Звездная Кровь. Владыка Теней (СИ) - Прокофьев Роман

Судя по бешеной кутерьме и тряске, золотая Тварь то ли корчилась, то ли крутилась. Осколок Единого несколько раз ударил в одно место, концентрируя энергию клинка и мощь Аспекта — и червивая плоть наконец поддалась, открывая путь на свободу. Яростным ударом он проломил хитиновые пластины на стыке, выбрался наружу, весь дымящийся от ихора и яда, — и оказался на спине корчащегося Червя всего в нескольких шагах от Всадника.

Тот стоял крепко, спиной к нему, от него в панцирь уходили черные нити узды, делающие наездника одним целым со своей верховой тварью. Даже с выжженным нутром и вскрытым брюхом Скакун продолжал сражаться — совсем рядом были видны мерцающие огни Порталов, дымящиеся развалины и воины Народа Теней, мечущиеся в алом, светящемся тумане. Всадник использовал Пурпурную Гниль — страшную, гибельную Руну, но, предвидев это, Каменные Луки специально снаряжались для такой битвы — сплошной доспех, дыхательные маски, защитные Предметы и целебные эликсиры. Большинство должно было выжить! Осколок Единого также заметил неподалеку огненный вихрь Калассы и золотой светлячок Аур-Талена, прежде чем Всадник развернулся к нему.

Смерть.

Драконий клинок вновь ударил, отбитый взмахом костяной палицы. Эмиссар Червей не мог тягаться с ним в игре мечей и в следующий миг лишился руки — вместе с оружием. Однако тут же вновь отрастил ее из Тьмы, превратив в устрашающую боевую конечность — вроде тех, что у Секаторов. Марево, созданное им будто из тысяч гудящих могильных мух, защищало от игг-света, забивая зрение, дыхание и делая воздух густым, как кисель, но ничто не могло остановить осколка Единого.

Холодное Пламя вновь сожгло выпущенную червивую Руну. Они оказались совсем близко, почти вплотную, и Пламени Подобный наконец заметил золотую Игг-Метку, язвой жгущую древнюю Тьму. Чужую — но он знал только одного Восходящего с такой Руной.

Острый-как-Шип все-таки пришел на золотую охоту!

И тогда он ударил — прямой самоубийственной атакой, целя объятым Холодным Пламенем клинком в грудь врага, не обращая внимания, что Всадник тоже заносит свой черный коготь.

Попали оба одновременно. Драконий меч пронзил эмиссара Червей насквозь, а хитиновый клинок пробил живот осколка Единого. Всадник безжалостно повернул его в ране. Любого другого это убило бы, но Пламени Подобный лишь оскалился, хватая врага и сплетаясь с ним в братских объятиях. Он буквально нанизывал себя на вражеское оружие, разрывающее внутренности, ибо именно это сейчас и требовалось сделать!

Кровь, Золотая Кровь хлынула из обширных ран. Она полилась на Всадника, разъедая его сущность, засевший черный коготь дымился, истончаясь на глазах. Холодное Пламя рванулось изнутри, обвивая их сплошным плащом — так, чтобы ни одна капля Тьмы не смогла прорваться наружу. И тогда, почуяв ловушку, личинка снова истошно завопила, а Всадник бешено задергался, пытаясь освободиться.

Но куда там — тварь была уже медленной, слабой, потерявшей много черной крови и использовавшей сегодня весь запас проклятых Рун. Золотая метка жгла его, ослабляя еще больше, а Золотая Кровь лилась, проникая все глубже. Пламени Подобный не давал себе умереть, не выпускал врага из объятий, пока маска-череп не треснула, обнажая лишь клубящуюся кричащую Тьму. Она изменялась, бешено чередуя формы, от корчащейся отвратительной личинки до чего-то человекоподобного, тысячей способов пыталась расцепиться с ним и уйти, ускользнуть, уползти в очередную темную нору, но Один из Тысячи не давал. Причиняемые ему раны только заставляли Золотую Кровь проникать глубже — и осколок Единого знал, что до конца дней не забудет крик агонизирующей твари, молотом сотрясающий сознание.

Сколько времени прошло? Мгновение, минута, цикл? Пламени Подобный не знал. Но вопль вдруг утих, а давление ослабло и исчезло. Скакун с тяжелым вдохом замер, наконец перестав трястись и извиваться. Синее пламя пожирало последние капли того, что было Всадником. И только тогда осколок Единого позволил себе умереть.

