— Красота какая! — восторгалась она, разглядывая медленно проплывавшие мимо елки и осины. — Не то, что в Столице!
А я задумался о том, как буду искать аномалию. Конечно, барон знает, где она. Но вряд ли поведет нас прямо.
— Проныра! — позвал я.
Маленький демон не отзывался уже трое суток. Умник уверял меня, что Проныра медитирует. Но я подозревал, что он просто обиделся на шутку с ежом и теперь показывает характер.
Я снисходительно относился к таким забавам — в мирной обстановке. Но сейчас от демона требовалась поработать на наше общее благо. Поэтому я приготовился растолкать его без пощады.
Удивительно, но Проныра отозвался сразу.
— Слушаю тебя!
— Это ты? — недоверчиво спросил я.
Голос не был похож на обычный тон Проныры. Какой-то сонный и монотонный.
Как будто демона пыльным мешком по голове огрели.
— Что с тобой? — поинтересовался я. — Магоцвета попробовал? Где взял?
— Я постигал сущее, — так же монотонно ответил Проныра.
— И как? Удачно?
— Удача не нужна тому, кто постиг Путь. Требуется лишь упорство.
Честное слово, он так и сказал — Путь!
С большой буквы.
— Ты работать-то сможешь?
— Работать или нет — моему разуму все равно. Он просто живет.
Электрические демоны! Похоже, Умник щедро поделился с Пронырой своими взглядами на жизнь.
А мозги демона Огня не выдержали напряжения и перегорели.
Надо как-то привести его в чувство.
— Я постараюсь поселить тебя в кого-нибудь зубастого, — сказал я, чтобы подбодрить демона. — В настоящего хищника! А в аномалии сможешь поохотиться.
— Я не хочу отбирать чужие жизни, — безмятежно отозвался Проныра. — Хочу быть мягким и пушистым.
Ну, пушистым — так пушистым.
Главное, чтобы Проныра нашел аномалию, если Тимирязев решит нас запутать.
* * *
Машина в последний раз подпрыгнула на лесной колдобине и остановилась. Марат заглушил двигатель.
— Приехали! Дальше только пешком через болото.
Тимирязев молча полез из машины.
Что-то больно мрачен барон для кровожадного демона! Где хищная радость, где предвкушение кровавой расправы?
Я выпрыгнул из машины, с удовольствием разминая затекшие ноги. Полной грудью вдохнул знакомые запахи Заповедного леса.
Да, сотня лет промелькнула, а как будто ничего не изменилось! Так же беззаботно чирикают птицы, так же шумит ветер в листьях.
— Красота! — улыбаясь, сказала Наталья Николаевна.
— Замечательная погода сегодня, — поддержал ее Зацепин. — Нам повезло.
Секретарь барона энергично встряхнул руками.
Марат молча доставал из багажника наше снаряжение — мечи и рюкзаки с аптечками и небольшим запасом еды.
— Нам сюда, — показал Тимирязев.
И первым зашагал по еле заметной тропинке вглубь леса.
Я шел последним. Незачем подставлять спину под удар и вводить противника в искушение раньше времени.
Я любил начинать бой тогда, когда я считал нужным.
Дорогу отделяла от болота узкая полоска леса. Мы пересекли ее, и под ногами запружинил мягкий болотный мох. На высоких кочках рассыпались мелкие белые цветы клюквы. Кое-где уже появились крохотные зеленые ягоды.
А впереди синеватым силуэтом поднимался из болота еловый остров.
Как мне нравились такие острова!
Дом, где я родился, окружал лес. Обычный лес — с колючими елками, ярко-оранжевыми шляпками мухоморов и россыпями спелой черники. Аномалий в нем не бывало.
За лесом начиналось болото, а в нем — цепочка таких же вот небольших островков, поросших деревьями.
Приезжая в отпуск из Ордена, я всегда убегал на эти острова.
На одном из островков была лисья нора. Глубокая и длинная — из нее наружу вели сразу три выхода.
Однажды я попытался залезть в нору, и чуть не застрял в ней. Потом долго вытряхивал из волос сухой песок и лесной мусор.
