинжальчик. Целилась я прямо в горло.
Но Ягурда легко уклонилась от моего удара. И, перехватив мою руку, с силой разжала пальцы и швырнула оружие в воздух. Короткое заклинание, слово-активатор и кинжальчик, ослепительно вспыхнув под потолком, исчез без следа.
— А я предупреждала, — покачала она головой. — Ты меня разочаровываешь… Я давно обезопасила свое новое тело Щитом Смерти и не позволю себе погибнуть от какого-то убогого оружия. Или «молитвы»… Неужели ты забыла, что даже Великая Мать, пыталась вышвырнуть меня из этого тела, снова превратив в неприкаянную душу, но у нее ничего не вышло?
— Я все равно не сдамся, — выдохнула я сквозь зубы. Боль, хлынувшая в меня после нападения, безжалостно выворачивала суставы. Вероятно, я все же слегка коснулась Щита Смерти и его магия отреагировала на вторжение.
— Это тело прекрасно, — Ягурда довольно улыбалась, то ли не услышав меня, то ли не обратив внимания на мои слова. — Великий отец уже получил свою награду за то, что подарил мне его. Это я внушила ему мысль захватить мир, научила самым опасным заклинаниям и предупредила, что магия вернется очень скоро, и он должен быть готов к ее возвращению, если хочет, чтобы маги стали силой, которая правит миром. Мне только нужно немного подрасти, чтобы удержать в своих руках магический поводок, привязанный к Богине… К сожалению, в первый раз я просчиталась. Великая Мать смогла вырваться и уйти. Я подождала еще немного, но второй раз получился еще более неудачным… Ну, ты видела… Я надеялась, что твое присутствие ослабит ее. Но я ошиблась, это я все еще была слишком слаба сама. Однако сейчас, — бывшая Верховная широко улыбнулась, — Великая Мать снова моя верная собачонка… Верно? — спросила она в пустоту.
И я ощутила, как мое тело мгновенно наполнилось Ее присутствием, избаавляя от фзиической боли, но по самую макушку наполняя душевной болью, отчаянием и горечью поражения. И услышала, как мои губы произнесли:
— Верно, моя госпожа…
Ягурда легко встала. Она смотрела на меня с превосходством. В ее глазах читалась жажда мести, которую она холила и лелеяла сотни тысяч лет…
— А сегодня в полночь, — она оскалилась в широкой, но злой улыбке, — я накину поводки и на деток… Зря я не сделала это раньше. Не думала, что мелкие ублюдки смогут получить такую силу. А все ты, Елина… Если бы ты не объединила их снова в одну семью, не научила любить друг друга и людей, то я, пожалуй, как и прежде оставила бы их без внимания. А вместо этого мне пришлось таскаться с тобой по лесам и весям, чтобы скопить магию для создания Цитадели… Старая Цитадель слишком слаба, ее магия на исходе. Боги слишком сильно бушуют, когда на них надеваешь магический ошейник, и могут ненароком убить… Ты помнишь, — хохотнула она, — как ты, Великая, пыталась снять его?
— Да, моя госпожа, — прошептала Она моими губами. — Я не подумала, что используя божественную силу, делаю его магию только крепче…
— Ты, — проворчала Ягурда, — разворотила половину мира, погубила тысячи людей, которых якобы любила…
— Я не стану звать своих детей, — перевела я разговор в другое русло. Слышать, как мерзкая старуха нарочно унижает Богиню было нестерпимо. — И ты ничего не сможешь сделать! Для меня нет ничего страшнее, чем то, что ты хочешь сделать с ними!
— Пф, — фыркнула бывшая Верховная, — очень надо… Ты нужна мне совсем для другой цели. Твоя младшая дочь слишком мала, чтобы вместить в себя всю божественную мощь Великой Матери. Поэтому, пока она не подрастет, я буду использовать твое тело, как вместилище Ее сути. А чтобы позвать твоих деток, у меня есть кое-кто другой…
— Гирем тоже не станет! — торопливо проговорила я. Боялась, что сомнения и страх, поднявшие голову после слов Ягурды, возьмут вверх, и я не смогу произнести эту фразу достаточно уверенно.
— И не надо, — усмехнулась. — Хурра сама придет, стоит только причинить боль ее отцу… И в этом, кстати, твоя вина. Боги, с тех самых пор, как я приложила свою лапку к их воспитанию, никогда не отличались особым человеколюбием. А друг друга и вовсе ненавидели. Но ты все испортила. Снова научила Их любить… Но мне это даже на руку. В полночь ты все увидишь. А пока мне пора, надо отдохнуть. Мехмед, дорогой, мы уходим… Девочки, спасибо за помощь, — она обвела взглядом ахир, — сегодня в полночь вы умрете. Я исполню свое обещание и заберу ваши никчемные жизни.
— Спасибо, госпожа, — начали кланяться ахиры. А я только сейчас поняла, что та, первая, не просто так появилась у лестницы, ведущей в подвалы крепости.- Мы можем остаться здесь? Ходить очень трудно, — проплакали они вразнобой.
— Оставайтесь, — милостиво позволила Ягурда, прежде чем выйти из зала в сопровождении Мехмеда.
Она знала, доверять ему нельзя, и мой брат все еще находился под действием магии, поэтому двигался немного странно, словно был деревянной шарнирной куклой. Он даже споткнулся на месте и упал на колени, стоило ему сделать первый шаг.
