Инфер 10 (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов"

— Подождите! — выставив ладонь, она умоляюще улыбнулась.

Я сидел к ним спиной, но наблюдал за всем с помощью умных очков — в том числе и за поведением трех его телохранителей. Они занимались тем же самым.

— Ведь мы направились именно в это место как раз для наглядной иллюстрации моих слов. Дайте мне еще несколько минут и я смогу убедить вас…

— Две минуты! Не больше!

— То, что мы делаем, это, несомненно, глобально, но совсем не радикально. Да, мы, как вы выразились в начале нашей беседы, очищаем планету Земля от населения. От всех людей. Тотальная чистка. Но ведь это лишь временная мера. Мы никого не убиваем, а наши убежища — это лишь комфортабельные спальни для миллиардов, откуда спустя положенное время они выйдут обновленными, здоровыми и счастливыми. Они ступят за порог… и узрят столь же здоровую и счастливую планету, снова готовую выдерживать такое количество людей.

— Все это есть в ваших рекламных рассылках! Пока что я не услышал ничего нового, а две минуты почти истекли…

— Я лишь делаю упор на том, что наши действия глобальны, но не радикальны. Но вот иной пример — Ирма сделала красивый жест и поверх огромного панорамного окна, смотрящего на океан, наложилась цветная схема — Видите огромную дугу, идущую по волнам и тянущуюся к берегу в километрах и километрах отсюда?

— Вижу.

— Мы летим над гигантской воронкой. Над ударным кратером Чикшулуб, образовавшимся после падения на планету астероида, господин Саундстрем.

— Я знаю историю!

— Вот это — и глобально и радикально. Один мощный удар… за которым следует массовое вымирание земной биосферы. Поднятая пыль отрезала доступ солнечным лучам на годы, резкое похолодание, критическое для многих падение уровня кислорода в атмосфере, безумные по силе землетрясения и цунами… Случись это сейчас — счет умерших людей шел бы на миллиарды. Вот это — радикальность. Вот это — невозвратные потери. Но как бы оздоровилась планета после такой встряски… Но мы действуем куда мягче и медленне. Мы — не падающий на землю астероид, господин Саундстрем. Мы… каждое из строящихся наших убежищ это нечто вроде аварийного стержня в реакторе… насколько мне известно ваша семья начинала в сфере атомной энергетики, и моя аналогия должна быть вам понятно…

— Конечно. Аварийные стержни опускаются в тело реактора и замедляют цепную реакцию…

— И если опустить стержни полностью…

— Цепная реакция прекратится.

— В точку! Это и пытается осуществить корпорация Атолл Жизни! Мы нацелены на долгий, спокойный и полностью контролируемый процесс. Каждое глобальное убежище — это аварийный стержень реактора в роли которого выступает наша многострадальная планета. Мы уже на самой грани и стерни пора вдвигать на полную длину… И как только это случится — вызываемая людьми цепная реакция исчезнет, получившая передышку планета начнет исцеляться, дрожащий реактор начнет успокаиваться…

— Звучит так, будто вы собираетесь трахнуть не только планету этими стержнями, но и всех нас! И под нами я подразумеваю не нищие массы быдла, а таких как я! Нет! Вы ломаете давно сложившийся миропорядок! Вы уничтожаете бизнес! Не понимаете? Корпорации существуют только благодаря людям, которые что-то покупают, которым надо жрать, пить, где-то спать, лечиться, воспитывать своих гребаных мерзких детей… Людям всегда что-то нужно — люди и только люди вертят колеса предпринимательства. Без людей… не будет и бизнеса. И знаете, что произойдет если ваша безумная затея осуществится?

— Что же? — Ирма мило улыбнулась в ожидании ответа от резко вставшего столетнего старика.

Он ткнул ей узловатым пальцем в грудь, сильно надавил, заставляя отступить на шаг:

— Произойдет то, что Атолл Жизни станет полным монополистом! Полным владетелем всего и вся! Ведь позволь вы этому осуществиться… и все люди мира станут принадлежать вам и только вам! Вы не спасители планеты — вы те, кто подминает её под себя! И не только людей — вы забираете все, что им принадлежало! Подписывая ваши чертовы бумажки, они отказываются в вашу пользу от своих домов, магазинов, земель, лесов, озер и даже целых чертовых улиц — они отказываются от всей своей собственности ради жалких бонусов внутри убежищ! Думаете я и стоящие за мной серьезные люди не видят и не замечают, что на ваш сраный Атолл Жизни переписаны уже целые города по всему миру⁈ Целые города, мать вашу! Мегаполисы уже на тридцать процентов принадлежат вам! Атолл становится собственником планеты и… собственником всего мирового населения!! Вы уже непонятно как стали совладельцами лунной колонии! Глубоко влезли своими щупальцами в ближний космос — хотя, казалось бы, вас должна интересовать только планета! И вы… вы думали, что мы вам позволим это провернуть?

