#Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 24 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич

— Значит, проявились недавно, — я быстро осматриваю татуировки, пробегаю взглядом по контурам, оцениваю их на всех уровнях — физическом, энергетическом, ментальном.

— Верно, — вздыхает альв с наколками, устало потирая плечо. — Они начали проступать только после боёв с гулями. Без понятия, что это значит.

Я усмехаюсь.

— Да всё просто. Ты, Финрод, — якорь.

Финрод моргает, на его лице отражается полное непонимание.

— Кто я?..

— По ночам снятся кошмары? — спрашиваю.

Он резко поднимает на меня взгляд. В его глазах удивление — слишком искреннее, чтобы быть наигранным.

— Да…

— Сколько вас таких?

Финрод тяжело выдыхает, проводя рукой по лицу, словно пытаясь стряхнуть усталость.

— Все лейтенанты. Галадриэль и остальные тоже.

Я киваю.

— Значит, самых умных из вас монахи покрыли татуировками…Без понятия зачем. Наверное, ставили эксперименты. Ты понимаешь, что это значит?

Финрод смотрит на меня напряжённо, почти не моргая, его плечи невольно напрягаются.

— Нет. Лорд Данила, надеюсь, ты знаешь?

— И не зря надеешься, сир, — хмыкаю. — Знаю. Вы притягиваете всякую астральную дрянь.

Финрод заметно бледнеет, словно кровь уходит с его лица.

— Эти татуировки — пси-накопители, — поясняю спокойно, наблюдая за его реакцией. — Сейчас вы не ощущаете влияния Астрала, но со временем оно усилится. Вы впадёте в бешенство и начнёте убивать всех подряд.

Зела и Бер недоуменно переглядываются.

— Они могут напасть на своих, Данила?

Я коротко киваю.

— Ага. Именно поэтому им нужно периодически сражаться. С гулями, с другими врагами. Им необходим выход для бушующих эмоций, иначе рано или поздно крышу снесёт. Но это не лекарство, а лишь временная мера. Я найду настоящее решение.

Финрод, нахмурившись, потирает лицо, словно пытаясь взять себя в руки.

— И ты правда это сделаешь?

Я усмехаюсь.

— Я уже вас один раз спас. Было бы странно, если бы теперь позволил вам перебить друг друга.

Финрод сглатывает, на мгновение опускает взгляд, потом снова поднимает его на меня. Теперь в его глазах читается не просто тревога, а осторожная благодарность.

— Спасибо, лорд Данила… Зела всегда хорошо о тебе отзывалась. Говорила, ты лучший воин.

Я приподнимаю бровь и скосив взгляд на парочку голубков.

— Надеюсь, она не говорила это при Бере?

Финрод усмехается, его плечи немного расслабляются.

— Говорила. Да и Бер то же самое повторил.

Бер, который до этого старался сохранять невозмутимость, мгновенно краснеет, его взгляд метается, а Зела рядом ухмыляется, явно наслаждаясь моментом.

— Да просто случайно вырвалось! — бурчит кузен, отводя глаза. — Конечно, это я лучший мечник и воин тоже.

Я фыркаю, качая головой.

— Ладно. Теперь будем думать, что с вами делать дальше. А пока передай остальным лейтенантам то же самое. Про руны. Пусть понимают, с чем столкнулись.

Финрод низко кивает, его голос звучит уже более уверенно:

— Сделаю, милорд.

Он быстро уходит, а Зела тут же поворачивается ко мне с радостной улыбкой.

— Вы заметили⁈ Он назвал вас милордом!

— Я тоже заметила! — подмечает Настя, до этого молча стоявшая в сторонке и задумчиво теребившая лямку своей майки.

— Финрод просто с мозгами, — пожимаю плечами. — И уже правильно оценивает ситуацию. Скоро и остальные подтянутся.

Затем коротко киваю:

— Все свободны. Отдыхайте.

Бер с Зелой уходят, негромко переговариваясь, а Настя, мелькнув рыжим силуэтом, отпрашивается побегать в лесу.

Я же остаюсь в шатре, мысленно перебирая возможные решения новой проблемы. Нужно разобраться с этим до того, как пси-татуировки начнут работать в полную силу и превратят альвов в бешеных берсерков. Мои перепончатые пальцы. Вот же монахи подсобили, гады.

Вдруг Феанор заходит в шатёр и косо смотрит на меня.

— Ну и что? — сразу спрашиваю я, не давая ему времени на вступления. — Какой у тебя план действий на будущее?

Феанор ухмыляется, скрестив руки на груди.

— Мы с тобой сразимся за корону, менталист. В смертельном поединке.

