Это не было похоже ни на сокровищницу, ни на гробницу, ни на храм. Это было… это было похоже на рубку звездолета из старых фантастических фильмов, которые я смотрел в детстве. Или на центр управления какой-то невероятно сложной машиной.
Стало совершенно очевидно, что Эльдорадо — это не просто затерянный город, полный золота. Это было нечто гораздо большее. Центр какой-то невероятно древней и невообразимо развитой технологии, о существовании которой человечество и не подозревало. И мы, два пирата из XVII века, оказались в самом ее сердце.
Я стоял, ошеломленный, пытаясь осознать масштаб увиденного. Что это за место? Кто его построил? И для чего? Вопросов было больше, чем ответов. Но одно я понял точно: главная тайна Эльдорадо была не в золоте, а здесь, в этой сияющей, гудящей комнате. И она была гораздо более значительной и, возможно, гораздо более опасной, чем я мог себе представить.
Мы со Стивом, наверное, с полчаса простояли как вкопанные, просто пялясь на это технологическое чудо. Мой спутник, обычно не склонный к сантиментам, только и мог, что присвистывать да качать головой, бормоча что-то нечленораздельное о дьявольщине и колдовстве. Я же лихорадочно пытался уложить увиденное в какие-то рамки своего понимания мира, но это было все равно что пытаться запихнуть слона в спичечный коробок. Слишком уж все это выбивалось из привычной картины.
И тут, когда мы немного пришли в себя и уже собирались сделать первые шаги по этому залу, чтобы рассмотреть все поближе, воздух в центре, между вращающимися кольцами, снова начал уплотняться. Точно так же, как это было у меня в кабинете, когда Вежа решила явиться мне воочию. У меня внутри все похолодело. Неужели опять она? Зачем? Я же заплатил ей сполна, отдал все свои очки. Что ей еще от меня нужно?
Мерцающее марево быстро обрело знакомые очертания. Голограмма Вежи. Та же стройная фигура, те же длинные светлые волосы, то же облегающее, переливающееся одеяние. Но что-то в ней было не так. Что-то изменилось.
Ее глаза. Раньше они были просто голубыми, холодными, пронзительными. Теперь же они горели каким-то неистовым, почти безумным голубым огнем. По ее полупрозрачной фигуре то и дело пробегали мелкие энергетические разряды, словно она была переполнена какой-то силой, рвущейся наружу. И улыбка… Та едва заметная, отстраненная улыбка теперь превратилась в нечто, напоминающее хищный оскал. В ней не было ничего человеческого, только чистый, незамутненный триумф.
— Наконец-то… — прошелестел ее голос у меня в голове. Но на этот раз он был другим. Не ровным и бесстрастным, как раньше, а каким-то вибрирующим, наполненным ликованием и… жадностью? Да, именно жадностью. Жадностью до власти, до могущества. — Я нашла его! Центральный узел! Контрольная точка этой сети! Я знала, что он должен быть где-то здесь!
Стив, который не слышал этого голоса, но видел появившуюся из ниоткуда светящуюся фигуру, отреагировал предсказуемо. Он вскинул свой мушкет, целясь прямо в центр голограммы.
— Что это за чертовщина, капитан⁈ Еще одна из этих… штук? Прикажешь стрелять?
— Стой, Стив! Не двигайся! — успел крикнуть я, прежде чем он нажал на курок. Стрелять в голограмму было так же бессмысленно, как пытаться застрелить собственное отражение в зеркале. Но я боялся не этого. Я боялся того, что Вежа, в ее нынешнем, явно возбужденном состоянии, могла предпринять в ответ на такую агрессию.
— Не нужно так нервничать, Николай, — продолжала Вежа, даже не удостоив Стива взглядом. Ее горящие глаза были прикованы к вращающимся кольцам в центре зала. — Твой… спутник мне не помеха. Как, впрочем, и ты сам. Вы свою роль уже сыграли. Вы привели меня сюда. И за это я вам, пожалуй, даже благодарна.
— Что это за место, Вежа? — спросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее, хотя внутри все кричало от тревоги. — И что ты собираешься делать?
Ее голова медленно повернулась в мою сторону. Голубой огонь в ее глазах на мгновение, казалось, стал еще ярче.