— Думали — признался я, вставая и щелкая пальцами.

Получив мощнейший разряд, телохранители выгнулись дугой, задымились и рухнули на шерстяной ковер или вернее на то, что выглядело им. Обычных бойцов это убило бы, но прокачанные солдаты дымились, но ворочались, пытаясь встать. У одного даже получилось. Но против влетевших в комнату бронированных громил шансов у них не было. Весь отряд из полусотни чужих элитных солдат уже нейтрализован и сейчас их раздевают, погружают в сон и отправляют в ближайшее убежище — прямиком в холодильники.

— Я же говорил — у тебя не выйдет — заметил я, поворачиваясь к Ирме.

— Ты говорил — мило улыбнулась она, держа беззвучно трясущегося господина Саундстрема в локтевом захвате и выдавливая из столетнего старца жизнь — Плохо… он говорил от всей их ассоциации… нас ждут проблемы.

— Да когда их не было — буркнул я — Эй! Не убивай его.

— Дай девушке отыграться за тыканье его пальцем в её нежную грудь…

— Не убивай — повторил я, заглядывая в выпученные умоляющие глаза старика — Таких как он я ненавижу… и просто сдохнуть… этого маловато будет. Отправьте его в холодильник. Контракт — добровольно низший…

Сука…

Уже второй час мы играли в гребаные догонялки с гребаной Выдрой-М7…

Мы никак не могли оторваться, а он никак не мог нас догнать.

На той парковке мы провели больше трех часов. Я бы и дольше там просидел, но под сваленными мной в кучу флаерами сначала загремело, а затем равномерно застучало. Пробивают себе путь. Через стены было бы быстрее, но в моих лапах ценный для них козырь — златовласка с декламатором — и они не могут наугад пробивать дыры, боясь затопить все и убить так нужных им цели.

Через люк в потолке мы поднялись на этаж, миновали перекресток, где я чуть задержался и установил ловушку, истратив на нее почти всю имеющуюся у меня найденную на трупах взрывчатку. А затем заставил всех ускориться, чтобы убраться отсюда как можно дальше.

Взрыв прозвучал где-то через полчаса и это было плохим знаком — они двигались быстро, пробивая и обходя любые заслоны. Подгоняя отстающего долговязого, умудряющегося накосячить просто везде, я погнал крохотную группу через лабиринт смятых как картонные коробки комнат замершей вверх тормашками многоэтажки. Немало количество дешевой мебели мебели являлось монолитной частью пола и сейчас все это висело на потолке. Порой чудилось, что мы прорываемся через массовую галлюцинацию, проскакивая через бьющие сквозь стены тугие водные струи, скользя на хрустящих под ногами раковинах моллюсков и с хлюпаньем давя огромных бурых слизняков.

И где-то у самого подвала — нынешней крыши — гребаный экз Выдра нас и догнал, выпустил очередь и убил последнего «чужака», не считая меня. Нас осталось четверо. И я использовал две последние гранаты, запихнув их в щель над дверью. Выдру убить я и не надеялся. Но задержать и сбить со следа этим трюком получилось, хотя мы едва не подохли после обрушившихся на нас со всех сторон водопадов. Здание расползалось как комок туалетной бумаги, а мы бежали сквозь него…

И снова нам пришлось уходить глубже из-за догнавшего юркого экза, одинаково хорошо чувствующего себя как под водой, так и на суше. И только благодаря узким лазейкам в покоящемся под Церрой железобетонном массиве, нам удавалось уходить, а ему приходилось идти в обход. Каждый раз я делал неожиданный ход, внезапный поворот, несколько раз возвращался назад по своим же следам, потом тащил всех под прямым и неожиданным для самого себя углом в сторону… и один хрен через какое-то время упрямый экз нас находил.