Но есть ли он, этот конец пути?
Мне гораздо приятнее верить, что, когда подходит к финишу на одной дорога сразу начинается другая.
Я никогда не верила в судьбу.
И сейчас не верю.
Ничего не предназначено. Ничего не предначертано. Ты, и только ты сам выбираешь, кем быть, с кем быть, каким быть.
Даже если ты чёрен, как грех, это не значит, что ты не можешь измениться.
Можешь. Если захочешь.
Но что-то меня понесло философствовать?
Снег всегда навевает на меня эти настроения. Так приятно думать ни о чём и не бояться последствий за неправильный вывод.
Вот в чём, наверное, суть всех философий мира: рассуждать часами ни за что не отвечая?
История Красного Цветка подходит к концу, потому что в будущем мне предстоят другие роли. Может быть, красного драгоценного камня? Или огнедышащего дракона? Не берусь судить.
Что ещё добавить под занавес?
Я не верила, что Миарону удастся легко решить нашу проблему.
И была права. Легко не получилось.
Риан пришёл в ярость от предложения безродного слуги жениться на его королеве-матери.
Когда узнал, что «слуга» не так уж безроден, пришёл в ярость ещё большую. Прямо-таки осатанел и велел бросить Миарона в застенок. Полагаю, свою роль сыграли добрые советчики, нашептывающие на уши юному королю мудрые решения.
Дошло до того, что мы обменялись с сыном оскорблениями.
Вернее, оскорблял Риан, обвиняя меня в свойственной женщинам глупости и безнравственности. В том, что я предала память его отца и предаю интересы сына, подпуская к трону чудовище из-за Синих Гор.
За негодованием сына стояли Лэш и Марайя.
Особенно приятно было видеть первого в рядах борца за нравственность.
Марайя рвалась к власти, делая всё возможное и невозможное, чтобы приобрести на юного короля как можно больше влияния. Красивая, умная и безнравственная, она имела все шансы на то, чтобы добиться поставленной цели.
И являлась куда более жутким противником, чем её, теперь уже без пяти минут, экс-супруг.
Намерения моей статс-дамы были мне ясны как очевидность.
Много ли нужно, чтобы привязать к себе мальчишку, не знающего женской ласки и впервые её познавшего?
Партия складывалась совсем не в мою пользу.
Анэйро желала выйти замуж за своего маршала и тоже спала и видела, как избавиться от моей докучливой опеки.
В общем и целом, кризис взросления у моих детей протекал практически по классическому сценарию, с той лишь разницей, что возможностей набедокурить в них было больше.
Миарон успел сбежать до того, как стража явилась, чтобы бросить его в застенок.
Любимый сынок, справедливо подозревая меня соучастницей, не погнушался запереть в крепости родную мать.
Мне пришлось покорно это скушать. Хоть и горькой была пилюля, но что делать? Можно залить огнём целый свет, но на собственное дитя-то рука не поднимется.
Записав долг на открывшийся счёт Лэша и Марайи я, словно змея, ушла в спячку. Или в засаду.
Сидела в сторонке и ждала, когда вода снова польётся на мою мельницу.
А то, что она туда польётся, я не сомневалась. Дело лишь во времени.
Мышки славно погуляли, пока кошек не было.
За три месяца мои бывшие друзья сумели наворотить дел.
Хвалённый маршал с треском проигрывал один бой за другим и всё стало очень-очень плохо.
Миарон сам предложил Риану свои услуги, поставив условия: выиграет войну – женится на мне. Проиграет – и король Фиара волен отрубить ему голову.
Расклад казался не в пользу оборотня.
Враг готовился разорвать страну на части, откусить вкусные куски, а на оставшийся островок посадить удобную марионетку.
Естественно, в таких условиях вспомнили и обо мне.
Я не могла ни откликнуться.
А как иначе, когда в беде целая страна во главе с твоими детьми?
Враг был у порога. Времени в обрез. И вокруг полный раздрай.
Не знаю, что случилось бы, не приди Миарону светлая (хотя это как посмотреть) идея, реализовать их давнюю задумку.
