− Странный тут лес! – сказал кашит, когда огонь разгорелся, а ветки затрещали от жара. Онприсел у костра, скрестив ноги. Мы тоже уселись поближе к огню, который успокаивал, дарил чувство безопасности.
− Я о таких ловушках не слыхивал никогда, − сказал я.
− У нас в лесу было что-то подобное, тихо заговорила Элама. − Но это был небольшой цветок. На нём всегда липкая жидкость, а жуки поедают всех, кто туда попадает, цветку же достаются останки насекомых. Может даже мышь попасть.
− Мышь… − я хмыкнул. – В этот ковёр может варанис влипнуть! И жуки эти не мышами питаются.
Я не сразу уловил движение, как будто за кашитом стоял кто-то из стекла. Еле видимый силуэт. Среагировав мгновенно, я распрямился как пружина, доставая меч. Когда я уже был на ногах, ударил в этот силуэт. Но он легко отклонился, а когда клинок прошёл, силуэт проявился. А Элама с Матэсом ничего не поняли, даже когда я закричал: − Матэс, сзади!
Серый шакс с довольной ухмылкой на морде. И он ударил ладонями дёрнувшегося в сторону кашита по ушам.
Матэс беспомощно заваливался набок, шакс отклонялся от второго удара моего клинка, а Элама только заносила меч для удара. Быстрый шакс, быстрый.
− Лови! – крикнул я Эламе, бросив ей свой меч. Сам же прыгнул на вёрткого шакса, пока он не стал невидимым. Тем более оружия в его руках не было. Удушающий за шею – этой хваткой я связал подвижность шакса. Теперь дело за Эламой.
Меня болтало с такой силой, будто я объезжал вараниса. В глазах потемнело от боли, когда ударился спиной о дерево. Но, сцепив зубы, я лишь сильнее сжал захват на шее. Ясно, что душить его бесполезно. Но Элама уже истыкала его клинком, шакс стал слабеть. Отпустив его, прямым ударом ноги отправил его лежать на почву.
− Терзанай! Сэлта! Где вы? – крикнул я в отчаянии.
Кашит лежал неподвижно, изо рта шла густая кровь. Взяв его за голову, Элама заплакала.
− Чего ты?
− Он ему голову расплющил! – всхлипывая, сказала она. Утёрла слёзы рукой. − А где маги? И сутки же ещё не прошли, правда? Откуда этот невидимый шакс?
Терзанай появился из ниоткуда, затем Сэлта. Оба с посохами, правда, клинки задвинуты.
− Опоздали? – спросила участливо Сэлта, глядя на умирающего кашита.
− Сможете вылечить? – спросила Элама.
Терзанай наклонился, потрогал голову кашита рукой.
− Его никто не вылечит. Мозги не восстановишь.
− Где вас носило? – спросил я зло. – Ты говорил, что через сутки шаксы восстановятся. Какие сутки? Мы лишь вздремнули, а они уже тут! И вообще, этот невидимый какой-то!
− Ну, они так сказали!
− Ты что, шаксам поверил?
− Ну, поверил… А что ты хотел? – раздражённо сказал маг. – Ты их расстрелял, как пьяных крестьян! А теперь они думают, как нас лучше побить. Поэтому я и пропадал! Вот, смотри!
Мы внимательно наблюдали, как Терзанай медленно кружился, произнося непонятные нам заклинания. И тут всё изменилось. Я стал видеть сквозь деревья, сквозь почву. К нам двигалось по почве два шакса. Вернее, они ничего не делали, но приближались, будто их несло течение реки.
−К нам при… − я не договорил, маг оборвал на полуслове.
− Видишь – молчи! −встречай хитро!
− Элама, меч! – Подхватив с почвы второй – шаксов клинок, забрал свой. Сжал рукояти.
− Терзанай, а ты стрел прихватил? – спросил, а сам как бы невзначай передвинулся к дереву, в которое из почвы вплывал шакс.
− Нет, стрелы будут бесполезны, скорее всего. Шаксы придумают что-то такое, что ты больше не сможешь проткнуть их стрелой.
В это время шакс вышел из ствола дерева, больше подходит слово истёк. Он не думал, что я его вижу, поэтому пропустил удар с разворота, тем более он был коротким. Но шею я перерубил сразу. Падающее тело стало видимым, как и покатившаяся в сторону голова.
− Ай, молодец! – одобряюще сказала Сэлта.
Второй шакс был ещё далековато в почве. Он остановился, затем «поплыл» обратно, развернувшись на ходу.
