Остались лишь голые длинные столы и лавки. Кто-то разграбил главную гостиную цитадели, сделав её похожей на бедную, крестьянскую хижину. Первое, шокирующее впечатление от разграбленной гостиной усилилось картиной общего запустения, царившего и в других помещениях, в малой прихожей и на внутреннем дворе. У дверей цитадели ни внутри, ни снаружи не стояло положенной стражи. Куда-то делись гербовые стяги, подсвечники и уличные подставки под факелы.
Нигде не было видно никого из дворцовой стражи и обычных слуг. Побродив по двору, Виола обнаружила несколько больших пятен недавно засохшей крови. Некоторые следы ночной битвы остались, но ни мертвых тел, ни многочисленных раненых на лавках, вдоль стен конюшни, у прачечной и даже в казармах не оказалось. Более того, казармы также оказались абсолютно пусты и разграблены. Кто-то разошёлся настолько, что вынес отсюда не только постельное бельё, тёплые одеяла и личные вещевые сундуки стражей, стоявшие у изголовья кроватей, но и сами старые, полные клопов деревянные кровати. Хотя нет... клопов похититель всё же оставил. Сейчас они в недоумении расползлись по пустым, каменным стенам, возмущенные потерей комфортных жилищ и доступного питания. Как удалось отделить прячущихся в древесине клопов от кроватей, тоже являлось огромной загадкой.
Всего день прошёл, а принцесса Виола в упор не узнавала свой замок. Первых живых людей, разыскиваемых ею замковых служанок, дворецкого и лояльных ей советников и вассалов отца она обнаружила в темнице. Изнасилованные и избитые, молодые служанки были загнаны в тесные камеры по десять человек и изнывали от духоты и жажды.
Принцесса вознамерилась их освободить, но не смогла открыть большинство камер. Для них требовался конкретный ключ, а ни самих тюремщиков, ни ключей от камер в темнице не наблюдалось. Те же, кого она всё же смогла освободить, имели очень жалкий и побитый вид. Люди графа Сардука жестоко поиздевались над пленниками, избивая их ради веселья, а не для какой-то внятной цели. Однако, принцесса увидела в подземной темнице всех, на кого рассчитывала, как на своего возможного спасителя. Кто же тогда совершил успешный переворот или штурм, сокрушил врага и взял контроль над всем замком, включая неприступную цитадель?
Расспрашивать пленников оказалось бесполезно. Они знали не больше принцессы, тоже слышали ночную тревогу и последовавший за ним короткий переполох. Слишком короткий, чтобы можно было считать его противостоянием штурмующей и защищающейся стороны. Подробности Виоле пришлось выспрашивать у человека, с которым она меньше всего хотела разговаривать - у дяди Швайна.
Но и он клялся, что после сдачи замка людьми графа Сардука, он, с примкнувшими к нему королевскими гвардейцами закрылся и отсиживался в цитадели. О последствиях нападения он мог сказать лишь по множеству трупов во дворе замка и на первом этаже тюрьмы. Кто-то убил всех этих людей, но кто это сделал, он ответить затруднялся. Барон Швайн даже пытался пустить слезу и разжалобить племянницу, утверждая, что и сам сильно пострадал от рук нападавших. Резаные раны и засохшая кровь на лице и одежде доказывали, что нападавшие не пощадили даже знатного человека.
Стыд не позволял мужчине сознаться, что он был так напуган, что даже не обнажил свой меч и сдался в плен всего одному, щуплому гоблину с парой кинжалов в руках. Барон соврал. Сказал, что посреди ночи в его покои ворвалась пятерка матерых головорезов. Он отчаянно отбивался против пятерых, убил двоих, остальных сильно ранил, но об него разбили горящую масляную лампу. Масло загорелось, и пока он полыхал, как факел, врагам удалось его повалить и пленить. Он почти победил, но подлость коварных врагов не знала границ, и его вынудили сдаться. Порезы на лице он получил в том лихом бою, но не испугался, не отступил, не струсил. Дрался, как самые свирепые, хищные зверолюди.