В подземелях Сиобряна таились останки динозавров, с помощью магии, модифицированные в какие-то крылатые чудища.
Мы призвали низших демонов подвластной мне огненной стихии. Анэйро сумела привязать их к этой мертвой плоти, создав смертоносный симбиоз нежити и нечисти, которая, между тем, была полностью нам подконтрольна.
Появление этих тварей на поле битвы стала переломным моментом, обеспечившим нам заслуженную победу.
Риан, скрепя сердце, выполнил данное слово, боюсь, не столько из честности, сколько из желания иметь рядом более опытному и мудрого советника чем те, что довели его почти до потери короны.
Он, было, хотел, таки, казнить Лэша, раз не удалось пока казнить никого другого. Тем более, что кто-то из придворных (не исключено, что Миарон приложил и тут свою руку), поведал об истинной природе отношений верного вассала и короля.
Но я отговорила. Проявила великодушие.
Но чтобы жизнь не была для Виттэров слишком сладкой я сослала их в один замок. Будет хоть чем развлечься. Обоим.
Анэйро так и ходит пока в невестах. Мы торгуем её рукой, обещая принцессу то одному союзнику, то другому, не спеша разыграть эту козырную карту.
Дочка продолжает любить своего бывшего маршала. С тем же упрямством, с каким я в своё время вздыхала об Эллоиссенте. И во что всё это выльется, одному Слепому Ткачу, плетущему свою Вечную Паутины, известно.
Лейриан пишет письма, мне – реже и очень вежливые, Миарону – чаще и куда более живые.
Что касается Эллоиссента, то до меня доходили слухи, что он собирается жениться. Дай Двуликие ему остепениться.
И дай Двуликие терпения его будущей жене.
Я желаю Эллоиссенту счастья.
И никогда не желаю больше видеть его лица.
Миарон получил должность Первого Министра. И, по факту, он, а не я, регент. Я ему благодарна за то, что он избавляет меня от бремени власти. Пусть правят мужчины. Корона слишком тяжела для хрупких женских плеч.
Мы, женщины, любим царствовать над мужчиной, а уж мужчины пусть играют хоть целом миром. Почему нет? Главное, чтобы их любовь принадлежала нам.
Большую част времени мы живём при дворе, но иногда, вот, как сейчас, я приезжаю в маленький охотничий домик, который Миарон выстроил специально для меня.
Бывает, как сейчас, я уединяюсь одна.
Брожу по сугробам, кормлю с ладони проказливых белок, привыкших ко мне и сделавшихся совсем ручными.
Солнце рисует яркие жёлтые полосы на снегу днём; луны – яркие разноцветные картины – ночью.
Здесь спокойно. Тихо. Нет людей. Много книг.
Мой потаённый рай, где я никому ничего не должна.
Куда меня сопровождает только мой зверь, чёрный, лютый и нежный.
Я счастлива сегодня. А завтра?
Да кто же знает, что будет завтра?
Но будем верить в себя и в Судьбу, какую бы паутину не сплёл для нас Слепой Ткач.
Верить и надеяться, что Благие Боги не оставят нас великой милостью, а Тёмные устанут испытывать на прочность.
И да будет так.
Екатерина Оленева
ХРУСТАЛЬНЫЙ ДОМ
Часть I. Наследница
1. Линда. Командировка в Эллиндж
Спайд-Корпарейшен располагался в огромном двадцатиэтажном здании, словно вылепленном из металла и стекла. Сверкающая, напоминающая ледяную вершину, глыба.
Зеркала отразили Линду в полный рост сразу же, как только она вышла из лифта — точенная фигурка, красивое личико. Классическая серая юбка-карандаш, белоснежная блузка — ничего лишнего.
Перед кабинетом с надписью: «Клод Клайд» дожидалось очереди с десяток соискателей.
Опытный взгляд Линды определил, что на большинстве из них часы дороже, чем весь её гардероб. Но, упрямо сжимая зубы, она направилась к секретарю за стойкой:
— Добрый день. У меня назначена встреча с мистером Клайдом в половину девятого.
— Вашу визитку, пожалуйста? Одну минутку, мисс.
