Тень на краю империи (СИ) - Бадевский Ян

Люди массово покидали здания.

Дождавшись, пока все свалят, я отправил в небытие административный корпус. Вместе со всеми документами, частично собранной мебелью, сейфами и техникой.

К горлу начала подкатывать тошнота.

Вдохнув полной грудью запах сосен, я досчитал до пяти и побежал помогать девушке, тащивший стопку однотипных серых папок. На протяжении всего забега циркуляция впитывала ки, восстанавливая мои узлы и каналы, напитывая их живительной энергией.

Дотащив папки до белой легковушки и забросив их на заднее сиденье, я направился в сторону Бродяги. Домоморф спрятался за одним из последних уцелевших зданий, так что суетящиеся повсюду охранники не успели понять, что не так. По дороге я утопил ещё один склад на три тысячи квадратов, вызвав новую волну паники.

Через несколько минут из воздуха начали выпадать прыгуны.

Все — с оружием.

Профессионально рассыпались по территории, смещаясь короткими бросками. Исчезая и проявляясь в новых местах. А вот это уже плохо.

Не теряя времени, я зашагал в сторону Бродяги.

Попутно «утопил» парочку автопоездов, сделал проницаемой гондолу дрейфующего дирижабля и позволил вывалиться ребристым контейнерам. Всё, что подлежало разгрузке, оказалось на бетоне, а потом и вовсе провалилось под землю.

Да здравствует хаос!

Последний склад я прошёл насквозь, просачиваясь прямо сквозь стены, ящики и стеллажи. Пробежался до «лишнего» склада, дёрнул ручку неприметной двери и оказался в родных пенатах. Перед отправкой прорезал в стене окно и с расстояния тридцати шагов разделался с последним складским корпусом.

— Сваливаем.

Бродяга переместился в многомерность.

— А теперь дуй в Звенигород, — приказал я. — Сам знаешь, куда.

На переброску из Никополя в Подмосковье мы потратили не больше десяти минут. Бродяга прибыл точно по расписанию. Конечно, меня интересовал не сам городок, довольно уютный и приятный на вид, а расположенный в десяти километрах от него завод керамических изделий, принадлежавший Раевским. Очень прибыльный заводик, на котором выпускалась дорогущая кафельная плитка по итальянским технологиям.

Когда в семь утра я нанёс удар возмездия, на заводе работало всего несколько человек. Остатки ночной смены, сторож на проходной, мастер по производству — и всё. Остальными операциями занимались големы. Здесь я не стал рисковать и вышел в костюме Михалыча. При этом Бродяга, материализовавшийся в лесу, включил дополнительный иллюзион, которым я его оснастил на прошлой неделе.

Прогулявшись по берёзкам и осинкам, я просочился через забор, приблизился вплотную к цехам и начал действовать. Для начала сделал стены прозрачными и осмотрел фронт работ. Потом приступил к очищению завода от всего лишнего. Рабочих не трогал, пусть живут.

Под землю начали проваливаться картонные коробки с готовой продукцией, элементы оборудования, сложные и дорогостоящие агрегаты. Я не жалел ничего — ни конвейерных лент, ни печей для обжига, ни прессов, ни смесителей. Вся эта навороченная красота отправлялась в вечную тьму, на свидание с червями и землеройками. Забрасывал поглубже, чтобы наверняка.

Рабочие бегали, истошно орали, кто-то дрожащими руками крутил диск телефона в приёмной директора… Но тщетно. Процесс возмездия не остановить, хо-хо-хо!

Операция отняла минуты три или четыре.

Я даже отката не почувствовал — не те площади.

Почти не почувствовал.

С довольным видом осмотрев полупустые цеха и полностью очищенный от продукции склад, я повернулся и зашагал прочь.

День удался.

Глава 29

— Наш корреспондент ведёт репортаж из усадьбы герцога Раевского Апрельские Ручьи, — сообщила красивая девушка в строгом костюме. — Здесь произошли таинственные события, в результате которых имение старинного и уважаемого Рода было полностью обесточено. Евгений.

Картинка сменилась.

На экране телевизора появился энергичный мужчина в серой ветровке и с микрофоном в руке. На микрофоне красовалась табличка с надписью: «МТВ».

