А ей и не потребовалось. Тяжело вздохнув, Леуш указал на облако пальцем, шевельнул губами в короткой молитве, и с его перста сорвался ослепительный луч света, порвавший тучу, как рельсотрон картонную коробку. Миг — и от нее не осталось даже следа. Жрец же, скрипнув зубами, крикнул:
— Задержите их! Во имя Шахака! — и вернулся к ритуалу.
В тот же миг в нашу сторону ломанулась толпа воинов, а над их головами пронесся залп куда более привычных чар. Маги среди культистов тоже имелись.
— Действуем по плану. — срываясь с места, бросила Энн.
— Мы справимся. — вторил ей Митрофан, устремившись следом.
Леуш к этому времени уже во всю орудовал Экскалибуром, каждым взмахом исполинского меча разрубая одного, а то и двух подошедших слишком близко противников. На его лице застыла маска скорби, но он понимал, что сделал все возможное и, теперь ему оставалось лишь встать на защиту своих друзей перед лицом зла.
Неподалеку от Леуштилата сражался Фил. И вживую его умение «Тиран битвы» выглядело еще более впечатляющим, чем я себе представлял. Словно человек-армия, он в одиночку противостоял чуть ли не десяти противникам, умудряясь при этом уничтожать пролетавшие мимо заклинания. Мой брат одинаково ловко орудовал обеими своими настоящими руками и целым пучком призванных, а всевозможные виды оружия оставляли на телах врагов самые разнообразные раны.
Проведя годы в беспрерывных сражениях Трещины, он действительно отточил мастерство боя до невероятного уровня. Но страшно подумать, через что ему пришлось ради этого пройти…
Энн, как всегда, скакала обезьяной и вертелась юлой, не подпуская к себе никого ближе длины копья, и время от времени даже находила возможность швырнуть куда-нибудь вдаль Огненный шар. За нее я не волновался. Почти.
Куда хуже приходилось наследнику рода унд эс Громоушевых. Он заранее попросил нас ему не помогать и теперь на пределе возможностей пыхтел сразу против двух Развивших и одного Осознавшего. Митрофан чувствовал, что почти закончил слияние умений и надеялся прорваться на следующую ступень в запале сражения. Довольно действенный метод, которым я и сам не раз пользовался, а потому я ему не мешал.
Да и вообще по разработанному нами на ходу плану мне выпало сосредоточиться на иных целях. Объединившие среди культистов, если и имелись, то пока себя не показали, а потому я призвал лишь небольшую часть своей армии, приказав ей сдерживать линию фронта и не дать окружить моих спутников. Также я прикрывал их Призрачными щитами от вражеских чар и руководил личами, устроившими перестрелку с магами. А еще заслал нежить в туннели, чтобы заранее знать о приближении подкреплений, если такие случатся, и не позволить никому сбежать.
В общем, много что делал, на самом деле. Но главное — я разослал приведений и призраков, проверить все постройки, ниши и другие укрытия, которые нагородили на платформе культисты. Я искал родителей и надеялся отбить их, чтобы не дать использовать в качестве заложников. Ведь силы врага медленно, но верно таяли, а значит можно было ожидать любой каверзы.
Мои бестелесные разведчики гибли один за другим, однако я быстро пополнял их число за счет павших. Противники поставляли мне непрерывный урожай душ, и я даже не всегда успевал собирать свою мрачную жатву.
Но, несмотря на общую загруженность и вовлеченность в схватку, угрозу собственной жизни я все же не проморгал. Направленный в мою сторону метательный кинжал жалобно звякнул, отраженный щитом Катура. Вот только вместо того, чтобы упасть на пол, тот превратился в юркого воина ступени Развития, резво обогнувшего умертвие и попытавшегося достать меня со спины.
Весьма любопытное умение.
Удар ассасина заблокировал второй Гледельвейд, однако враг преподнес еще один сюрприз разделившись надвое! Я сперва подумал, что это какая-то иллюзия или что-то в этом роде, но, когда одного зарубил топором Мугзанг, а другого нашинковал Аскар, оказалось они и правда работали в паре. Оба тут же пополнили ряды моей армии, сохранив часть своих умений.
Попытка культистов лишить моих товарищей магической поддержки с треском провалилась.