На другом островке — старое сорочье гнездо на высохшей осине. Как-то я вскарабкался на дерево, спугнул сороку и долго рассматривал яйца — зеленоватые, в темную крапинку. А птица кружилась надо мной с тревожными криками.
Хорошее было время!
Я улыбался своим воспоминаниям. А заодно разглядывал гибкую фигуру Натальи Николаевны, которая по счастливому совпадению шла прямо передо мной.
А вот и нужный нам остров!
Между сосновых стволов мелькнул темный силуэт. Тихо хрустнула сухая ветка.
Из-за высоких резных листьев папоротника на меня настороженно смотрели два темных глаза. Между ними я увидел большой розовый пятак носа с раздувающимися ноздрями.
Кабан!
— Проныра! — позвал я. — Кабан для тебя достаточно пушистый? Разрешишь поместить твою драгоценную сущность в его упитанное тело?
Ну, да, я прикалывался! А почему нет? Внезапное перевоспитание демона меня забавляло.
— Разрешаю, — тоном наследного принца отозвался Проныра.
— Тогда вперед! Где-то здесь должна быть аномалия. Найди ее!
Щелчком пальцев я вселил сущность Проныры в кабана.
Кабан хрюкнул и с громким топотом сорвался с места.
* * *
Тимирязев, и в самом деле, старательно изображал поиски. Он зигзагами водил нас по опушке лесного островка, не решаясь идти вглубь. Мы терпеливо ходили за ним — как неопытные грибники за местным лесником.
— Никита! — прозвучал в моем сознании голос Проныры, — Я нашел! Она такая красивая!
В голосе демона я услышал какой-то детский восторг.
— Кто красивая? Аномалия?
— Да! Иди скорее!
За время наших приключений Проныра повидал десятки всевозможных аномалий. И давно должен был привыкнуть к их виду.
Неужели у маленького демона и впрямь переклинило соображалку?
Придется мне серьезно поговорить с Умником, решил я. Сразу же, как только у меня появится свободная минутка.
Пусть он сам балдеет от своих логических задач и философий сколько угодно! На то он и мыслящий гриб, как еще ему развлекаться.
Но взрывать философией мозг простому демону я не позволю. Проныра мне дорог как друг, и я не хочу его потерять.
— Сейчас иду, — успокоил я Проныру. — Только не уходи в астрал, дождись меня.
И окликнул команду, которая уже успела уйти вперед:
— Похоже, аномалия недалеко. Я ее чувствую. Нам туда!
Мои спутники остановились. На лице Натальи Николаевны я увидел радостное нетерпение. Марат был собран и спокоен.
Тимирязев с Зацепиным коротко переглянулись. Я увидел, что лицо барона заострилось, как у покойника. Или свет на него упал неудачно?
— Идите за мной! — скомандовал я.
И беззвучно добавил:
— Циклоп, проследи за ними! Но убивай только в крайнем случае.
Через несколько шагов я разглядел впереди багровый переливающийся отсвет. Это светилась аномалия Огня.
Точно! Умирая, Игнат так и сказал — старая аномалия Огня.
Я вышел из-за елки, и моим глазам открылась дивная картина.
Между сосновых стволов трепетал огненный портал. Он был похож на жаркий костер, только не обжигал.
Перед порталом сидел кабан. Его мощный пятак был вытянут к небу, а глаза мечтательно прикрыты.
Не обращая на нас внимания, кабан самозабвенно медитировал.
Огненные демоны!
Глава 17
Увидев кабана, племянница графа Орлова невольно придвинулась ко мне.
— Кто это? — удивленно спросила она.
— Проныра, — беззвучно обратился я к медитирующему кабану. — Не мог бы ты прервать свое увлекательное занятие и отпустить несчастное животное? Иначе ты мне всех Одержимых распугаешь!
При этом я из последних сил сдерживался, чтобы не расхохотаться.
Ну, сумасшедший дом же!
— Хорошо, — согласился Проныра. — Благодарю небо за этот потрясающий опыт.
Кабан грациозно поднялся на ноги, хрюкнул и потрусил прямо в портал. На мгновение мне показалось, что животное с разбега угодит в аномалию — на радость голодным потусторонним демонам. Но кабан, как ни в чем ни бывало, пробежал сквозь портал и скрылся в лесу.