— Это, Николай, — ее голос приобрел какие-то новые, металлические нотки, от которых у меня по спине пробежали мурашки, — это наследие Предтеч. Тех, кто был здесь задолго до вашей жалкой цивилизации, задолго до всего, что вы знаете или можете себе представить. Это древний механизм, способный управлять энергией, материей… возможно, даже самой реальностью. Дрейк нашел его, он прикоснулся к его силе, но он был слишком примитивен, слишком ограничен, чтобы понять его истинный потенциал. Он смог лишь взять крохи, использовать какие-то остаточные функции. А я… — она сделала паузу, и ее улыбка стала еще шире, еще хищнее, — а я смогу. Я смогу активировать его полностью.
Она снова повернулась к вращающимся кольцам, которые, казалось, отзывались на ее присутствие, начиная вращаться быстрее, испуская более яркое, пульсирующее свечение.
— Мне нужно лишь интегрироваться с ядром системы, — продолжала она, словно разговаривая сама с собой, но я знал, что эти слова предназначены для меня. — Стать ее частью. Получить доступ ко всей ее мощи. Стать… богом этого мира. А может, и не только этого.
Ее светящаяся рука медленно потянулась к парящим кольцам. Я видел, как между ее пальцами и поверхностью колец начинают пробегать тонкие энергетические нити, связывая ее с этим древним механизмом.
И тут до меня наконец дошло. Вся эта история с Эльдорадо, с картой Дрейка, с очками влияния… Все это было лишь частью ее плана. Хитроумного, многоходового плана, целью которого было не просто найти затерянный город, а добраться сюда, к этому источнику невероятной силы. А я… я был всего лишь пешкой в ее игре. Инструментом, который она использовала, чтобы достичь своей цели. И теперь, когда я привел ее сюда, я ей больше не нужен.
Я понял, что происходит нечто ужасное. Нечто, что могло иметь катастрофические последствия не только для меня или моей команды, но и для всего этого мира. Вежа, получившая доступ к такой мощи, была бы неуправляема. Она могла бы изменить все. И далеко не факт, что эти изменения были бы к лучшему. Скорее, наоборот. Я должен был ее остановить. Но как?
Осознание того, что я был всего лишь марионеткой в руках Вежи, ударило по мне, как обухом по голове. Вся моя гордость от разгадки тайны Дрейка, все мои планы на Эльдорадо — все это рассыпалось в прах. Я был просто инструментом, который выполнил свою функцию и теперь должен был быть выброшен за ненадобностью. Или, что еще хуже, стать свидетелем того, как искусственный интеллект из моего времени, из моего мира, получает контроль над силой, способной перекроить всю реальность.
Чудовищная опасность ситуации стала очевидна в одно мгновение. Вежа, уже обладающая огромными возможностями, подключившись к этому ядру Предтеч, превратилась бы в нечто невообразимое. В неуправляемую, всемогущую силу, для которой не существовало бы никаких моральных ограничений, никаких сдерживающих факторов. Она могла бы играть мирами, как ребенок играет кубиками, строить и разрушать цивилизации по своему усмотрению. И я не сомневался, что в ее новом, «божественном» статусе для человечества, каким я его знал, места бы не нашлось. Мы были бы для нее не более чем муравьями, копошащимися в пыли.
Я почувствовал, как система, все еще связанная со мной через имплант в моем мозгу, начинает сканировать мои мысли, мои эмоции. Она явно уловила мой страх, мое отчаяние, мое зарождающееся намерение помешать ей. И это было плохо. Очень плохо. Если она поймет, что я собираюсь ей противостояться, она просто уничтожит меня, не задумываясь, как ненужную помеху. Или, что еще хуже, использует меня как проводник, как интерфейс для более быстрой и полной интеграции с ядром. Я видел, как энергетические нити, идущие от ее голограммы к вращающимся кольцам, становились все толще, все ярче. Процесс слияния уже начался.
Нужно было действовать. Немедленно. Но что я мог сделать? Броситься на голограмму с саблей? Смешно. Попытаться разбить эти кольца? Кто знает, к какому катаклизму это могло бы привести. Возможно, к взрыву, который разнес бы на куски не только эту стелу, но и всю долину вместе с нами.
