Князь Беркутов-Туманный. Дипломатия Кошмаров (СИ) - Горъ Василий

— Нет: вы пытаетесь использовать наступившее затишье с максимальным КПД, чтобы впоследствии показательно утопить в крови род, который первым объявит нам межродовую войну…

…К Расщелине летели на полной скорости Полины. Она, естественно, выкладывалась до предела во время каждого подъема на «пик», Оля со Светой раскачивали «глубину» прозрения, «вглядываясь» в чьи-либо энергетические структуры, а я представлял разные варианты будущего и злился из-за того, что какие-либо минусы обнаруживались в каждом. В результате испортил себе настроение и, заметив впереди хорошо знакомую иллюзию, с большим трудом заставил себя вернуться в настоящее. Пока «падали» к беседке, как-то натянул на лицо маску спокойствия, но она не прокатила: через считанные мгновения после приземления Оля вдруг возникла прямо передо мной, обняла за талию и, поймав взгляд, спросила, что меня гложет.

— Сейчас объясню… — угрюмо буркнул я, вытащил из кармана коврик и, постелив на ближайшую каменную лавку, предложил девушкам устраиваться поудобнее. А после того, как они расселись рядком и сложили ладошки на бедрах, рубанул правду-матку: — Я — не Серебряков, а Щеглов. И попал на эту планету по счастливой случайности из так называемого Серого сектора того самого спирального рукава нашей галактики, из которого на Надежду в свое время переместило колониальный транспорт «Надежда». Только, в отличие от него, очутился в этой расщелине, пережил инициацию, развил Дар до уровня, позволившего отправиться на поиски цивилизации, и нарвался на стаю волков. Выжить — выжил. Но заработал серьезнейшее сотрясение мозга, которое через какое-то время добавило убедительности придуманной легенде. Мне везло и дальше: при первой же встрече с людьми я выяснил, что наш вариант русского языка и тот, на котором разговариваете вы, достаточно похожи; одно из самых первых боестолкновений на стороне Докукиных позволило набрать жизненно необходимый минимум информации о мире, в который я попал, заработать стартовый капитал и легализоваться, а встречи с вами превратили выживание в чужом мире в счастливую жизнь и подарили мне семью.

— Это ведь не шутка, верно? — спросила младшенькая, нервно облизав пересохшие губки, и получила сразу два ответа. От подруг, как-то очень уж легко поверивших в убийственную новость. Только Птичка ограничилась двумя словами, а Ольга, по своему обыкновению, озвучила весомый аргумент, упростивший понимание:

— Не шутка.

— Помнишь акцент, с которым он первое время заикался? Добавь этот штрих к рассказу Игната — и твой вопрос снимется сам собой.

— Ну да, акцент заметила и я… — пробормотала младшенькая, подергала себя за мочку уха и… сняла с моей души один из самых тяжелых камней: — Спасибо за последнее утверждение, но оно было лишним: мы чувствуем, что ты нас любишь, любим сами и по-настоящему счастливы.

— А из какого ты мира — дело десятое… — продолжила Полина, почему-то решив, что мне нужна моральная поддержка. А потом заговорила законная жена и сбросила с души самый неподъемный валун:

— Если ты переживаешь из-за того, что открылся нам не сразу, то выброси эту дурь из головы: делиться подобной информацией нельзя ни с женами, ни с детьми, ни с самыми верными друзьями, ибо нам она не дает ровным счетом ничего, а тебя может подвести под монастырь. Скажу больше: если у тебя нет чрезвычайно веских оснований для этих откровений, то можешь считать их очень серьезной ошибкой.

— Оля права… — поддержала ее Птичка: — Мы — не из болтливых и живем семьей, но в мире, в котором есть такое понятие, как медикаментозный допрос, делиться с кем бы то ни было столь серьезными тайнами просто нельзя.

