— О, давай, выговорись, — кивнул я. — Не держи в себе.
— Думаешь, мир так прост, да? Есть плохие твари, есть хорошие люди…
— Нет, отчего же. Про хозяев я знаю, например. И про то, что охотники будут пастырями людей, когда хозяева придут. А твари будут типа сторожевых собак при стадах.
— Откуда ты… — отвисла челюсть у Мефодия.
Он так обалдел, что даже на пару миллиметров приопустил меч.
Этого хватило, чтобы исполнить комплекс действий. Неофит сумел поставить доспех и бросился вперёд. Лезвие чиркнуло по защищённому горлу без всякого вреда, а пацан уже перекатом ушёл из опасной зоны, плюхнулся рядом с Варенькой.
Я кастанул Удар. Мефодий, быстро сориентировавшись, дёрнулся влево, с траектории ушёл. Но тут его Молнией из амулета припечатал Захар.
— З-з-з-з! — как-то смешно зазвенел Мефодий.
На миг я увидел его скелет. Скелет упал на колени, и остался только Мефодий с вытаращенными глазами и торчащими дыбом волосами. В следующее мгновение меч Земляны рассёк воздух и отделил голову от тела.
— Да сука же! — завопила Земляна, когда тело упало, будто нарочно, таким образом, чтобы окатить кровью ей сапоги и штаны. — Вот говнюк! От тварей грязи меньше!
— Я бы его сжёг, — сказал Захар.
— Полностью поддерживаю, — кивнул я. — Тварей жечь надо. Вышвырните его в окно только. Для начала.
— Ну уж нет, — заартачилась Земляна. — Вышвырнем, выйдем — а там нет никого! Так вынесем! Захар, хватай его за плечи.
— А чего я за плечи?
— Потому что я — за ноги.
— Ноги с моей стороны, вообще-то!
— Хватай за плечи! И голову ему на пузо положи.
Я подопнул голову к ребятам, чтобы хоть из-за неё не ссорились, и посмотрел на Неофита. Тот был бледен аж до серости, но держался.
— Утаскивайте быстрее, — сказал я. — Тут, вообще-то, неокрепшая детская психика присутствует.
Захар взял Мефодия за плечи, Земляна — за ноги. Через минуту они уже были внизу лестницы.
— Ладно, что тут у нас, — вздохнул я и опустился на колени возле Вареньки. — Жива? Жива. Сейчас поднимать будем. Ох и досталось же твоей голове, бедолага. Голова и так небезукоризненно работала.
— Это она у меня то зелье покупала, — брякнул вдруг Неофит.
— Чего?
— Зелье. Которое мужскую силу увеличивает.
— Угу. Тесен мир, да?
Неофит потупился.
— Стыдно мне, Владимир… И страшно. Чего б со мной дальше-то было…
— Чего было бы — теперь уже не будет. Соскочил и искупил. Радуйся. А вот грызть себя — это не надо. С этим прекрасно управятся твари, нечего им помогать.
Неофит кивнул, шмыгнул носом и посмотрел опять на Варю.
— Поправится она?
— Хотелось бы. Не мешай, поколдую чутка.
Крови я не видел. Поэтому для начала на всякий пожарный случай кастанул Костоправа. Предварительно прокачав его до третьего уровня. Как будто бы ничего не произошло — ну и слава богу, значит, черепная коробка сдюжила. Может, там вообще кость сплошная?..
Следом за Костоправом я бахнул Заживление и, наконец, Восстановление сил.
Веки Варвары Михайловны затрепетали, губы шевельнулись.
— Давай, Варенька. Мы тут, — тихо позвал я и погладил её по щеке.
Глаза открылись, губы тронула улыбка.
— Я вас так люблю, — прошептала Варенька и взяла меня за руку, прижимая её к своей щеке.
— Полностью вас понимаю, Варвара Михайловна, ибо и сам люблю себя до безумия.
— Ах, — рассмеялась она, — вы такой шутник, право слово. Мне кажется, я вас помню, вы — Владимир Давыдов, мой дорогой друг. А я… Я…
— Варвара Михайловна, — подсказал я.
— Д-д-да-а-а-а, — с запинкой протянула Варенька; уверенности в голосе не слышалось. Наверное, вы правы…
— Что последнее вы помните?
— Хм… — Варенька завозилась на полу, и мы с Неофитом, поняв задачу, помогли ей встать. — Последнее… Я была на улице, шла домой, и на меня напали… Да, точно. Напали сзади. И… Господи, это же был он! — издала Варя трагический вопль.
