— Илька мертва⁈ — ахнул стоявший в нелепой позе брат. — Но почему⁈
— Потому что твоя Елина готова идти по головам ради своей цели, — усмехнулась Ягурда. — И забрать у тебя того, кого ты любишь. Как и твой отец. Твоя старшая сестра такая же жестокая и бессердечная, как он.
Мехмед несколько мгновений молчал. Смотрел то на меня, то на Ягурду… Его лицо поле известия о смерти любимой сестры окаменело. И я не знала, какой реакции ждать от брата после таких слов. Наконец он судорожно вздохнул.
— Позволь я убью ее, — глухо произнес он, глядя куда-то в сторону.
— Убьешь, — хохотнула Ягурда. — но позже. А сейчас, милый мой, нам надо провести еще один ритуал… Эй, вы, — окинула она взглядом замерших ахир, — раз уж вы здесь, то нечего стоять без дела! Тащите этих, — кивнула она на нас с Гиремом, — туда, в центр пентаграммы.
Я прикусила губу… Ахиры слишком привыкли повиноваться, поэтому Лайла, Дилана и та, первая, имени которого я все еще не знала, безропотно двинулись в нашу сторону. Подхватили Гирема и поволокли туда, куда указала госпожа, оставляя меня ждать своей очереди.
— Госпожа, позволь, я все сделаю сам, — подал голос Мехмед.
— Не стоит, — весело рассмеялась она, — боюсь ты, милый, не сможешь удержаться и убьешь Елину. А она все еще нужна нам…
Она подошла к застывшему Мехмеду и обняла его.
— Ты не представляешь, дорогой, как нам повезло. Когда я поняла, кто именно попал к нам в обитель, поначалу не могла поверить в свою удачу. Думала, что такого везения просто не может быть. Именно тогда я поняла, что у меня все получится. Я буду повелевать Богами, точно так же, как тобой, мой любимый…
Она захохотала.
— Госпожа, освободите меня и я припаду к вашим ногам, чтобы выразить любовь и восхищение вашей проницательностью, — не промолчал Мехмед.
То, что он говорил, вызывало во мне тошноту. И не понимание. Не могла же я так сильно ошибаться в брате? С другой стороны, он знал слишком много из того, что до сих пор не было известно Ягурде. Если бы его льстивые слова были правдой, он не стал бы ничего скрывать… Может он врал ей?
— Нет, дорогой, — мурлыкнула бывшая Верховная, прижимаясь к Мехмеду всем телом, — ты же знаешь, как мне нравится видеть тебя таким беспомощным… так что я, пожалуй, еще немного подожду. Так… на чем я остановилась?
Она на миг задумалась, а потом продолжила свою хвастливую речь, которая была предназначена для меня. Чтобы я ощутила горечь поражения в полной мере.
— Знаешь, что самое сложное в ритуале, который позволит мне поработить Богов? — спросила она Мехмеда, но смотрела при этом на меня, а не на него.
— Что, госпожа? — верный раб не разочаровал свою хозяйку.
— Призвать Богов, конечно, — хохотнула Ягурда. — Я жрица Великой Матери, а не ее детишек. Я могу позвать Ее, но ее отпрыски мой призыв не откликаются. К тому же божественная семейка оказалась совсем не так дружна. И на зов Богини, когда я приказала Ей позвать их, он ни один из Богов тоже не отозвался… Для нее это тоже был неприятный сюрприз,- захохотала она. — Великая Мать считала, что дети любят и почитают Ее. А оказалось, мамаша так достала Их своими нравоучениями. И Они только рады были, когда Она наконец исчезла из их жизни и избавила от своих постоянных наставлений, как можно и как нельзя использовать божественную силу. Они тут же разбежались, поделили материк и стали жить так, как всегда хотели.
— Не может быть! — ахнула я… Все это время я молчала, решив не мешать откровениям Ягурды. Надеялась, что она проболтает о чем-то таком, что я смогу использовать в своих целях. Но сейчас просто не смогла сдержаться. — Хигрон говорил, что ты жила в его время, но он не знал! Никто не знал, что ты жила гораздо дольше!
