— Понятно, спасибо. И всё же — кто вы? — повторила свой вопрос Лета.
Просто на её глазах происходила баталия, достойная кино или голопостановки. И что всё это происходит ради обычного человека — не укладывалось у неё в голове.
— Говорил же, Лета — я обычный человек. правда очень талантливый и хороший, — дополнил Артемий, задумчиво, кажется даже с некоторым сомнением.
Тем временем битва внизу продолжалась, и вдруг появился огромный, явно тяжёлый, отблескивающий металлом грузовик. Он подъехал на десяток метров к зданию, не обращая внимания на обстрел, и вдруг… с грохотом упал на дно!
— Подбили⁈ — испуганно вскрикнула Лета.
— Нет, так и должно быть. Это специальный самодвижущийся бункер — задумка моего нанимателя. Я как-то думал, что глупость… Но глупостью оказались мои мысли, — хмыкнул Артемий.
А в это время огромный параллелепипед из металла претерпевал трансформации: из крыши его выехало несколько башен, открывших огонь по зданию. А борта стали расходится, формируя что-то вроде… стены. С амбразурами, поняла Лета, потому что крошечные фигурки сновали за стеной, а через металл прорывались дымные следы, направленные на клинику.
И вдруг за спиной у них раздалась длинная очередь пулемёта. Резко обернувшись Артемий и Лета увидели Горелого, безостановочно стреляющего в проём, причём судя по нескольким выпавшим телам — стрелял он не просто так. И вдруг из проёма буквально вылетело ещё одно тело, пролетев метра три по воздуху, рухнувшее на крышу. А стрельба пулемёта прекратилась.
И на крышу выбежало не меньше десяти фигур, высоченных, широченных, в тяжёлой броне.
— Свои, — дёрнул запаниковавшую было Лету Артёмий.
Тем временем три фигуры, сотрясая шагами крышу, подошли к ним. И центральная подняла забрало.
— Жжешь, Рукожоп! — произнёс человек с острым, суровым лицом. — И… а ничего, — смерил он взглядом сжавшуюся Лету. — Молодец, — иронично кивнул он Артемию, ударив того по плечу бронированной рукой.
Притом на лице его было совершенно… сумасшедшее, бешенное веселье. Лета подумала бы, что перед ней безумец, если бы не взгляд: холодный, оценивающий, внимательный и оценивающий.
— Точно молодец, — уже менее безумно улыбнулся этот человек, когда Лета постаралась поддержать и помогла не упасть Артемию.
— И Рукожоп долбаный! — раздался голос одного из двух спутников ударившего. — Мы ввязались в заварушку, чуть не… Ой, за что Кирпич⁈ — раздалось от молодого парня уже лежащего на крыше.
Потому что первый, не меняясь в лице, отвесил ему звонкий подзатыльник.
— За язык твой длинный! Ты у нас, помесь трактора и слизняка, лейтенантом банды заделался⁈
— Нет, но Кирпич, заварушка…
— Захлопни пасть. Меня попросил Марк. А ты — боец Гаражных. Ещё раз вякнешь — отдашь всё сделанное Марком и выбираться будешь на острие атаки!
— Я… молчу я, Кирпич, — отвёл глаза парень, тяжело поднимаясь.
— Горелый, птичка на крыльях?
— Вроде…
— На крыльях, Кирпич! — высунулся перепачканный маслом Хром. — Только закончил.
— Ну и зашибись. Рукожоп, хватай девку и валите!
— Но… в коптере четыре места…
— Да ты чё⁈ В жизни бы не поверил! — оскалился совершенно ужасающе Кирпич. — Ты ещё и счита-а-ать умеешь! Вали в коптер, а то помогу!
— Я иду… но как же вы? — буквально пискнул Артемий, ведя Лету за руку к коптеру.
— Вот ты… Нормально мы. Прорвались и идём на соединение, — неожиданно спокойно ответил Кирпич, и даже улыбнулся краем рта.
