— Считывание завершено. Как обозначить идентификатор? Коллеги? Друзья?
— Гоблины — фыркнул я и поморщился, когда аптечка вколола мне что-то еще.
— Принято. Готовлюсь к отправке сообщения. Будут ли еще пожелания, сэр?
Прислушавшись к звукам приближающейся стрельбы в коридоры, я вогнал в пулемет конец патронной ленты, захлопнул крышку, влил в себя еще чуток трехсотлетнего бурбона и отрицательно помотал залитой кровью башкой:
— Да не, у меня все норм. День удался. И проветри здесь…
— Я поняла вас, сэр. Заслонки открываются, показатели воздуха снаружи удивительно хороши. Буду ждать дальнейших указаний…
— Ага… — кивнув, я перешагнул стонущего декламатора и потопал к выходу.
— Ба-ар… кто ты такой? — пробормотала валяющаяся рядом с златовлаской Шейна — Кто ты сука такой?
— Я? Я проводник Ба-ар — ответил я и шагнул за порог — Ну который приятель плотогона Ахулана… Эй, суки! Я здесь! Тащите свои вонючие жопы сюда!
Снаружи — вне здания, где-то над водной площадью и всеми небоскребами захрипели древние громогласные динамики, взвыла и тут же заглохла сирена, после чего перевозбужденный мужской голос пронзительно завопил на всю Церру, сотрясая окна высоток:
— Экстренное сообщение! Экстренное сообщение всем бойцам Церры! Всем явиться на свои боевые посты! Альбаир! Боевой отряд во главе с самим Альбаиром прибывает в Церру на большом корабле! Идут с востока! Внимание! Приказ всем — быть готовым к худшему, но первыми огонь не открывать! Таков строжайший приказ Совета Правящих родов и таков мудрый совет самой Седьмицы! Альбаир послал гонцов передать его слова: он не враг Церры! Все что ему нужно — всего лишь один чужак, что может быть среди нас! Повторяю! Альбаир грядет в Церру! Сам Альбаир! Не стрелять!…
— Понаехали тут — пробормотал я, перестав слушать нервные завывания и сосредоточившись на медлительных целях в коридоре — Выпить спокойно не дают… Эй! Это тебе! — пулемет в моих руках снова ожил, с радостью стряхивая с себя многовековой сон.
Попавший под очередь боец в черном присоединился к оружейному ликованию, радостно танцуя и орошая гребаные гобелены кровью и выбитыми мозгами…
Конец десятого романа цикла Инфер.