— Это не все, чем я намерен поделиться… — буркнул я, сделал небольшую паузу и загрузил девчонок по полной программе: — В том мире я был курсантом четвертого курса Белогорской Академии Планетарного десанта. Курсантам факультета универсалов, на котором я учился, теорию струнных перемещений давали по минимуму. Тем не менее, я знаю, что аструм является рабочим телом гипердвигателей, и абсолютно уверен в том, что перемещение в эту систему колониального транспорта «Надежда» и штурмового бота «Носорог» со мной-любимым на борту произошли благодаря наличию на планете сумасшедших залежей аструма. По какой причине первый сошел с гиперпространственной струны на орбиту планеты, а второй возник в этой расщелине, я даже близко не представляю, но уверен в том, что жила, располагающаяся у нас под ногами, не единственная, далеко не самая большая и… продолжает притягивать к себе как гиперпространственные струны, появляющиеся без участия человека, так и те, которые генерируются в научно-исследовательских институтах моего прошлого мира. А он ни разу не един. И сюда, на Надежду, уже «стучались» ученые государственного образования, враждующего с Союзом Независимых Систем, из которого я родом…

После этих слов я рассказал о начале практики, прыжке в Серую зону, засаде, устроенной французской эскадрой, последнем бое третьего отделения третьего взвода десантной секции «Ярого», приказе командира и своем уходе с брони корвета на «Носороге». Вот напарницы и прониклись. В смысле, люто возненавидели лягушатников и заявили, что им на Надежде делать нечего. Я согласно кивнул и криво усмехнулся:

— Откровенно говоря, здесь делать нечего и представителям СНС, так как любое государство оперирует интересами, очень далекими от чаяний обычных людей. Но, как это обычно бывает, есть нюансы…

— Присяга? — спросила Света и заранее расстроилась.

Врать этой троице я больше не хотел, поэтому отрицательно помотал головой:

— Нет, не она: алгоритм магической инициации, обнаружившийся в базах данных моего имплантата, намеренно обнулял мои шансы на выживание, то есть, государство, которому я присягал при поступлении в АПД, не выполнило своих обязательств передо мной, и я считаю себя свободным от обязательств перед ним. Однако войну против другого государства не потяну: французы все повышают и повышают мощь установок, создающих межпространственные «окна», а возможности одного-единственного штурмового бота, управляемого копией моего имплантата, увы, не так уж и велики.

— Твой штурмовой бот прячется во-он под той грудой камня, верно? — спросила Птичка, а во взгляде жены появилось ПОНИМАНИЕ. Вот я на оба вопроса и ответил:

— Да, «Носорог» спрятан под породой, которую дроиды извлекли из скал за время облагораживания расщелины и превращения ее в неплохой аналог тренировочных заимок этого мира. И да, Оль, наш ангел-хранитель — еще одна копия имплантата, некогда обретавшегося у меня в голове, но выгоревшего во время инициации. Кстати, это именно он помог мне выжить в первые месяцы после появления на Надежде, он валил Одаренное зверье, заглядывавшее на огонек, он систематизировал информацию о магии и вытащил меня с того света при срыве инициации, он отправился вместе со мной в Большой Мир в коробочке из аструма, и он защищает нашу семью до сих пор.

— Воевать в такой компании — одно удовольствие… — мурлыкнула она и вызвала цепную реакцию — Света заявила, что раз у нас, четырех не самых «городских» Кошмаров, имеется еще и ангел-хранитель, то французам вот-вот настанет жопа, а Птичка, подтверждающе кивнув, расфокусировала взгляд, видимо, представляя этого самого ангела-хранителя, и выдала монолог пожестче и поинтереснее:

— Мы не знаем о том мире ровным счетом ничего. Зато знаем тебя. Так что задавай цели, а мы поможем их вынести…

Глава 28

1 июля 2514 по ЕГК.

…На утренней тренировке по рукопашке случилась маленькая радость — во время спарринга с Олей Полина раз двадцать использовала электрошок на автомате, то есть, без участия разума. Причем рефлекторно усиливала этим навыком и удары, и мягкие блоки. Ну, а жесткими не пользовалась вообще, ибо я целенаправленно ставил ей технику унибоса из своего прошлого мира и постепенно превращал пусть в мелкого, зато чрезвычайно быстрого, жесткого и техничного монстрика. Да-да, я не оговорился — именно жесткого: несмотря на невеликий опыт занятий под моим началом Птичка насобачилась работать под просветлением и сочетать рукопашку с магией. В результате практически каждая из пока еще невеликого арсенала боевых связок воздействовала на противников сочетанием традиционной «физики» и магии. То есть, каждое «касание» кулаком, локтем, коленом или другими ударными поверхностями наносило урон либо плазменным шилом, либо искрящимся кастетом, либо электрошоком, либо… тычковым ножом, подаренным батюшкой Светы.