А голос мужской стал совсем низким, с хрипотцой, и взгляд горячий, желающий. И хочется подставить лицо поцелуям.
Боже, да я люблю его! Я люблю своего мужа и хочу подарить себя ему, хочу раствориться в нем. Когда это все могло случиться, в какой миг моего раздражения и злости проросла острым побегом любовь?
Наши губы встретились, юбки взлетели вверх, натруженная саблей мозолистая рука легла на нежную кожу бедра. Карета подпрыгнула, и Ярек плотнее прижал меня к себе. Он был излишне тороплив, напорист, словно его пани могли отобрать, и надо спешить, заявить свои права. Кажется, он тоже робел передо мной, краснел и шептал на ухо: «Тебе больно?». «Нет». «Ты не хотела быть моей?» «Хотела». «Мой вороненок, у тебя колдовской взгляд». А ведь у него до меня, наверняка, была женщина, и точно не одна. Он может сравнивать. Не буду о них спрашивать, прошлого нет. Есть мой Ярек, и я его жена. Он забудет со мной обо всех, уж я постараюсь.
Тогда я самонадеянно считала, что смогу ласками заставить его думать только обо мне. Неопытность прятала за нежностью и пробудившейся страстью. Какое наивное самомнение!
Но в его глазах тогда, в день нашей свадьбы, не было и намека на грусть, разочарование, мысли о другой. Не было между нами никакой Моники! Были только он и я. Откуда она взялась?
А может он просто меня жалел, вляпался во хмелю, пошутил глупо и сам от этого пострадал – потерял любовь, получил в жены «несмышленого вороненка». Но на мне за его неудачи не было вины, вот он и скрывал настоящие чувства и был со мной ласков, ведь он поклялся в церкви беречь и защищать жену, а я долг и жалость принимала за любовь… мне так хотелось.
Но теперь я не буду камнем висеть на его шее, пусть сам сделает выбор. И тут же внутренний голос стал нашептывать: а как же обещание, брошенное в лицо сопернице – не отдавать любимого? Уступишь? Без боя?
Глава XIII. Незнакомец
А к обеду следующего дня к нам пожаловал совсем не Ярек. Услышав весть о приближающемся в сгустившемся тумане отряде, мы с Казимиром, обгоняя друг друга побежали к замковым воротам. Каково же было разочарование, когда стало ясно, что это всего лишь племянник свекра Чеслав.
Худой, тщедушный молодой человек, сутулый, с длинным носом и острым подбородком. Про таких говорят: «И в чем душа держится?» Хилый от рождения, он не был воином, и больше сидел за книгами. Но знания не шли ему в прок, они сделали его болезненно-высокомерным и резким в общении. Кажется, кто-то из древних сказал: «Многие многознайки не имеют ума» [12]. Как же Чеславу подходило это выражение. Я не любила с ним общаться. Он был насмешлив, как и Яромир, это их родовая черта, но в шутках мужа скрывалась страсть, интерес, просто желание расшевелить и позабавить; Чеслав же показывал – вы, бабы, дуры и понять секреты мироздания вам не дано.
- Как вы считаете, пани Янина, отчего люди не падают, дойдя до края света?
- Ну, может края закрывают высокие горы и к ним пробраться нельзя, – наивно пыталась я ответить, не чувствуя подвоха.
И Чеслав закатывался судорожным смехом.
- Пани Янина, земля круглая, круг-ла-я! У нее нет краев. Впрочем, вам не понять.
Не понять? Так зачем спрашивал? Помню, поздно вечером в своей опочивальне Ярек, посадив меня на колени, долго рассказывал о земном притяжении и как день сменяет ночь, и как Солнце, подхваченное небесным вихрем, крутится вокруг Земли… А ведь это Земля вращается вокруг Солнца. Откуда я это знаю?
Между тем Чеслав уже въезжал во двор нашего замка.
- Что привело тебя, племянничек, думал на похороны мои приехать? – с иронией обратился к нему свекор.
- Ну, что вы, дядюшка, вы еще меня переживете. Я приехал посвататься к пани Янине, – повернулся Чеслав ко мне, слегка кланяясь, – скоро ее объявят вдовой, и я хочу, чтобы она знала – у меня вполне серьезные намерения.
- Да ну? – насмешливо приподнял бровь свекор. – Спешишь, боишься другие женихи обгонят?