Рассказ звучал совершенно неправдоподобно, тем более, что принцесса Виола уже знала, кто привел барона в темницу, поэтому девушка решила прекратить расспросы дяди и вернуться в гостиную, где договорилась ранее встретиться с наставницей. Она увидела эльфийку во всё том же рваном, нижнем платье, местами выглядывавшем из-под накинутого на плечи плаща.
- Наставница, почему вы…
- Моя комната пуста, Ваше Высочество, - не дослушав вопрос, ответила Вилайлай.
- В смысле? Даже ваших мантий не осталось?
- Нет ничего. Я уже молчу про мои ценные свитки и артефакты. Кто-то забрал из комнаты сумку с кристаллами, шкаф, стол и даже кровать. Там одни голые стены. Ваше Высочество, прошу вас, если вашим вассалам попали в руки похищенные у меня людьми графа Сардука личные вещи, прикажите, пожалуйста, их вернуть. Мне плевать на мантии и даже бесценные защитные амулеты со свитками, но там есть подаренный мне учителем «Посох лечения», а среди магических формул и прочих свитков о магии, которые я взяла в Башне Мудрости, есть и мои собственные, многие годы составляемые записи о тонкостях ритуала призыва. Они очень ценны для меня.
- Понимаю, Наставница, но пока я ничем не могу вам помочь. Как видите, проклятый граф Сардук и мой замок обчистил почти до нитки! Я даже боюсь спускаться в хранилище под цитаделью, чтобы не узнать худшие новости.
Однако, спуститься туда всё же пришлось и принцесса узнала, что она сейчас не богаче, чем её собственные слуги. Вернее, она даже беднее их, так как скоро должна заплатить жалование за месяц всем оставшимся в живых гвардейцам и замковым слугам. Даже если их число сократилось втрое, сумма выходила не маленькая, а у неё не то, что серебряной монеты, даже жалкого медяка в казне не осталось.
К тому же, в обязанности добропорядочного правителя входит лечение и кормежка своих подданных, а ничего в закромах замка не осталось, кроме нескольких десятков мешков муки и такого же числа бочек с солониной. Продав часть солонины и купив на эти деньги другие продукты, вопрос питания можно было решить, но для выдачи месячной платы потребуется продать весь гардероб принцессы.
А ещё надо было выплатить жалование наставницы по магии за полгода. Если быть совершенно справедливым, то также компенсировать её потери от нападения врага, заплатить за проведение ритуала призыва, и ещё вознаградить за спасение от графа Сардука.
Хотя, об этом по большому счету было ещё рано говорить. Граф и его люди лишь временно удалились из города. Они могли в любой момент вернуться. Вряд ли граф отказался от плана заполучить себе трон Северной Шилдарии. Позорное пленение, и всё то, чего она пока избежала, если отбиться от повторного нападения не получится, ещё ждало впереди. Рано радоваться и раздавать щедрые награды. Принцесса остро осознала, что её битва за благополучие и место на троне только начинается.
Кому интересна нищая принцесса? Никому! Вассалы, рыцари, маги и обычные слуги приходят к правителю, чтобы заработать достойную плату. Сейчас любой из её вассалов богаче её. У них хотя бы нет долгов перед слугами! Во рту у принцессы пересохло, и ком застрял в горле, когда нужно было озвучить текущее положение дел своей наставнице.
Пусть на службу Высшую эльфийку нанимал умерший король Рудольф, но вместе с титулом правителя она унаследовала и его долги. Эльфийке Вилайлай принцесса Виола была должна самую крупную и неподъемную сумму из всех! Её высокомерный тон и спесь хозяйки страны тут же поубавились. Единственный, кто мог бы что-то знать об ограблении замка, был, находившийся в центре событий и видевший больше пленников герой-гоблин. Заходя издалека, принцесса спросила:
- Уважаемая наставница, а где сейчас ваш помощник?
- Вы имеете в виду Лайта, Ваше Высочество?
- Да его. Где он? Может, ему что-то известно о том, кто так старательно обчистил мои владения. Я очень хотела бы его об этом расспросить.
- Он сказал, что у него ещё есть незаконченное дело и покинул пределы замка.
- Покинул? Так неожиданно?! А когда он вернется?
- Я не знаю, принцесса.
- Как так? Разве не вы теперь его госпожа? Почему слуга не докладывает, куда он уходит и когда появится?
