— Понятно.
— Еще раз. Чувствуете не то, сообщаете о проблеме и ждете помощи. Остальные — заканчиваете текущую операцию и ждете. Поняли? Повторите, что вы делаете в случае проблемы.
Мы нестройным хором повторили «чувствуем не то, сообщаем о проблеме, ждем».
Вадим скривился, но, видимо, понял, что лучшего не добиться, и продолжил:
— А теперь, если проблема не у вас, а у соседа. Что вы делаете, повторите.
Кто в лес, кто по дрова, мы проговорили «заканчиваем операцию и ждем».
— Молодцы, — слегка взбодрился Вадим. — Теперь заходим. Рассаживаемся, как профессор скажет.
Внутри уже был довольный Гелий, восседающий на высоком стуле у стены.
— Все в сборе? Отлично! Как шоколад?
Мы одобрительно загудели.
— Прекрасно! Начнем, и я тоже прогуляюсь за целебным напитком. Итак, рассаживаемся справа налево: Швед, Воробей, Риц, Ворон, Шан, Варвара, Олич, Хмарь, Горный и Больеш. На страховке сегодня Марго и Вадим. Вперед!
Я сел между Воробьем, с которым мы так и не доделали его программу, и Вороном, который был неуловимо похож на Макса, только моложе и без бороды. Похоже, всех инкубаторских неспроста посадили на правый край. Слева на предпоследнем месте был какой-то старшекурсник, а все остальные — из нашей группы. Симпатичные девчонки! Та, что с рваной стрижкой, демон какой-то, сейчас глазами местность подожжёт. Злая, наверное. Но зато у нее губы красивые. Ладно, о чем я думаю.
— Запускаем планшеты, и, как только будете готовы, можете начинать. Перерыв объявит Вадим, слушаться его беспрекословно.
Очень интересно, зачем такие сложности, если всего-то и надо списки пересобрать. Ну ок, там не просто списки, с ними еще вся колбаса документов, но по сути это список. Разматывай их, да и всё. Тем не менее, я решил не выступать, а заняться делом. Запустил установленный на высокой ноге планшет, открыл тот же экран, который нам показывали вчера, и потянулся сквозь силовой экран за первым клубком.
Клубочки напротив нашего края были в основном сиреневые, я взял первый с краю и втянул его в рабочую зону. Разматываться он начал, еще пока я его тащил, не то, что вчерашний, и я быстренько скормил его планшету. Вжух, и планшет всосал в себя нитку. Мне даже показалось, что накопитель прямо реально тянул эту нитку у меня из рук, если бы я не был так сосредоточен, мог бы и уронить клубок. Надо повнимательней, еще не хватало данными раскидываться. Наконец, хвостик исчез в экране и отразилась цифра: 2024. Класс, наш год. Может, я сейчас регистрацию Макса спас. Но об этом будут знать только люди, которые принимают всё это добро на другой стороне.
Я потянулся за новым. С ним пришлось покопаться чуть дольше, но и он не доставил больших проблем. Дальше сколько-то времени я провел, потихоньку мутируя то ли в Василису-вязальщицу, то ли в охотника за шелкопрядами. Было что-то уютно древнее в этом занятии. Краем сознания я отметил, как щелкнула дверь, наверное, Гелий ушел пить шоколад. И это правильно. Мы отлично справляемся.
Не успел я додумать эту мысль, как следующий клубок подкинул мне пакостную задачку: он был смотан не из одной нитки, а из двух. Причем я не сразу это понял. Я покатал его в ладонях как вчерашний, но клубок плевать на меня хотел. Тогда я жестко и злобно подумал, что мне срочно нужны концы ниток, клубок поколебался и высунул из своих глубин два конца. Причем они были слегка разного цвета. Я разозлился и сжал клубок в ладонях. Подлый объект сплюснулся, затем опять скруглился, и две нитки начали бодро лезть наружу. Я поднес клубок к планшету, надеясь, что схема приемки позволяет обрабатывать два потока. И она позволила, окошко на экране разделилось на два, и каждое начало принимать свою нитку. Дзынь! И на экране отразились цифры 2010 и 2018. Ого, два года сцепились, вот оно в чем дело. Я хотел потянуться за следующим, но тут сзади раздался голос Вадима:
— Стоп! Заканчиваем операцию, новых не берем!
Я положил руки на колени и посмотрел по сторонам. Ворон рядом со мной тоже только что закончил кормить планшет, остальные были плюс-минус на финальной фазе. Последним был Больеш, все дождались его и повернулись к Вадиму.