— Кто? Мефодий? — осведомился я.
— Да нет же! Мой брат! Как он мог…
Н-да… По ходу, в кабак к пацанам я не скоро приду. Нарисовалось ещё одно дельце.
— Что это на мне надето? — спохватилась Варенька.
Недоуменно оглядела погребальный саван, изрядно помятый и перепачканный.
— Вы немного приболели.
— Но здесь не больница… — Варенька огляделась по сторонам.
— Да, здесь немного другое. Так получилось. Впрочем, что бы ни было, предлагаю вам не задерживаться тут и немедленно отправиться домой.
— Было бы неплохо. Тётушка, наверное, волнуется. Но как же я пойду по улице в таком виде? — Варенька поддернула подол савана и посмотрела на свои босые ноги.
— Идти вам не придётся. Всё, что нужно сделать — позволить мне вас обнять.
— Но я обещала тётушке, что буду вести себя прилично…
— Об этом не беспокойтесь. Тётушке мы ничего не скажем.
С этими словами я обхватил Вареньку за талию.
В следующее мгновение мы стояли перед её домом, на углу Садовой и Фонарного переулка.
— Ах, — сказала Варенька.
— Быстрее, — поторопил я. — Тётушка волнуется.
Поднялся на крыльцо, увлекая за собой Вареньку. Постучал в дверь.
— Кто там? — раздался минуту спустя испуганный голос.
— Это я, тётушка, — пискнула Варенька.
За дверью раздался странный возглас. Судя по тональности, тётушка готовилась упасть в обморок.
— Варвара Михайловна любезно пригласила меня зайти в гости, — поспешно вмешался я. — Владимир Давыдов, к вашим услугам. Помните наш разговор, Эльза Карловна? Я просил вас не открывать дверь никому, кроме меня.
Дверь осторожно приоткрылась. Потом распахнулась шире. Стоящая на пороге Эльза Карловна, в халате и чепце, посмотрела на Вареньку. Закатила глаза, покачнулась и начала таки падать.
Я подхватил её на руки. Прошагав мимо застывшей в изумлении прислуги, отнёс в гостиную и уложил на диван.
— Варвара Михайловна… — пискнула горничная, уставившись на Вареньку. Кажется, тоже приготовилась падать в обморок.
— Спокойно! — скомандовал я. — Варвара Михайловна жива и здорова. Ей нужно принять ванну и выпить чашечку кофе.
— Но…
— Бегом!
Уверенный тон подействовал. Горничная бросилась выполнять распоряжение. Я влил Эльзе Карловне Восстановление сил. Она вздохнула и открыла глаза.
— Тётушка! — Варенька схватила женщину за руку. — Право же, я вовсе не хотела вас расстраивать! Я сама не понимаю, как это произошло. — Она задумалась. — И что произошло, вообще? Тоже не понимаю…
— Варенька, дитя моё! — пробормотала Эльза Карловна. — Неужели это правда ты?
— Ну конечно же, я. Кто же ещё?
Эльза Карловна изумленно качала головой. Перевела взгляд на меня.
— Владимир Всеволодович, умоляю! Скажите мне, что это не сон!
— Не сон.
— Но ведь… Я ведь своими глазами видела…
— Ой, да я своими глазами чего только не видел. Глаза — это не самый совершенный инструмент. Главное, что сейчас всё в порядке. Варенька здесь, с вами, поводов для беспокойства больше нет. То есть, почти нет. Для того, чтобы исчез последний повод, мне нужно встретиться с так называемом братом Варвары Михайловны. Где он живёт?
— На гвардейских квартирах у Гренадерского моста.
— Изумительно точный адрес, благодарю. А как его зовут?
— Митрофан Аполлонович Дорин. Мой покойный кузен не отказывал побочному сыну в содержании, похлопотал даже о том, чтобы устроить его в гвардию. Но ни фамилии своей, ни титула не дал.
— Ясно. С вашего позволения, дамы, теперь я вас покину. Уверен, что скучать на будете, у вас наверняка найдётся о чём поболтать.
Чтобы избежать лишних вопросов, я сдавил в кулаке троекуровский амулет и в следующую секунду вместо гостиной оказался на крыльце особняка. Тут уже без спешки сотворил Путеводное Яблоко. Сказал:
— Митрофан Аполлонович Дорин. Уверен, что его найти будет куда проще, чем ведьму.
Яблоко определенно придерживалось того же мнения. Чуть покачнулось и устремилось вперёд.
