— На выход, — с недоумением повернулся к ней.
— А телефон?
— Ах да, точно…
Я передал ей разблокированный телефон, полностью доверяя удаление фотографии. В целом это была одноразовая модель, так что увидеть там хоть что-то лишнее она не могла даже теоретически.
— Так-то лучше… — удалила Стефания порочащую её честь и достоинство фотографию и протянула мне телефон. — Больше так не делай. Любые фотографии, тем более где я обнажённая, — только с моего личного согласия.
— А что, так можно было? — удивился я.
— А ты что, вдруг заинтересовался? — хитро прищурилась она.
— Просто удивился. И многие делали такие фотографии?
Я забрал телефон и швырнул за спину. Фома словил его, не отрываясь от полюбившегося ему экспоната — бронелифчика.
— Пока что я никому не давала подобного согласия. И не дам. Тебе бы разрешила, возможно… если бы ты не вёл себя эгоистично. Теперь никакого желания нет. Даже заигрывать…
— Некогда заигрывать, Стефания. Мы всё ещё на пороге войны. Займись своими государственными делами. Мир тебя практически пару недель не видел. Утром новости вышли во французской прессе, где тебя уже чуть ли не похоронили. Представь, как возбудятся наши противники от их слов. Вот ими и займись. Снова верни себе былую гордость и не трать жизнь, что я подарил тебе, понапрасну. Лимит чудес был исчерпан. И я очень надеюсь, что не зря это сделал.
— Ты всех женщин вокруг себя работать заставляешь?
— Если так подумать… Не считая фамильяров — да, всех.
— Ты бы быстро подружился с Александром… — опустила она глаза, вспоминая своего супруга. — Он тоже терпеть не мог, когда кто-то без дела сидел. Ладно, хватит говорить о невозможном и грустном. Ты прав. Хоть ты и сволочь, из-за которой я испытала сегодня все грани стыда, но ты прав.
— Стыд? Это не было игрой? — удивился я, выходя из сокровищницы и помогая закрыть дверь.
— Проваливай, Берестьев! — разозлилась Стефания, и я с радостью воспользовался её предложением.
— Разрешите покинуть вашу компанию, ваше величество! — поклонился я, и через мгновение Фома телепортировал меня за пределы Кремля.
— Да, это хорошо, что ты решил в парк… На вазу. Не разбей только. Она намного ценнее, чем думает Стефания, — предупредил я, передавая свою прелесть пушистому, и присел на ближайшую лавочку.
— Пи-пи…
— Да, сейчас. Разбежался… Сдался тебе этот бронелифчик…
— Пи-пи… — грустно вздохнул пушистый капитан и спрятал вазу в своё убежище.
— Я так и не был у тебя в гостях. Сходим? Или после встречи с разведкой?
— Пи. Пи-пи-пи. Пи-пи.
— Ты вечно там порядок наводишь, и всё никак не наведёшь. С тем количеством жителей из числа моих фамильяров, что уже там прописались, порядок в целом невозможен. Нет, давай лучше сейчас, потому что после встречи с разведчиками у меня наверняка появится миллион сверхважных дел, которые нужно было выполнить ещё вчера! — настаивал я, наблюдая, как в мою сторону идёт мужчина в сером пиджаке и бежевом пальто в руке.
— Пи… Пи-пи… — начал придумывать отмазки Фома, заявляя, что его подруга сейчас спит и он не хотел бы её разбудить.
Вот ведь партизан щекастый…
— Прошу прощения. Граф Берестьев?
— Да. С кем имею честь?
— Я хотел бы передать вам важную информацию от моего начальства…
Мужик быстро огляделся и полез в карман.
— Я весь внимание, — сказал я, стряхнув пожелтевший лист с колена.
— Он просил вас умереть! — заявил незнакомец, и дуло пистолета уставилось мне в лицо.
Глава 12
«Так, умирать я сегодня явно не планировал! Надо что-то делать!» — мелькнула мысль в моей светлой головушке за мгновение до выстрела. Сделать за такое время можно не так уж и много. Но спасибо неизвестному заказчику с его просьбами или же глупому исполнителю, который решил эту самую просьбу перед выстрелом озвучить. А это дало мне почти полсекунды дополнительного времени.