— Оксана, — кивнул мужчина с серьёзным видом. — Здравствуйте, уважаемые телезрители. На территорию усадьбы меня не пустили, но удалось оценить место происшествия.

Корреспондент сдвинулся, показывая объект у себя за спиной. Покосившийся опорный столб линии электропередач с оборванными проводами.

— Это бывшая ЛЭП, снабжавшая электричеством земли Раевских. Боюсь, восстановить питание будет непросто, учитывая масштаб катастрофы.

— Евгений, расскажите об этом подробнее, — попросила дикторша. — Телезрители хотят больше деталей.

— Охотно, — Евгений снова занял большую часть экрана. — Сегодня ночью свыше пятидесяти опорных столбов линии исчезли, в результате чего произошёл обрыв.

— Исчезли? — переспросила ведущая.

— По словам ремонтников, как сквозь землю провалились, — пояснил корреспондент. — Кроме того, в самой усадьбе неведомые злоумышленники испортили аварийные генераторы. По неподтверждённой информации были украдены какие-то важные детали, при этом слуги и охранники ничего не видели.

— Вам удалось получить официальное разъяснение от главы Рода? — уточнила ведущая.

— Представители семьи отказались от комментариев и выпроводили нашу съёмочную группу, — расстроенно протянул Евгений. — Будем держать вас в курсе событий.

— Спасибо, Евгений, — изображение Оксаны вновь заняло большую часть экрана. — А я напомню, что вы смотрите программу «Сливки общества» на Москва-ТВ. С вами была Оксана Агулакина, до новых встреч.

Хорошо спланированная операция — залог душевного спокойствия.

Я бы мог попросить Алесю Новацкую устроить там локальный Армагеддон, но вместо этого потрудился сам. Перемещался на Бродяге, сделав из него эдакий летающий лайнер с открытой верхней палубой. Отправлял каждый столб в небытие и мчался дальше на крыльях ночи. Радаров у моих оппонентов нет, прыгуны каждые пять минут по лесу не носятся, отсюда что? Абсолютная влаааасть!

Не успел я порадоваться страданиям врагов, как Бродяга будничным тоном сообщил, что мне звонят из Москвы. Абонент идентифицирован как некто из летней резиденции Раевских. Почему некто? Ну, мало ли кто решил со мной пообщаться этим прекрасным осенним утром. Чей-то дворецкий, например. Или секретарь.

Подняв трубку возникшего из пустоты телефона, я лениво произнёс:

— Барон Иванов. С кем имею честь разговаривать?

— Доброе утро, юноша, — прозвучал на том конце провода мужской голос. — Самуил Владимирович Раевский к вашим услугам. Звоню по поручению Максима Венедиктовича, главы нашего Рода.

— А что ж он сам не позвонил? — невинно поинтересовался я.

Дядя главы Рода на секунду замялся.

Потом выдал:

— Неотложные дела.

— Полагаю, связанные с коммунальными происшествиями?

Собеседник разве что зубами не проскрипел.

— Вы хорошо осведомлены о наших проблемах.

— Только что посмотрел выпуск новостей.

— Жаль, что в новостях вам не рассказали про завод в Подмосковье.

— Упущение с их стороны, — я цокнул языком.

— Вот что, юноша, — Самуил Владимирович начал терять терпение, — вы переходите все границы. И наживаете себе могущественных врагов. Я бы на вашем месте…

— Вы не на моём месте.

Разговор сместился в фазу выяснения отношений.

— Я не намерен с вами препираться, — устало ответил Раевский. — Мы понимаем, что оба происшествия — ваших рук дело. Нет, это не официальное обвинение. Вы просто должны знать, что мы это так не оставим.

— Хотите объявить войну? — вскинулся я.

— Мог бы. Да только…

— Клан не хотите втягивать, — перебил я. — Есть указание присмотреться ко мне, но без необходимости не рисковать. Ой, не спрашивайте, знаю я про ваши ночные разговоры с князем. Продолжайте, я отвлёкся.

Повисло гробовое молчание.

Самуил Владимирович видел предстоящую беседу в несколько ином свете.

— У нас достаточно рычагов, чтобы сделать вам больно, — предупредили меня.