Впрочем тут же бешено оскалился, и матом попросил Артемия поторопиться и занять место в коптере. Последнее, что видела Лета — опускающийся шлем этого воина.
А в коптере было… прекрасно. Тесновато, забрызгано маслом… Но именно тут Лета начала надеяться, что «всё будет хорошо». Ну пусть не всё, и даже не хорошо… Но не так ужасно, как могло бы быть.
— А нас не подобьют, Хром? — вдруг спросил Артемий.
— Нет. Защита, — раздалось из рубки в открытую дверь.
— А как же граната…
— Потому что коптер стоял на крыше. Не беси Рукожоп, помолчи и полюбуйся видами! — раздалось в ответ, и из потолка опустился монитор.
На котором стало видно, как коптер набирает высоту над зданием клиники. Редкие взрывы, скрывающиеся с крыши бойцы Кирпича… И подсвеченная красным перекрестием… Ракета!
— Спасибо… — пролепетала Лета, прощаясь с жизнью.
— Всё… начал было Артемий, хватая её за руку.
И тут экран залила ослепительная вспышка. Но… жива? Лета сама себе не верила, но темнота, наплывающая на её сознание была явно не смертельной — она, похоже, теряла сознание от перенапряжения и усталости.
— Говорил же — защита, — услышала она голос Хрома перед тем, как окончательно перестать воспринимать окружающий мир.
* * *
Я нудно, отвратительно, совершенно раздражающе умирал. Раз… в сто пятьдесят шестой, отметил очередной раз я. Самое паскудное заключалось в том, что эта теневая сволочь с улыбкой в никуда не использовала… Ничего. Никакого оружия кроме клинка, похожего на шпагу с упрощённой гардой. И у меня тоже не было ничего, кроме такого же клинка.
Всё с пояса, из карманов — исчезло. Имплант не работал. И в общем — понятно почему. В этой виртуальности всё подчинялось теневому гаду, который глумился, устраивая «честный поединок» на клинках. Честный, как же! Его скорость, реакция, сила… В общем это было просто нереально! И как только меня этот гад не убивал! Бесит.
При этом слабая связь с телом не пропадала. И я знал — оно в порядке. Да и… будем честны: я учился. И опыт, получаемый мной тут… Нельзя назвать его «бесценным». И вообще — бесит. Но при этом — не лишний и ценен. Даже если это инфобаза теневых мечемашествующих психов — информация ценна. Да если бы это была база бальных танцев — я и то бы учился, учитывая ускорение времени.
Потому что я — инженер. А инженерия — практическое приложение и применение научных, экономических, социальных, теоретических и практических знаний с целью обращения имеющихся ресурсов на пользу. И, например, при работе с тяжёлыми доспехами Гаражных, да и со своими, я… Смотрел записи этих самых грешных танцев. Бальных, спортивных, даже эротических! И использовал увиденное для моделирования степеней свобод, корректировки мест сгибов…
В общем: ненужных знаний нет. Но как же, чёрт возьми, бесит! Я же ничего не могу сделать! Только любоваться отрубленными конечностями, головой, вспоротой требухой! И ни-че-го не могу сделать…
Стоп. Не психуем. Пусть я не могу впасть в полноценный транс. Пусть я физически не могу вытянуть поединок. Но…
— Ну что же ты, нападай, что ли, — остановился теневой гад, демонстративно закинув шпагу на плечо.
И я бы мог «повестись». Если бы на практике не проверил невообразимую скорость этого теневого типа. Так что я просто встал в позицию.
— Ну, как знаешь, — пожал плечами теневой, молнией бросаясь ко мне.
Но… я отпарировал. Потому что удар я не видел, «да». Но КАК он был нанесён — просчитал. И следующий. И следующий… И, наконец, после безумно долгих секунд я почувствовал шанс! Парировал удар вскользь… и сделал выпад пустой, разжавшейся рукой, напоровшись на клинок теневого!
— Вставай, ученик, — послышалось через пару секунд.