− Интересно, что они теперь придумают? – Вставив свой меч в ножны, поглядел с досадой на кашита. – Опять яму копать?
− Хоронить некогда, и так перебьётся, − сказал Терзанай. Достал из заплечника белый порошок, посыпал на тело. Оно стало истлевать, казалось, что быстро исчезает жар костра. – Нам нужно скорее идти к дереву, выходить из леса. Иначе… − замолкнув, он достал из кармана плоскую серебряную рыбку на цепочке, приподнял. – Она укажет нам путь! Туда! – он двинулся в сторону, куда рыбка повернулась головой.
Мы пошли быстро, вместе с Эламой на ходу бросили прощальный взгляд на испепеляющееся тело нашего спутника, которого звали Матэсом. Даже странно об этом было думать: вот сердце его совсем недавно билось и тут кашит исчезает прямо на глазах.
− Вот и осталось нас двое из прежней группы! – сказала мне через плечо Элама.
Я промолчал, лишь обернулся назад, посмотреть, не догоняет ли кто из шаксов.
Мы торопились – все понимали: чем быстрее дойдём до дерева, тем больше шансов не столкнуться с шаксами. Терзанай широко шагал по тропе, опираясь на посох, за ним семенила Сэлта, второй посох она закрепила на спине как меч. Следом шла с обнажённым клинком Элама, а я замыкал шеренгу. Нервы на пределе: мне всюду мерещилось движение, поэтому постоянно смотрел по сторонам, озирался. Недалеко от тропы росли растения в виде гусениц, похожие мы встречали у края леса. Подняв на ходу валявшуюся ветку, я швырнул её в «гусеницу» ради интереса. Ветка прилипла к усикам-отросткам, затем затрещала – усики её сломали.
Вдруг над Терзанаем из нависающей листвы высунулась перевёрнутая змееподобная голова нашего знакомого горла.
− Вам тута! – указал он зелёной длинной рукой вправо.
− Нет! – Терзанай держал в руке рыбку-компас. − Нам прямо!
− Тута! – сказал горл растерянно, ещё раз указав направо, скрылся в кроне.
− А ты уверен, что прав ты, а не горл? – спросил я.
− Ты подумай хорошо: почему этого зелёного паука не трогают шаксы? – ответил маг. – Я вот сомневаюсь, что тебе дали бы жить в этом лесу!
− Наверное, ты прав. Я ведь зарекался уже больше тут никому не верить, а вот, опять чуть не послушал чужака.
Перед нами спрыгнул горл – явился, так сказать, во всей красе. У него ног не было, лишь четыре руки, вернее, лапы. А туловище маленькое. Такой себе уродец. Если мою руку растянуть раза в три, тогда это будет подобие его лапы.
− Вам тута! – и он вновь указал направо.
− Нас уже не обмануть, − промурлыкал довольно Терзанай, проходя мимо паукообразного. Горл не сдавался, а когда я подошёл ближе, он поднял лапу, и, растерянно провозгласив «тута!», перегодил мне путь.
− Спасибо, горл! – Обойдя его стороной, я пошёл дальше.
Оглядываться я не забывал, поэтому увидел растерянного горла, так и стоящего на тропе. А тропы тут были сродни лабиринту, то расходились, исчезая в кустах, то сходились.
Дампахалаве ещё два раза появлялся, всё пытаясь завернуть нас в сторону, но маг был неумолим, верил лишь рыбке. И всё сделал правильно, потому что мы быстро вышли из леса, увидев впереди облака и подъём в гору.
− Вот! – сказал маг самодовольно. – Сквозь облака пройдём, выйдем к дереву или обратно к скалам?
− Думаю, к дереву, − сказала Сэлта. – Со стороны скал камней валяется больше.
− И подъём круче, − добавила Элама, оглядываясь вокруг.
Подойдя к облакам, Терзанай смело ступил в рваный с краю туман.
− Мы когда спускались в облаках, слушали Мегеда! – сказала Элама. − Ну, чтобы не потеряться.
− Идите в гору и всё! – раздался голос Терзаная.
Я также вертел головой, хотя в тумане ничего пока и не видел. Но всё казалось, что вот-вот из тумана появится тёмный силуэт, бьющий мечом или протыкающий копьём. Я тихо обнажил клинки, шёл готовый ко всему.
− А ты сколько раз сюда ходил? – спросил я, чтобы все ориентировались на наши голоса.
− Да сколько, четыре раза и ходил!
− И сколько раз тебя здесь убивали? – вдруг спросил я. – До меня только сейчас дошло, что если шаксы серьёзно в оборот возьмут, то портал сотворить у него уже времени не будет.