Я фыркаю с насмешкой:

— Ага, конечно. Только вызовешь ты меня лет через десять.

— Что? С чего ты взял? — морщится он, хотя прекрасно понимает, что я прав. Умный ведь дядька, хоть и с синдромом нарцисса. Возраст у него куда больше, чем у Лакомки, а она, на минуточку, уникальная травница.

Я усмехаюсь, пожав плечами:

— Потому что сейчас я занят. Я даю вам земли, вытаскиваю вас из кучи проблем, спасаю ваш народ. Так что сразишься со мной только тогда, когда альвы полностью переселятся в Шпиль Теней и обустроятся. Потому что, если ты вызовешь меня сейчас и даже победишь, ты и сам не будешь знать, что делать с бездомными альвами.

Феанор раздражённо щурится и цедит сквозь зубы:

— Всё ты знаешь, умник.

— Ну я-то не против, — пожимаю плечами. — Потом мы с тобой устроим поединок. Как ты хочешь. Если еще будет актуально.

Феанор бросает на меня тяжёлый взгляд, его зубы сжимаются так, что слышен скрип. Затем, не сказав больше ни слова, резко разворачивается и уходит, явно раздосадованный. Смотрю ему вслед, приподнимая бровь. Так я и не понял, зачем он вообще приходил. Попугать меня, что ли? Так мы пуганые.

Вообще, в прошлом я никогда не стремился быть лидером. Даже когда у меня были перепончатые пальцы в постапокалиптическом прошлом, я инстинктивно отшатывался от этой роли. Руководить поселением? Не-не, разбирайтесь сами. Конечно, я мог показать, где водится мелкое зверьё, и первым поднять тревогу, если к нам сунется банда мародёров. Но вот управлять всей этой бытовухой — не моё.

Просто выделите мне нору побольше, а в соседи пусть будет девчонка пофигуристее, да чтоб тараканью похлёбку готовить умела. Я всё-таки заслужил.

Но это было тогда. Теперь я граф, конунг, лорд. И, что удивительно, новая жизнь мне больше нравится.

Ночь прошла спокойно — никаких новых гулей не появилось. Так что с Настей время провели вполне неплохо, если не считать язвительных мысленных комментариев Светки из Невинска. «Ну-ну, веселитесь там, да-да?» — завидовала она. Но долго мешать блондинка не смогла. Стоило мне отправить ей через ментальную связь женскую эйфорию, и она благополучно вырубилась от счастья. Да, телепаты могут доводить женщин до экстаза, даже не прикасаясь. Но, если честно, касаться всё же приятнее.

А наутро мы выдвигаем к Сибирской Аномалии. Золотой Дракон парит над нами, его огромные крылья отбрасывают тень на дорогу. Машины гудят, двигатели рычат, колонна движется к ставке Годуновых.

Пора разобраться, что затеяла Семибоярщина и зачем они перебазировались ближе к Аномалии. А заодно стоит заглянуть к старому знакомому.

Лагерь Годуновых замаячил через пару часов. Наша колонна остановилась неподалёку, но в стане бояр уже наблюдалась настороженность. Их дозорные не отрывали от нас напряжённых взглядов, явно не ожидая столь внезапного визита целого войска иномирян.

Я еду к ним один, не считая водителя.

— Граф Данила Степанович к Федоту Геннадьевичу на чаёк, — бросаю на КПП.

Дежурный караульный быстро связывается со штабом, что-то бурчит в рацию, и через пару минут меня пропускают.

Прибыв в лагерь, не мешкаю и сразу направляюсь к Годунову. Федот Геннадьевич встречает меня настороженным взглядом. Похоже, он уже догадался, что чаёк — это не главная причина моего визита. Хотя, надо признать, чайник уже стоит на столе, а рядом — аккуратно расставленные фарфоровые чашки.

— Федот Геннадьевич, мы так не договаривались, — беру рогогора за рога с ходу, без церемоний. — Вы мне уже здорово надоели своими выходками, уж простите за прямоту. Я мог вас уже десятки раз сдать Охранке и Царю, — говорю хмуро, наблюдая, как его пальцы чуть заметно сжимаются. — Но не стал. Потому что мне выгодно, чтобы вы воевали с гулями.

Со вздохом я пригубливаю чай:

— Под «вы» я имею в виду всю Семибоярщину. Но вот незадача — почему-то войска бояр вместо защиты Междуречья отходят в сторону Аномалии. — Я развожу руками, показывая, что мое терпение на исходе. — У меня на вас была всего одна надежда — что вы будете защищать Междуречье. Если вы не справляетесь, мне придётся вас сдать, и пусть Владислав Владимирович сам с вами разговаривает.