Ягурда громко расхохоталась. А у меня по спине поползли холодные мурашки. Я думала, бывшая Верховная жертва Последней войны, но вдруг именно она ее причина⁈
— Ты ведь почти ничего не скрывала. И не врала, — я не могла сдержаться, слишком сильным был шок от понимания того, как все было на самом деле в те далекие времена. — Ты говорила мне про списки страданий, и про то, что Верховными жрицами становились те, у которых он был длиннее всех. То есть самые мелочные, которые годами выстраивали стену из своих обид, отгораживаясь от всех остальных жриц. Великая Мать сама никогда не выбрала бы таких. А вот ты могла! Ты заставляла Ее переносить твою душу в тело той, у которой у которой было меньше всего друзей, способных заметить перемены!
Ягурда хохотала, как ненормальная. Ее смех отражался от стен пустого зала и дробился, становясь все более диким и жутким. Казалось, она ржет, как измененная лошадь Южной пустоши.
Ко мне подошли ахиры и подхватили под руки, чтобы отнести к Гирему. Но я даже не обратила внимания, продолжая говорить то, о чем догадалась только что.
— После того, как ты поработила Великую мать, Ее дети оказались предоставлены сами себе. Именно поэтому они в конце-концов поделили мир на троих и стали править каждый своей страной, устанавливая там свои порядки и все больше разделяя людей. А потом они начали воевать друг с другом щедро пользуясь божественной силой и заливая мир магией. Появились маги, которые тоже включились в эту борьбу против всех. А Последняя война стала последней, потому что маги каким-то образом смогли посадить твою душу в Зеркало. И больше не могла управлять Великой матерью. А она, получив свободу, ужаснулась тому, что совершили ее дети, и ушла, забрав их с собой…
Ахиры добрели до пентаграммы и бросили меня прямо в центр. Пятиконечная звезда, испещренная символами был просто огромной, она занимала все пространство зала. Ягурда очень тщательно готовилась к ритуалу.
Ягурда подошла ко мне и, присев на корточки, заглянула в глаза:
— Ты кое в чем ошиблась, но в общих чертах, именно так все и было…
— Сколько тебе на самом деле лет⁈ — не могла не спросить я.
— Невежливо задавать даме такой интимный вопрос, — фыркнула она. Но тем не менее ответила, — много, Елина. Очень много… Почти столько же, сколько Ей…
Глава 25
— Я ведь и, правда, любила его, — глаза Олиры подернулись поволокой воспоминаний. — Но что я могла сделать против Богини? Она все равно увела бы его. Заставила бы забыть обо мне…
— Так это была ты… — по позвоночнику галопом промчались мурашки, замораживая меня ледяными лапками, — первая жена Ее возлюбленного… Но ты же умерла!
— Это Она тебе рассказала? — фыркнула Ягурда. — Соврала…
— Но я же… — я хотела сказать, что видела сон, в котором была Ею. Но Ягурда перебила меня, не дав договорить:
— Мне всегда казалось, что для полного счастья мне чего-то не хватает. Когда я смотрела на одну подругу, то хотела быть такой же красивой, как она. Когда смотрела на другую, мечтала быть такой же веселой… И Она сделала мне предложение, от которого я не смола отказаться. Она предложила освободить мою душу и дать мне возможность быть кем угодно, вселяясь то в одно тело, то в другое…
Бывшая верховная нахмурилась и вздохнула. Ей неприятно было вспоминать прошлое.
— Я думала, что буду жить их жизнью, но все оказалось совсем не так. Ты слышала легенду о неприкаянной душе?
Я на мгновение закопалась в своей памяти, а потом честно ответила:
— Нет…
— Вот именно! — невесело усмехнулась Ягурда. — обо мне никто не знал. Я думала, что займу их тела и буду жить их жизнью. Но вместо этого я была всего лишь зрителем. Видела, слышала, чувствовала, но ничего не могла изменить. Я просила Ее вернуть мое тело, но Она отказалась. И я болталась неприкаянная, среди чужих жизней несколько веков, пока не попала в тело очень юной, но очень талантливой магички, которая и придумала заклинание магического поводка. Она была та еще стерва, — фыркнула бывшая Верховная. — А я поняла, что если учиться магии, то может быть когда-нибудь у меня появится шанс. Я потратила на это много жизней. Я смотрела и училась, запоминала слова, мотивы, движения… Искала способ хоть как-то влиять на происходящее. Но все было тщетно… Я знала много, но все мои знания были бесполезны. До тех пор, пока Она сама не допустила ошибку.
