– Косой, а чего это ты взмокший? Ты ведь бегал, да?
– Да ну, – Ярослав махнул рукой в сторону двора, где сиротливо стоял велосипед. – Учился кататься на велосипеде. Госпожа Ульяна специально приехала нас обучать.
– А-а, – протянул Ланский, перевёл взгляд на девушку. – Так это вы наставляли их?
Ульяна мягко улыбнулась и кивнула:
– Верно. Они раньше ни разу не садились на велосипед.
Сказала это она так спокойно, будто всю жизнь и делала только то, что обучала людей ездить по кругу, – ни тени смущения, ни намёка на подыгрыш.
Глава 20
Лев Станиславович Ланский неотрывно следил за тем, как Лариска с Косым колдовали над раненым. Они осторожно очищали кровавые разводы, стараясь не причинить лишней боли, и Ланский то и дело срывался:
– Аккуратнее! Не угробьте его к чёртовой матери!
Волнение его глодало сильнее, чем он сам ожидал. Он понимал: стоит сверху прийти в себя, и оставалось лишь дёрнуть за нужную ниточку в его сердце, раскачать чувства – и, возможно, она станет ему опорой, его личным телохранителем. Как у брата, у Владимира Ланского…
Он бросил быстрый взгляд на Чудило. А что, если эта баба окажется куда сильнее, чем он? Вот была бы удача! Тогда Косой точно удавился бы от зависти.
Старые обиды всё ещё зудели в груди. Не вышло заманить Чудило в свои ряды – и досада не отпускала.
Лариска вернулась с влажным полотенцем, осторожно провела по лицу раненой и вдруг ахнула:
– Так это же женщина! Лет двадцать семь, не больше.
Глаза Ланского вспыхнули алчным огнём.
– Точно?
Он наклонился ближе, и сомнения отпали – перед ним действительно была женщина, хоть и израненная до полусмерти.
Чудило тоже приблизился, глядя во все глаза:
– Учитель, да это же прямо Белый Дракон!
– Вот только этого мне не хватало, – нахмурился Ланский. – Ты уж если выбрал себе наставника, то не тяни в это болото других!
Он нервно подумал: а что если женщина рванёт следом за Чудилой и остальными в Западный Рай, за буддийскими писаниями? Столько сил он угробил на её спасение – не для того же, чтобы она к чужим перебежала!
К счастью, Чудило спустя пару минут признал:
– Нет… я ошибся. Она старше Белого Дракона.
Ланский выдохнул с облегчением и даже усмехнулся:
– Вот и ладно. А то я уж подумал, что ты в детском саду возрасты считаешь.
И сам же покачал головой: да что ж это я, серьёзно слушаю бредни сумасшедшего?
Косой, заметив, что перед ними женщина, благоразумно отошёл в сторону, уступив место Лариске. Та решительно выставила всех за дверь:
– Когда женщине лекарство дают – мужики могут и подождать.
Но тут раненая зашевелилась, ресницы дрогнули, и она вдруг резко приподнялась. Глаза метнулись по комнате, полный настороженности взгляд:
– Кто вы такие?
Ланский опередил всех, шагнув вперёд:
– Я тот, кто вытащил тебя из лап Дерипаски!
Она смерила его долгим взглядом и усмехнулась:
– Ты? Да ты и пальцем не пошевелил бы.
– Что значит "не пошевелил бы"?! – Ланский едва не сшиб стол, так возмутился. – Я, между прочим, твою шкуру спас!
Но женщина не стала спорить – поднялась, шатко двинулась к выходу, и на втором шаге рухнула прямо на каменный пол. Чёрное лекарство немного уняло боль, но силы не вернуло.
Лариска подхватила её, помогла усесться и мягко сказала:
– Лежи смирно, тебе ещё рано вставать.
А та вдруг заплакала – тихо, но слёзы катились без остановки.
– Мой брат… он всё ещё у Дерипаски.
Ланский остолбенел. Значит, у неё есть брат-сверх? То есть в одной семье сразу двое таких?
Косой в ту же минуту понял, почему она так рвалась спасать того второго, а сам при этом думал, да как так-то, что пока грабил этого Дерипаску, ничего не аметил?
Рядом Антон, молчаливый до того, вдруг заметил тихим голосом:
– …
Сначала он сказал это сухо и почти равнодушно, будто речь шла о ком-то постороннем:
– Тогда он точно мёртв. Когда ты тащила его на себе и грянул взрыв гранатомёта, вас разметало в разные стороны. Мы едва успели вытащить тебя. А твоему брату повезло куда меньше. К тому же люди Дерипаски давно собирают кровь сверхов. Живыми доноров они не оставляют.
