Так что миньоны уперлись в кресло и потолкали… И тут я заметил светящегося, размахивающего столовым ножом крабика, пытавшегося преградить путь нашему скорбному поезду. Естественно заинтересовался — чего это он? И выяснилось, что для кластера «крабы» в целом, и для условной индивидуальности я был… ну если не «смыслом жизни», то близко к тому.
Благо, при создании этот момент так или иначе прописывался. Ну и увидев «сломанного меня», влекомого не в мастерскую для починки, крабик посчитал что тащат меня для утилизации или разборки.
Как понятно, оперировал он своими ограниченными данными и проецировал свой, крабье-кластерный социум на человеков. Ну и попытался меня защитить, что было довольно… трогательно.
Ну, учитывая то, что крабики выходили довольно близки к живым, в плане целеполагания и прочего, несмотря на свою металлическую природу. Короче, взял я этого грозного бойца, посадил на колени. И крабик, пырясь на окружающих своими крабскими электронными глазами, сновал по моим коленям и грозил потенциальным агрессорам ножиком.
Короче, встречая Рукожопа я чувствовал себя престарелым доном мафиозной семьи из Ромской Империи — образ, эксплуатирующийся всеми, кому не лень. Ну а вместо пушистого кота — крабик с ножиком.
Что, кстати, гораздо практичнее: крабик, всё-таки — функциональный робот, а ещё не распространяет последствия своей жизнедеятельности где ни попадя.
И, наконец, коптер опустился. И в распахнутую аппарель появился, во всём его великолепии, Артемий Рукожоп Тверской. Выглядел, впрочем, он как обычно. А вот его спутница, в рукожоповской куртке, привлекала внимание.
Во-первых — довольно сильно бросающейся в глаза пропорциональностью и даже красотой. Подобное редко встретишь вне древних родов, евгеническая программа которых учитывала внешность, как ключевой фактор.
Хотя, как понятно, генную рекомбинацию никто не отменял. Не говоря о всяких видах и типах косметической хирургии и алхимии.
Но тут явно была красота природная, а вид девицы был довольно пикантен: кроме рукожопной рубахи, на ней был, по-моему, только больничный халат с завязками на спине.
— Ром, за халатом и шлёпанцами сбегай, — негромко произнёс Федя и был стопроцентно прав.
— Сбегаю. Ей, красивая какая! — так же негромко произнёс гаражный, поскакав в здание.
А вторым привлекающим моментом в девице было то, что она была явно вымотана, испугана и перенервничала. Эмофон от неё был такой, что хотелось пожалеть… Чего делать категорически не стоило: от неосторожного прикосновения, в том состоянии, что она была, девица могла если не свихнуться, то заполучить капитальную такую девиацию или ПТСР.
Впрочем, с девицей разберёмся позже. А пока…
— Ты знаешь, Артемий, — поглаживая помахивающего ножиком крабика протянул я. — Я, конечно, знал что ты — рукожоп. Это нормально. Но сегодня ты превзошел мои самые смелые ожидания.
— Здравствуйте, Марк. Это вы меня так просвещаете в то, что я…
— Нет. Это я тебя хвалю, — хмыкнул я. — Наконец-то ты отличился. И заварушку начал. А то чуть что — «опять Марк устроил войну».
— Ну я… это… А это Лета, — представил он испуганно зыркающую на всех девушку.
— Угу. Ладно, бери Лету, пойдём в мастерскую…
— В мой кабинет, — отрезал Федя.
— А есть разница? — хмыкнул я.
— У меня нет пугательных надписей. И больше сидений.
— Аргумент, — признал я. — Значит, в логово атамана.
Часть народа разочарованно погудела, явно на тему того, что не узнают ничего интересного. Хотя, думаю, узнают со временем. И вообще, разборки выставлять на всеобщее обозрение — дурной тон. Свидетели у Феди кабинете, конечно, всё равно будут, но поменьше. А вот разборки — не факт. Но посмотрим по обстоятельствам.
