Только алый свет глаз и пастей рассеивал ту тьму, в которой оказалась принцесса.
— Они говорили со мной! Тоже долго… Спрашивали меня о всяком.
— О чём например?
— Например, о…
Девочка замялась. Потёрла лоб, глаза, виски. Посмотрела на меня в новом приступе паники. А потом тихим затравленным голосом прошептала:
— Я не помню!!! Но помню итог всех этих разговоров — я стала уверена, что мне нужно спать ночью, слушаться старших и не перечить Императору! Хотя причём тут братик…
А вот я как-то сразу чего-то такого и ожидал. Ведь не просто так туда посадили эту тварь. Если Мари, магесса не из последних, пусть и маленькая, не сумела запомнить ни единого слова — значит в Спецкабинете сидит весьма могущественный демон.
Какой-то гипнотизёр, может Именованный Кошмар, или кто-то из квен-саранси, или просто саранов, как в моём мире называли демонических духов, способных туманить разум и внушать свои мысли смертным.
Вариантов уйма. Но все они означают ровно одно:
Мне в Спецкабинет лучше не попадать ни в коем случае. Меня там либо раскроют, либо поймут, что раскрыть меня не удаётся.
Мало ли тогда, кого эта тварь позовёт на подмогу. Так я вновь привлеку ненужное внимание.
Ну вот почему так всегда⁈ Нужное внимание — хрен тебе, Осинский, будь нелюдимым заучкой! А вот ненужное — кушай, не обляпайся!
Я всегда знал, что мир несправедлив.
Но то, что рассказала Мари, всё-таки оказалось полезным. По характерным признакам вроде смешения воспоминаний, нелогичности происходящего, не осознаваемой в моменте, полного отсутствия мыслей, не укладывающихся в логику происходящего…
В общем, я почти уверен — демон действует либо через наведённый сон, либо через мощный гипноз. Первое для меня просто идеально, а второе… А второе значит, что прямо херачить по мозгам он не может.
Приходится прибегать к сложным медленным техникам. Возможно, на это и уходят те «часы», которые провела там Мари.
Но сейчас я в любом случае ничего с этой тварью не сделаю. Мне всё ещё нужно стать сильнее и укрепить душу. И вот как раз это — то, что волнует меня больше всего.
— Спасибо, Мари, то, что ты рассказала, правда очень полезно мне.
— Да? А зачем⁈
— А… Ну, у меня есть знакомые журналисты. Соберу для них компромат на то, как в Спецкабинете детей мучают. Они расследование проведут и уберут это.
— Правда⁈ А так бывает? Мне братик всегда говорил, что СМИ… э-э. Щас вспомню. Во! «Кукла с рукой в заднице», да!
Я усмехнулся.
— Ожидаемое отношение от монарха. Но если и так — рука может принадлежать и хорошему человеку. И он сыграет хорошую пьесу. Слышала про ситуацию с детдомом сто пятнадцать?
— Да! — закивала Мари. — Про это по телеку всё время говорили весной и летом! Помню, во дворце смотрела!
— Ну вот. — самым загадочным своим голосом протянул я. — Ни на что не намекаю… Но Лиза именно из этого детдома. Так то!
Глаза Мари превратились в два голубоватых блюдца. Она прикрыла рот ручками и ахнула — то ли от восторга, то ли от сострадания к Лизе.
Ведь все те жестокости, которые творила воспитательница, по телеку обсосали со смаком.
— То-то же. — похлопал я Мари по плечу, приводя в чувства. — А теперь расскажи-ка мне, почему не спишь по ночам. Я так понимаю, это началось после каникул во дворце? Что-то мне подсказывает, тут я и сам смогу помочь…
Глава 9
Голоса во тьме. Часть 2
За окном уже смеркалось. Декабрь как-никак, темнеет рано. Да и засиделись мы с Мари — пришлось звонить родителям, заверять их, что всё в порядке.
Пришлось, правда, рассказать и о том, с кем именно я провожу время. Но, услышав имя принцессы, мама быстро свернула разговор и обещала, что обсудим дома.
Разумно, в общем-то. Мало ли, кто может услышать телефонный разговор. Кстати об этом.
— Мари, выйдем-ка ненадолго. Воздухом подышать.
Удивлённая девочка на автомате согласилась. Я быстро вытолкнул её в коридор и тихо спросил:
— У тебя тут нет никакой прослушки? Ну так, мало ли… Может, я и так сказал слишком много. Но дальше без проверки говорить точно нельзя.