Косой невольно притих. А он-то дурак хотел Чудило туда послать. Когда он впервые услышал о корпорации Дерипаски, ему казалось, что те работают ради спасения человечества, что у них почти святая миссия – сохранить хоть какой-то уголёк для будущего. А теперь выходило, что всё это прикрытие, а на деле они не гнушаются ничем ради капли сверховской крови. От этой мысли внутри всё перевернулось. И тут же пришёл вопрос: а можно ли теперь считать врагов Дерипаски вроде Ярославы Журавлёвой хорошими людьми? Да, вряд ли. Косой давно чуял, что девушка не из тех, кто живёт по понятным правилам.
Впрочем, и сами слова "хороший" и "плохой" слишком мелки для человеческой натуры. Люди куда сложнее, чем эти ярлыки.
Он посмотрел на Льва Ланского и тихо бросил:
– Слушай, Толстяк, не говори, что втянул нас в разборки с Дерипаской.
– Да не дёргайся ты, – фыркнул тот, даже не подняв глаз. – Никто тебя за хвост тянуть не станет. И уж точно я не заставлю тебя кого-то спасать просто так. Антон завтра утром скинет тебе сто пятьдесят тысяч рублей.
Женщина-сверх, едва держась на ногах, всё больше приходила в себя. В её взгляде мелькнула пустота – будто она уже понимала: брата не вернуть. Теперь ей оставалось только спрятаться, затаиться и однажды отомстить.
Ланский присел рядом с ней на корточки, его голос зазвучал мягче обычного:
– Зачем тебе уходить одной? Оставайся с нами. У нас тоже с Дерипаской счёты. Мы недавно перебили сотню их людей, и это только начало. – Он поймал себя на том, что снова думает о ней не как о союзнике, а как о женщине, редкой и опасной.
Но она лишь прищурилась и хрипло сказала:
– А ты сам-то выглядишь человеком?
Ланский вспыхнул, руки затряслись от злости:
– Так ты, значит, руку кусаешь, которая тебя спасла? Я ведь вытащил тебя!
Женщина поднялась, поклонилась Косому и остальным и сказала:
– Спасибо всем. Я – Дина Фомина. Если судьба сведёт нас ещё раз, я отплачу вам. Но сейчас мне нельзя оставаться рядом. Иначе лишь навлеку на вас беду.
"Благодарность получена от Дины Фоминой +1!" – промелькнуло в голове Косого.
А Ланский чуть не взвыл от обиды:
– Почему?! Почему она благодарит их, а не меня?!
Антон тихо буркнул у него за спиной:
– Может, дело в том, что ты, босс, на добряка смахиваешь мало.
Ланский резко обернулся и уставился на него:
– Слышь, дружок, у тебя кожа, похоже, совсем дубовая стала!
Не успел договорить, как Дина снова обмякла и рухнула в обморок.
– И что теперь? – Лариска нахмурилась, глядя на Косого.
Тот пожал плечами и холодно бросил:
– Толстяк, твоя спасённая – твоя забота. Забирай её.
Он и сам не был уверен: может, она и правда рухнула без сил, а может, хитрит, чтобы повиснуть у них на шее. Но благодарность её звучала искренне.
Ланский, однако, отрезал:
– Нет, она останется тут. Я всё оплачу. Позаботьтесь о ней. Завтра переведу деньги.
– По рукам, – кивнул Косой. – Старшая сестра, отведи её к себе. Чудило, будешь караулить дверь. Ни шагу без присмотра, пока Толстяк не расплатится.
– Есть, учитель, – откликнулся Чудило.
Ланский только рот раскрыл – так его ошарашили эти приказы.
Тем вечером Ланский со своей бригадой сидел у них почти до полуночи, прежде чем наконец свалить. Косой же всю ночь не сомкнул глаз, прислушивался, будто ждал подвоха. Ну, заодно наконец занялся расширением этого чёртова инвентаря. Чёртов дворец совсем обнаглел. За то чтобы увеличить имеющуюся конуру в два раза в два раза и запросил больше. А в три в три. Совсем обнаглел. Столько денег стрёс Ярослава. Нет, теперь небольшой грот в золотой стене дворца превратился в такой серьёзный шкаф, да ещё и с дверцами, но дальше расширяться деньги кончились.
