Слезы Эйдена. Часть 2 (СИ) - Владимиров Денис

На самой вершине раскинулся и, казалось, нависал над всем, доминируя, дворец наместника Императора. Построенный еще в те стародавние времена, когда никто не знал о Бездне.

Огромный балкон позволял обозревать окрестности на десятки, на сотни километров. Внизу за стенами тысячи и тысячи огоньков, часть войска, вставшего на ночевку. Некоторые искорки двигались — патрули.

Дымов пожарищ не видно.

И меня это радовало. Потому что это мои города. И разрушать их, чтобы потом вкладывать бесконечное количество ресурсов — от Лукавого. Тот же Гранисдор после обработки боевыми заклинаниями и последующего штурма легче было построить заново в другом месте, нежели восстановить.

Стоя возле парапета, я любовался открывающимися видами.

И ночным небом.

На мне была надета черная сплошная анатомическая броня, в некоторых деталях которой угадывались очертания наследия Иммерса. На правой бронепластине на груди сиял рубиновым светом знак Дома Сумеречных, на левой оскалился имперский дракон. Широкий пояс с пряжкой с изображением стилизованного знака земной биологической угрозы и злобная морда летающего ящера. Справа на крючке была подвешена булава Греенна — символ власти и оружие запредельной мощи.

Импровизированная юбка из двух прямоугольных отрезов ярко бордовой ткани — дань традициям. Передний закрывал пах, опускаясь чуть ниже середины бедра, второй прикрывал тыл.

На плечах плащ, словно сотканный из самой первозданной клубящейся Тьмы, иногда он походил на крылья.

На левой руке когтистая перчатка, в ней тоже просматривались знакомые мотивы, но в том случае, если знать, на что смотреть. В ладони рубиновая чаша с черепом, наполненная дымящимся приллом. В правой обнаженной руке четки Гринваля.

Мое лицо постарело и выглядело лет на тридцать пять-сорок. Появился рваный шрам, пересекающий левую щеку. И еще один начинался на правом виске и заканчивался на скуле. Вместо левого глаза, который пересекал след булавы Кроноса, мерцал огромный черный мерцающий тьмой драгоценный камень, выглядящий провалом в бездну. Его оттенял горящий зеленью правый.

На голове белоснежная корона. Наверное, самого простого вида из ныне существующих. Если бы не материл изготовления. Обод из кости Вечноголодной волчицы и тринадцать зубцов без всяких украшений, за исключением причудливой и тончайшей вязи рун. Но каждый из них вырезан так же, как и основание, из черепа убитого лично мною окончательно бога. Четыре принадлежало Позабытым, три — Старым, по два — Новым, Эльфийским и Хаоса. С неким довольством подумал, что пришел черед обрести четырнадцатый.

Кронос долго избегал личной встречи. И наконец-то, набравшись смелости, прислал Вестника, который и вызвал меня на Последнюю битву, должную пройти по всем правилам на Арене богов. Окончательная смерть проигравшего и получение всех его сил — главное условие.

Все же боялся бородатый старец, поэтому его предложение озвучивало не воплощение, а обычный гонец. Явившись в сиянии и пламени прежде, чем открыть рот, тот убедился, что донесения шпионов и слова перебежчицы не обманули — глэрд Райс лишился магического источника и выгорел. На порядки просели его возможности по управлению праной и алтарной энергией. Запредельной мощи сканирующие заклинания, исходящие от гостя, не смогла обмануть филигранная шестислойная иллюзия, демонстрировавшая всем мою мощь.

«Слаб, он слаб!», — читалось в радостной усмешке копии Верховного. Суровый старик, едва не задыхался от восторга, явно взяв управление вестника в свои руки, с упоением произнося ритуальную фразу. Я мог отказаться, и не понести практически никаких потерь, кроме репутационных. Но Кронос верно просчитал древнего аристо, тот лучше сдохнет, чем отступит. А еще он уже наслаждался достижением мечты, как будет превращать мои остатки жизни в бесконечное страдание. Ведь Верховный перед смертью успеет поведать, как планомерно разрушит и уничтожит все, что мне дорого.

Месть за десятилетия страха и постоянных потерь.

Влияния, власти, храмов и алтарей, почитателей, энергии…

Я выслушал посланца, не вставая с кресла-трона, и ответил согласием. Аттор все зафиксировал. И столько затаенной садистской радости промелькнуло в глазах Отца битв…

Если бы он наблюдал за драконом и черепом на штандарте за моей спиной слева, то увидел бы отражение своих эмоций.