Добрались до кабинета, где на девицу таки накинули банный халат и тапки — совсем не лишнее, а то взгляды у народа нет-нет, а маслянели.
— Ладно, Артемий, расскажи-ка мне, что ты натворил. Чтобы мне понять твою ценность, как специалиста.
— Марк, но я же… — начал было Рукожоп, но посмотрев на мою поднятую бровь, замолчал.
— Рассказывай.
Понятно, что кто такой Рукожоп, я прекрасно знаю. Но смысл в фразе был именно в его действиях и ценности его. Что Артемий понял и вкратце описал уже известную мне историю — миньоны передали. Правда, были нюансы его восприятия, которые тоже стоило учитывать.
— А потом — началось. Марк, это — косяк? — аж немного сжался он.
— Да нет, — покачал головой я. — Ты поступил так, как хотел, так, как считал правильно. А последствия окупает твоя ценность, как специалиста.
Вообще, если начистоту, то поступил Артемий совершенно верно. Не говоря о том, что такие охреневшие уроды, как Крежи, так или иначе со временем стали бы нам противниками. Сейчас чуть раньше. И, пожалуй, к лучшему. Но говорить это — ну совсем глупо. А то у нас через неделю война со всем Нижним будет, вдобавок к половине Верхнего — совсем не исключённый вариант.
А ещё, хотя это и не очень этично с точки зрения многих, Артемия стоит к себе привязать. Потому что с его талантом, трудолюбием и развитием, я вскоре думаю поручить ему начать разрабатывать ПО для космолёта. Пока в общих чертах…
Но человеку, которому я это доверю, я должен доверять больше, чем на сто процентов, как бы не антиматематически это ни звучало.
— А ты, Лета, кто такая? — обратился я к девице, испуганно зыркнувшей на меня. — Чем занимаешься?
— Я… модель, — пролепетала она. — Думала, что буду работать.
Среди офицеров послышались приглушённые смешки — ну и вправду, работа «модели» в Нижнем кажется каким-то запредельным идиотизмом.
— А ты понимаешь, что до ближайших модельных агентств довольно далеко?
— Да…
— И что если в тебя так «вцепились» — то просто так не отпустят?
Последнее было… ну скажем так, вероятным, но не абсолютным. Крежи ТОЧНО начали всё это, потому что Зельц был говнюк, но… То, насколько профессионально «взяли» девицу на пути на вокзал, о чём рассказывал Рукожоп, а она подтвердила кивками… В общем, процентов восемьдесят, что ей заинтересовался кто-то богатый и сильный.
Возможно — как постельной игрушкой, но… С учётом «Второго Шанса» есть ещё более неприятные для её будущего подозрения. Хотя это и не гарантированно, как понятно.
— Да… — совсем поникла она.
— Марк, а может, она останется? — подал голос Рукожоп, приняв вид… комичный.
Надулся, грудь выпятил, челюсть вперёд. Но стати у программиста были явно не те, чтобы впечатлять героически-мужественным видом. Скорее смешить, рукожописто-комичным, что тоже вариант самозащиты, например.
— Ну, то, что ты не против — я уже понял, — хмыкнул я, а Артемий порозовел. — Но мы не работорговцы. Что она сама скажет?
— Я… простите, я не знаю. Идти мне, наверное, некуда — квартира в Ростове мне давалась как сотруднику института. Но кто вы, чем занимаетесь?
— Мы — компания. Которая вскоре станет корпорацией, — сообщил я, краем глаза отметив, как Федя поморщился. — И банда, по совместительству. Замещаем Империю и Имперские службы в нескольких кварталах Нижнего Города, потому что они ни черта тут не делают.
— А чем я… буду заниматься?
Между тем Федор перестал морщиться, пожал плечами и кивнул — в целом он был не против, хотя и не видел для девушки иной роли, кроме как компаньонки Рукожопа. Как, впрочем, и я, пока. Потому что манера речи, оговорка про институт… Немного намекали на то, что Лета годится не только для демонстрации вторичных половых признаков различной степени одетости, для привлечения покупателей.