В общем, среагировал я мгновенно. И пусть эфир за это время не успел даже толком из источника наружу вылезти, как и энергия воителя из клеток тела, но было у меня ещё кое-что припасено… Реакция и доведённые до автоматизма рефлексы!
Руки устремились к пистолету, тело скрутилось пружиной на скамейке, шея извернулась как могла, и — прозвучавший выстрел не вышиб мне мозги. Пуля раздробила скулу и опалила кожу, отчего боль прошила голову, а ещё через мгновение я стальной хваткой вцепился в пистолет и, сломав запястье убийцы, вырвал его.
«БУМ!»
Ещё секунда — и мужик был мёртв: его тупую голову размозжила стальная наковальня.
— Пи-пи-пи! Пи-пи! Пи-пи-пи! — скача по тяжёлой металлической кузнечной основе, отборно ругался Фома на этого недо-киллера. А как увидел меня, так аж за грудь взялся.
Я прыгнул за лавочку, прикрыл лицо рукой и направил целебную энергию в область повреждения, переживая о возможных последствиях. Осколки костей могли дел наделать, поэтому, несмотря на боль, я принялся сразу исцелять себя.
— Пи! — Мне в руки упало несколько бутыльков с целебным зельем.
— Спасибо.
Я создал зеленоватый магический барьер перед собой, опасаясь новых атак, и часть энергии воителя использовал для формирования покрова. Дальше проще. Выпил зелье, ещё одно и ещё… пока не опустошил все склянки, которые выкатились звеня на аккуратную каменную тропинку, заляпанную моей и чужой кровью.
— Пи-пи? — переживал за меня Фома и продолжал следить за окрестностями, опасаясь новых врагов.
— Жить буду. Айа-а…
Чёрт, как же говорить больно. Лучше лишний раз рот не раскрывать.
Я оценил обстановку и мчащуюся ко мне на всех парах кремлёвскую стражу. Оно и понятно: всё ж напали на меня прям под стенами имперской святыни.
Стражники были в шоке. Сперва даже хотели арестовать меня после оказания первой помощи, но старший группы, несмотря на обезображенное лицо, узнал, кто перед ним.
Я попросил связаться с Багратионом или Романовым Константином, передав телефон с открытой записной книжкой. Говорить особо не мог и поэтому кое-как, через силу, прокряхтел свою просьбу. Стражник не стушевался. Позвонил и передал то, что увидел своими глазами. А дальше стало веселее…
Маги, воители, лекари из имперской стражи занялись мной и моим несостоявшимся убийцей. Новости о покушении разошлись по верхам, и Александр Багратион уже через пятнадцать минут прибыл сюда. В основном потому, что я отказывался с лекарями покидать место происшествия, пока он не появится здесь. Хотя мне надо было в операционную… Причём срочно. Я зарастил как мог рану, но без опытного хирурга рискую остаться уродом до конца жизни.
— Как ты умудряешься… Док, а он точно в порядке? После таких ран обычно без сознания лежат пару недель… — хмуро высказался Александр и посмотрел на убитого. — Это не наша форма, хотя похожа…
— Он прошил пыредать прифет от от нафальства… Тьфу, — сплюнул я кровь. — Некроманты есть?
— Да… В данных обстоятельствах нужен. Надо найти. Но мозг раздавлен наковальней… Так что мертвеца, думаю, поднимать бесполезно.
— Дуф. Тьфу… — Я вытащил ватные диски изо рта, что вбирали в себя кровь и позволяли сломанным костям на лице хоть как-то поддерживать своё местоположение. — Дух!
— Единственный некромант, способный поднять разумный дух, сидит в «Чёрном вороне», тюрьме для особо опасных магов. Далеко это.
— Вафе право… Мне пора. Я не фнаю, кто это и от кого приуэт. Ай… Док, дай ещё обезбола… Тот прошёл.
У меня был сумасшедший иммунитет к любым внешним препаратам, потому обезбол перестал действовать уже через пять минут несмотря на лошадиную дозу.
— Больше у меня с собой нет. Надо срочно в госпиталь!
— Поефали тафда, — ответил я врачу и повернулся к шарящему по карманам лжесерого пиджака Багратиону. — Я подлечусь и к вам заеду… Помню вашу профьбу.
Я залез на носилки и уже через минуту уехал под вой сирен в сторону операционной. Уверен, спецы ещё долго будут работать на месте нападения и рассказывать один другому про обстоятельства покушения и мой внешний вид.