— Риц, — гневно воскликнул Вадим. — Почему не сообщили о проблеме?
— Какой проблеме? — не понял я.
— Вот которую вы сейчас получили. Двухпотоковый объект.
— Я не понял, что это проблема. Ее не было в списке перечисленного.
— Вы что, не почувствовали, что он отличается от предыдущих?
— Почувствовал. Но они все друг от друга отличаются. Кто-то побольше, кто-то поменьше. Этот был непротивный и не жег руки, был чуть плотнее предыдущего, но такого же размера, как вчерашний. Ок, я понял, если еще такое будет, я позову.
— Хорошо, что вы справились, но по лезвию ножа прошли.
Прошел я, скорее, по нитке, даже по двум, но не стал с ним спорить.
— Перерыв пятнадцать минут, — объявил Вадим. — Все выходим.
Он ловко сдвинулся и освободил проход, мы выключили планшеты, поснимали очки и выползли в коридор. Только там я понял, как у меня затекли руки. Хотя, казалось бы, сколько там прошло?
Я потянулся. А хорошо, что здесь высокие потолки, еще не хватало в потолок уткнуться. Мы побрели к лестнице наверх. Сзади раздался шепот:
— Помнишь, ты спрашивала, у кого из наших 168 баллов на органике? Есть еще вопросы?
— Нет. Видела. Голыми руками работает.
— Он взрослый какой-то.
— Тут много таких. Ладоге вообще двадцать восемь. Мы одни с тобой шмакодявки.
И девчонки захихикали. Им лишь бы смеяться. По-моему, это были Олич и Хмарь. Я постарался незаметно скосить глаза, да точно. Нежная Олич и демоническая Хмарь. А Варвара очень строгая, идет молча. Выберем ее старостой.
В пару к горячему шоколаду приехал термос с кофе и вода в бутылках, а в миску насыпали нового печенья.
— Калории! — обрадовался Больеш и накинулся на печенье.
Я выловил себе бутылку воды. Все уселись вокруг и стали молча жевать.
— Слушай, а ты что, еще до поступления начал в инкубаторе работать? — спросил Ворон. — А как вообще туда попадают?
— Я там стажер. Попал случайно, потому что болтался на кампусе с начала лета. Удачно зашел.
— А зачем ты так рано приехал?
— Я экзамены пересдавал. Ну и я изначально так ехал, потому что льготный билет был только на июнь.
— Издалека что ли?
— Типа да.
Ворон нахмурился, но не стал больше ничего спрашивать. Мне было неохота ему ничего объяснять и чего-то спрашивать, но тут я заметил, что он как-то скис, мне стало совестно, и я решил ответить хотя бы на второй вопрос.
— Чтоб попасть в инкубатор, подойди к Марго или к Гелию. Все равно будем тут не раз встречаться.
Ворон благодарно кивнул и огляделся. Но ни Марго, ни Гелия не было видно, зато через стенку доносились раздраженные голоса. Возможно, профессора были там.
Пятнадцать минут прошли, и мы бодро поскакали назад — к новым клубкам. На этот раз нас страховал Вадим с товарищем, а Марго исчезла. Зануда Вадим опять сыграл с нами в «понял — повтори», представил своего напарника, которого звали Данила Корсак, о, ужас, я не запомню такую кучу новых имен. Ладно наши, я их себе списком сохранил, а тут новых людей всё подвозят и подвозят. С другой стороны, Корсака можно и потерять из головы, может, я его в последний раз вижу.
Мы снова расселись и продолжили наш скорбный труд.
* * *
Барс и Оба, поступившие на органику процессов по спецсоглашению с Востоком, были в бешенстве. Подумать только, прекрасных, умных, талантливых, замечательных студентов, не каких-то там неопределившихся абитуриентов, а самых настоящих первокурсников, не пускают участвовать в важном и интересном деле. Ярость Обы, который в обычном состоянии сам был способен вывести из себя кого угодно, выплескивалась вхолостую и разбивалась о непрошибаемое спокойствие Гелия и проректора по межтерриториальной работе Полоза.
Оба вдохнул, выдохнул и призвал на помощь воображаемого друга. Ну что мы с тобой еще не сделали, Акита. Не вычленили слабое звено. Оба еще раз осмотрелся. Ну, конечно, за спинами Гелия и Полоза сидит Марго. И по ее глазам видно, что она его отлично понимает. И даже сочувствует.