Тем временем Митрофан и правда завершил слияние приемов, забравшись на ступень Объединения. С резкой вспышкой Межмировой Энергии он совершил серию таких быстрых взмахов шпагой, что без эволюций даже мне было бы трудно за ними уследить, а его противники и вовсе не поняли, что произошло. Одно за другим их оружие отлетело в стороны, отбитое чуть ли не единым слитным движением, а следом тело каждого превратилось в решето, обретя больше десятка незапланированных отверстий.
— Мои поздравления! — отсалютовала ижмарильцу ему Энн, играючи уклонившись от взмаха меча и полоснув его обладателя острием копья по горлу.
— Спасибо. — сдержанно ответил Громоушев, шагнув на тела поверженных врагов. — Нашел родителей?
— Их тут нет. — отозвался я, как раз закончив исследовать местность.
— Уходим?
— Нет. Пробиваемся к жрецам. Они должны что-то знать.
Я хотел уже призвать больше нежити для скорейшего истребления мешавшихся культистов, как женщина на алтаре вдруг издала предсмертный вопль, а торчавшие из ее тела штыри стаей спугнутых грачей разлетелись во все стороны. Из получившихся отверстий хлынул сплошной поток черного дыма. Смешавшись с аурой страдания, он начал формировать некую фигуру.
— Приди, господин наш! — в религиозном экстазе кричал главный жрец. — Повелитель боли, Владыка страданий, Отец несчастий, приди и покарай неверных, посмевших осквернить твой храм! Пускай познают твой гнев! Приди!
Сражение само собой прекратилось, а уцелевшие культисты склонили головы и принялись хором скандировать: «Приди! Приди! Приди!». Будто дети, зовущие Деда Мороза со Снегурочкой.
Антураж только маленько не тот. Ну и подарочков ребятня при таком раскладе вряд ли дождется.
Дым же тем временем становился все гуще. Как если бы кто-то бросил в костер старую покрышку. Он сжимался, клубился, выпростал пару жутковатого вида рук, словно обожженных пламенем, и, наконец, отрастил себе голову, отдаленно напоминавшую драконью. С правой стороны которой, приглядевшись, я заметил не до конца затянувшуюся рану.
— Это ведь не очень хорошо, верно? — с тревогой проронил Митрофан.
— Аватар демона. — определил природу призванной сущности Леуштилат.
Про аватары Леуш мне уже рассказывал. Мол, «боги» и их темные коллеги при определенных условиях могли проецировать часть своей силы на землю и таким образом влиять на ход событий.
Недолго. Но кардинально.
А в некоторых случаях последствия таких вот сошествий приходилось разгребать десятилетиями. В результате чего рождались легенды, мифы и сказки, передаваемые простыми смертными из уст в уста.
— Спрячьтесь за мной. — серьезным тоном произнес мой друг, начав распространять вокруг себя сияющую ауру. Коснулась она и меня, но какого-либо дискомфорта я не почувствовал. Как, впрочем, и благодати.
— Хочешь забрать все веселье себе? — фыркнула Энн, встав рядом с Леушем.
Я тоже не стал отступать, заняв место с другой стороны от Леуштилата. Ко мне присоединился Фил. Чуть помешкав, после непродолжительной внутренней борьбы примкнул к нам и Митрофан.
Явно не такие приключения он себе представлял, покидая уютное семейное гнездышко. Хоть бы заранее спросил — я бы ему сказал, что у нас других не бывает.
Впятером мы стояли с гордо поднятыми головами, готовые сражаться против кого угодно. Никто не дрогнул, и никто не убежал. Мягкий золотистый свет окутывал нас, и мы с вызовом смотрели на аватар Шахака и всех его приспешников, прикидывая в голове дальнейшие действия. Будучи Объединившими различных ступеней, мы и поодиночке представляли собой грозную силу, а уж вместе могли практически все, что угодно.
Но не только мы смотрели на демона. Тот тоже взирал на нас глубоко утопленными в череп блестящими черными глазками. Он не уделил особого внимания моей сестре и брату, полностью проигнорировал Громоушева, несколько томительных мгновений оценивал Леуша, после чего установил зрительный контакт со мной.