Словно от порыва ветра в тот момент хлопнуло полотнище, выглядящее побывавшим не в одной сотне сражений. И тонкий едва слышный перезвон раздался от тринадцати четырехлучевых звездочек из черного серебра, опускающихся из нижнего верхнего угла слева — убитые боги и двадцати двух из красного золота сверху справа — покоренные, принявшие полностью и безоговорочно мою волю, и теперь сами неустанно следившие за выполнением установленных для них законов.

Кронос мог бы быть на их месте, но он слишком много задолжал Бездне. Пусть не ее эмиссар, но связан с ней еще со времен становления. И очень, очень сильно. И близилось время, когда она потребует расплатиться. Именно эта тварь пришла ему на помощь, подарила надежду и вдохнула волю к жизни в годы бесчестья и унижений. Эта сила же никогда не разменивалась на мелочи, поэтому и не обращала внимание на возню своих божков и представителей нашего пантеона.

Хлопнул телепорт в зале, и на балкон вышла Лаена в образе девушки-аристо, потрепала по голове тут же материализовавшегося перед ней Глока. Он любил демонессу, видимо, из-за наличия крыльев, чувствовал с ней сродство. Женщина подошла сзади, справа и замерла за моим плечом, так же посмотрела вдаль. Я не повернул головы, чтобы в стотысячный или миллионный раз полюбоваться демонессой.

Тонкая нить шрама, бравшая начало у левового виска и заканчивающаяся у подбородка, ни капли не портила гордое лицо. Оно могло быть по-домашнему мягким, наполняясь какой-то уютной красотой, а могло быть ликом богини возмездия, мечущей молнии. Именно такие отражались в фиолетовых глазах редкой глубины и оттенка сапфира.

Один грозовой фронт находился почти за горизонтом, второй в полушаге. Меня же завораживали яркие отблески звезд неба Аргасса, которое я полюбил с первых дней пребывания здесь. А еще этот по-настоящему небесный прилл, которым до сих пор не мог насладиться. Амброзия. Кровь богов… Не все могли оценить.

Искажения от первой жены сравнимы с самыми могущественными существами Аргасса. Она никогда не скрывала своей силы — тоже часть натуры. Хрупкая девушка могла в одиночку уничтожить не один и не два защищенных города, обратить в пепел сотни и сотни квадратных лиг, стереть в пыль горы. Для смертных практически запредельная мощь, а с трансформой Иллаи Лаена становилась равной айсе-рок. Часто жены мерились силой, но явного победителя так и не выявили.

— Ингор-тар! — накручивая себя произнесла демонесса, сдерживая холодное бешенство. Двойственная натура. Ненавидела посланника бога, желавшего моей страшной гибели, но готова была убивать, если все окажется иначе. Принести мне окончательную смерть, без возможности возрождения. И я знал, кто и как помог ей обойти клятвы, — Чувствую, что здесь побывал вестник Кроноса. Так ли это?

— Все верно, — невозмутимо сделал глоток из чаши. И вновь посмотрел на темное небо, где два метеора оставили яркие быстро гаснущие росчерки.

Череп с пиалы кровожадно уставился на гостью. Он ко всем, кроме меня, относился, скажем… подозрительно. Телохранитель, обретшей нечто вроде псевдоразума, когда я напоил его трижды кровью разных небожителей.

Визит посланца Верховного был запланирован мною, а эманации от его присутствия, я незаметно усилил настолько, что не почувствовал бы их только абсолютно лишенный магического дара. Жена к последним, понятно, не относилась, как и другие пораженцы.

— И ты принял его вызов? — к общим эмоциям демонессы добавилось раздражение от моего молчания.

— Да.

Тоска и облегчение в ее душе переплелись настолько плотно, что отделить их друг от друга практически не представлялось возможным. Тоска от того, что весь ее привычный мир вот-вот разрушится, что я оказался слаб, что впереди мой конец, которого она не хотела всей душой, но одновременно так же рьяно желала. Облегчение, что не самой придется ставить точку. Убивать не своими руками. Кстати, интересный у нее кинжал припрятан в кольце. Но теперь после посланца Кроноса ей оставалось лишь протянуть время до нашего поединка. А там… Все изменится и пойдет уже по их планам, которые никак не соотносились с моими устремлениями — ведущими только во Тьму, к исчезновению Истинного Великого Дома Сумеречных и гибели всех его членов. По крайней мере именно так считали заговорщики.