Принцесса задумчиво оглянулась на дверь. И неуверенно промямлила:
— Ну… Нет, наверное. Я никогда ничего такого не замечала и не чувствовала.
Понятно. Ну, перед дальнейшим разговором в любом случае лучше проверить. Одно дело — туманные фразы (мало ли как я там ей хочу помочь) и обсуждение школьной жизни. Другое — прямой разговор о проблемах, связанных с Императором.
Я не стал ничего говорить вслух. Каналы уже более-менее отошли от Нуля, так что я обратился к Заклинанию. На этот раз мне нужен был Полог Безмолвия. Вернувшись в комнату, я сел на мягкий ковёр посреди помещения.
Заклинание отозвалось мгновенно. Из кончиков пальцев быстро потёк полупрозрачный невесомый дым, поднявшийся к потолку, липнущий к стенам и полу…
Спустя секунд десять вся комната оказалась окутана этим дымом. А я стоял на полу на коленях и тяжело дышал.
— Тьфу, млин! — сплюнул я комок крови. — Ну и ну!
Ладно хоть на ковёр не попал — от такого кровь хрен потом отстираешь.
Всё-таки кинетические заклинания — а работа со звуком именно в этой области — от моего профиля бесконечно далеки. Да и форму дыма я выбрал неудачно.
Пришлось пару минут сидеть и нагонять в лёгкие свежей маны под ошарашенным взглядом Мари.
— Как⁈ Как ты это сделал⁈ — прошептала, наконец, она, удивлённо озираясь. — У комнаты будто аура пропала!
— Так и есть. — хрипло ответил я, поднимаясь. — Это Полог Безмолвия. Заклинание, не выпускающее из поля ничего наружу и не впускающее ничего вовне.
— А если внутри уже есть прослушка? — хлопала ресничками принцесса.
— Я же сказал — не выпускает ничего. В том числе электрический и магический сигнал и звук. В этом его основной смысл.
— А… А я потом тоже так смогу⁈ У нас ведь с тобой один тип Источника! Здорово!
Я не стал зазря обнадёживать девочку. Мотнув головой, я произнёс:
— Нет. Это кинетическая магия, завязанная на работу с полями. Искажающие такое не могут, мы иначе маскируемся. Сейчас просто времени особо нет заморачиваться.
— Но как ты тогда…
— Красавица моя, давай не сейчас. — поморщился я, унимая звон в ушах. — Давай лучше о твоей проблеме поговорим. Я подумаю, могу ли чем-то помочь, а там уж видно будет — подружимся мы, или не судьба. Хорошо?
Я прямо-таки увидел, как на бледном личике принцессы отражается работа мысли. Дети, что уж тут. Это лет через шесть-семь она вырастет в утончённую красотку и светскую диву.
А пока передо мной девочка, у которой явно хватает проблем и не хватает тех, с кем можно быть откровенной.
— А ты никому не расскажешь? Поклянись! Этим, ну… чем ты там мне говорил клясться? Я прямо почувствовала, что сработало тогда!
Я выдержал небольшую паузу — окончательно прийти в себя, подняться с ковра, поискать глазами тряпку, чтобы вытереть кровь. Но Мари восприняла эту паузу по-своему.
В её глазах появилась тревога.
— Поклянись!‥ То есть… Ты поклянёшься⁈ Ну… пожалуйста!
Покраснев, целая принцесса смотрела на меня так, будто она нищенка у дороги, а я могу подать ей на пропитание до завтра. А могу и не подать.
Ладно, нечего компостировать ей мозги.
— Клянусь. — твёрдо сказал я, вкладывая в эти слова духовную силу. — Клянусь честью рода Осинских, своей собственной честью и магической силой, что никому не расскажу о твоих проблемах, о содержании нашего разговора. И не стану использовать полученные знания, чтобы навредить лично тебе, пока ты не навредишь мне первой.
Последнее я добавил осознанно, для большей уверенности. Девочка явно «проглотит» эту ущербную формулу, которая легко нарушается просто тем, что я сам решу, вредит она мне, или нет.
А в её глазах у неё будут весомые гарантии. Я, впрочем, пока и не планирую как-то клятву обходить.
— Спасибо! — плюхнулась она на кровать, подхватывая со стола кружку с чаем. — Тогда слушай…