Бывают смерти глупые и бесполезные. Бывают — лишние и ненужные. Пламени Подобный видел и испытал разные, но эта была золотой, она стоила своей цены.

Когда он вновь открыл глаза, возрожденный истинной кровью, Наблюдатель прислал золотой дар и новые повеления, а останки Скакуна растаяли в черном тумане. Действие червивых Рун отпускало, в его Скрижали мерцали поглощенные сокровища — несколько тысяч капель Звездной Крови, десятки проклятых глифов и десятки — обычных, а рядом светились сломанные рунные Предметы — то, что осталось от Всадника.

— Пламени Подобный! Мой рикс, ты… жив?

Из темных клубов дыма пылающей стрелой вылетела Каласса — окруженная огненным Аспектом и забрызганная алым с головы до ног. За ней выступили другие силуэты: осколок Единого узнал Когтя и Найтфир, а рядом с ними — старую Восходящую с глазами из лунного камня, окруженную серым шлейфом Грез. Последним появился Острый-как-Шип, сжимающий в руке свой золотой лук, а затем и другие — Восходящие и воины Народа Теней, пришедшие сквозь Порталы.

Все они смотрели на него молча — и Один из Тысячи понял, что все они видели поединок на спине Скакуна, смерть Всадника и… его собственную. И теперь видели его невредимое возрожденное тело — наследника древней крови, Истинного, осколка Единого. Битва вскрывает суть лучше, чем любые слова, и Пламени Подобный наклонился, поднимая расколотую маску-череп Всадника, высоко поднял ее и произнес:

— Здесь закончилась власть Червей! Народ Теней, во имя древней крови — вперед!

Глава 16

Пять Порталов были открыты в Кузнице Молний. Через два прошли Каменные Луки, три других принадлежали Небесным Когтям, Лунным Теням и Серым Шипам. Все септы привели избранных воинов, ибо никто не желал жить под пятой червивого владыки, — и в разоренном поселении Гроз воцарился хаос битвы. Осколок Забытого не собирался гасить ее пламя — наоборот, он хотел, чтобы в памяти Черепов навсегда остался шрам от ее огня. Боль, смерть и позор — лучшие учителя.

Битва бушевала, пока золотое зарево Древа не сменилось холодным сиянием Небесного Трона. Беспорядочная и жестокая резня на горящих улицах, где в ход шли даже кулаки и зубы. Черепов было больше, но без Всадника и червивых танаанов у них не оставалось шансов. Пламени Подобный, вновь оседлавший дракариса, безжалостно разбивал вражеское сопротивление там, где оно появлялось, и огненным ветром за ним следовала Каласса. А из Порталов выходили новые и новые копья воинов, вливаясь в бурлящее пламя схватки.

Воины четырех септ сражались вместе — и пятая не выдержала, потому что ее дух был подточен. Многие Черепа в страхе бежали, другие, разделенные и окруженные, сдавались на волю победителя — недаром прошел слух, что Пламени Подобный пощадит всех, снявших боевую маску-череп. Пирамида пустых костяных шлемов у развалин кипа росла, постепенно превзойдя человеческий рост.

К вечеру сражение постепенно затихло. Те, кто не сложил оружие, были убиты или рассеяны. Сбежало много Черепов, но что они могли в чужих пустошах за много дней пути до собственных владений? Домой доберется десятая часть, остальные станут добычей охотников, голода и теневых тварей.

Нападавшие тоже понесли потери. Скакун, Всадник, проклятые Руны, да и среди Черепов нашлось немало Восходящих, сражавшихся до конца. Передовые копья Каменных Луков были выбиты наполовину, пострадали и воины других септ. Победа и Слава всегда оплачиваются кровью, но Пламени Подобный полагал, что цена разумна. Эмиссар Червей взял бы куда большую.

Над Кузницей Молний поднимались густые столбы дыма. Множество тел стаскивали и складывали в погребальные костры, угрюмых пленников сгоняли в загоны: отдельно простых воинов, отдельно Восходящих в рунных оковах. Некоторые не дожили — особо отличившихся выдергивали и уводили по указке уцелевших Гроз — Пламени Подобный приказал отдать палачей и насильников их жертвам. Остальных ждало испытание Золотой Водой; только прошедшие его могли рассчитывать на жизнь. Удел побежденных несладок, однако они избежали куда более ужасной судьбы — многие горячие головы предлагали навсегда истребить «червивое племя». Все Люди Теней увидели сегодня, кому служили Черепа…