- Вам же лучше будет, если владения Калины не уйдут из семьи, – кинул на дядюшку злой взгляд племянничек.
- Вона как, ты даже знаешь, что мне лучше, умно, – продолжал играть племянником Казимир. – Вот уж Бог послал мудрого родственничка.
Как мне это все знакомо, не могут они просто взять и объявить радостную новость.
- Я о вас, как об отце забочусь, – не уловил насмешки Чеслав.
- Яромир жив, – сжалилась я над гостем.
- Жив?! – Чеслав беспомощно заводил глазами с меня на Казимира и обратно.
- Представь, – высокомерно как победитель заявил Казимир, – вчера прибыл гонец: Ярек уже в столице, он сбежал из альтского плена.
- Так у нас, вроде, с альтами мир, – недоверчиво сузил глаза Чеслав.
- Подлый двуличный народец, – сжал кулаки Казимир.
- Пойдемте, отобедаем, – как положено хозяйке, пригласила я гостя, сглаживая невежливое обхождение свекра.
За обедом царило напряжение, Чеслав был явно раздосадован и плохо это скрывал, Казимир злорадно подтрунивал над проигравшим. А я, все время улетая в свои мысли, плохо поддерживала разговор.
- Вы, дядюшка, уверены, что это Ярек, а не какой-то самозванец? – выдал вдруг Чеслав.
- Король его признал, к нам гонца выслал, Каменцу ли не признать Яромира? – разозлился свекор.
- А неделю назад на опушке труп болотника нашли, кто-то вспорол ему брюхо копьем, – невпопад, задумчиво проговорил Чеслав, – это какое же отчаянное желание надо иметь, чтобы на такую тварь один на один с копьем кинуться.
- Болотники объявились? – всполошился Казимир. – Этого еще не хватало! А Ярек с малым отрядом где-то в дороге. Пойду распоряжусь, чтобы седлали коней, большим отрядом навстречу ему ехать.
Свекор как молодой выскочил из-за стола, весть о сыне придавала ему силы. Может все же поправится? Мы остались с гостем вдвоем. Установилось неловкое молчание.
- Земля вращается вокруг Солнца, – зачем-то бросила я в воздух.
- Ерунда, Земля – центр мироздания, все вращается вокруг нее. Это доказано, но Янина, я сейчас хотел поговорить не об этом, – Чеслав нервно оглянулся. – Всем известно, что у вас с Яреком не ладилось, тут такие слухи про панну Банькову ходят.
- Вас это не касается, – повысила я голос.
- Янина, если подтвердится измена, вас разведут. Я замолвлю слово перед епископом, он уважает меня за ученость. Ты станешь свободной, – маленькие глазки Чеслава загорелись каким-то лихорадочным светом.
- Я не чувствую себя пленницей, чтобы радоваться вашей свободе, – разговор меня раздражал.
- Поверь, жить с человеком, который тебя любит гораздо приятней, чем существовать с тем, кого любишь ты.
- А может тебе нужны земли моего отца, чтобы, наконец, утереть нос Яромиру? – я поднялась из-за стола; вот с кем я никогда не буду, так с этим сморчком.
- Я никогда бы не променял великолепную Янину на какую-то простушку панну Банькову, – кинул Чеслав мне последний аргумент.
Я не стала отвечать на мелкую лесть. К счастью, в залу вернулся Казимир.
Чеслава, сухо простившись, уехал. Я вздохнула с облегчением. Ни о чем не могу сейчас думать, кроме как о встрече с Яреком. Отчего же он не едет? На башню я больше не поднималась, но согнать меня с крепостной стены уже не было под силу даже Казимиру. Туман рассеялся, небо прояснилось, трава на равнине заиграла солнечными бликами.
- Едут! Едут! – заорал караульный, раньше меня увидев верховых на дороге.
Сердце ойкнуло. Сейчас я увижу его, а там будь, что будет!
Не дожидаясь приближения отряда, мы со свекром, а за нами и вся дворня, высыпали за ров.
Время словно замедлилось. Процессия плавно плыла по влажной от недавнего тумана дороге: наши воины чередовались с загорелыми незнакомцами. А впереди Ярек на вороном коне, белые кудри трепал ветер, закатные лучи золотили кирасу. Это он! Мой Ярек! Дождались!
