И вот тогда она испытала настоящий ужас.
После Гнева Небес красный запретил ей об этом думать. А приказал просто жить. В виде раба и среди рабов.
Хетти и жила так какое-то время, решив для себя, что прежняя ипостась была плодом её фантазии. Однако быстро убедилась, что хоть она и похожа на рабов внешне, да и сами рабы похожи на смутно вспоминаемых взрослых, но они –люди– совсем другие.
Людивзрослели стремительно и так же быстро умирали. За тридцать-сорок вёсен её сверстники-людистановились слабыми и дряхлыми, тогда как сама Хетти едва успевала подрасти на полпальца. Они болели. Они ковырялись в земле и добывали оттуда пищу.
Затеряться среди людей в их же облике было легко. В хаосе и панике, царивших после Гнева Небес, никто особо не спрашивал, откуда взялись ничьи дети.
Да… Неприятным сюрпризом для обоих стал тот факт, что рабы в принципе могли что-то спрашивать. То есть вообще говорить. Что, оказывается, не у всехлюдейвырваны языки.
У рабов был свой язык, непонятный ни Хетти, ни красному. Они бойко лопотали на нём, но их слова были мёртвыми и не имели силы.
Хетти предпочла прикинуться немой. Потому что красного поначалу едва не забили камнями, когда они спустились с опустевшей скалы Виттеберг в долину, и тот потребовал у рабов еды. Больше никто не стремился им служить. Более того, заслова– пусть они внезапно утратили силу – рабы теперь были готовы убивать. Дажедетей.
Они не задерживались нигде больше, чем на три года. Иногда дольше, если очередную деревню выкашивала болезнь, и тогда уже некому было задаваться вопросом, почему эти дети не растут. Рабское тело каждый день требовало еды, и отныне нужно было постоянно что-то делать, чтобы её получить. Нельзя было прирезать первую попавшуюся козу и съесть её, зажарив на костре. За это били. Хайтвердраг не сразу поняла, за что именно их бьют. Может, за разведённый огонь? Но сырое мясо рабское тело не принимало. Тогда за что? И как коза может принадлежать какому-то одному рабу?
Их примитивный язык Хайтвердраг выучила быстро. Потом языки соседних стран, постоянно кочуя. Когда по людским меркам ей было около четырнадцати (на деле же после Гнева Небес прошла уже добрая сотня лет), Хайтвердраг поняла, что может получать всё, что пожелает, от той части людей, что именовалась мужчинами. Больше не нужно было зарабатывать на еду и постоянно прятаться за спиной красного, который, не скрывая презрения и злости, считал её обузой.
Мужчины и раньше бросали на неё жадные взгляды, но Хайтвердраг это пугало. Они становились будто пьяные и начинали жарко обещать ей красивые платья, вкусную еду и подарки, тогда Хайтвердраг спешила унести ноги. Детей и подростков часто крали, а она совсем не желала очутиться на какой-нибудь каменоломне, будучи прикованной к другим таким же бедолагам. Или быть проданной в услужение к северным дикарям. Пока красный не разъяснил, чего именно от неё хотят. Что… Всего-то?..
И тогда наступила совсем другая жизнь. С красным она без сожаления простилась. Да тот и не держал.
На её глазах возникали и рушились государства, менялась мода, законы и нравы, появлялись первые механические машины. С каждым поколением люди придумывали что-то новое, а вскоре прогресс зашагал семимильными шагами. Красного она встретила снова спустя триста лет и едва узнала в холёном молодом джентльмене прежнего собрата по несчастью. И если, будучи мальчишкой, красного этот аспект взрослой жизни не интересовал, то, повзрослев и увидев расцветшую Хайтвер заново, Ройнедраг был уже далеко не таким высокомерным…
Но ненадолго. Кажется, в первый раз в новом качестве они прожили вместе лет двадцать. А после столетиями разбегались и сходились вновь. Они надоедали друг другу до чёртиков, ругались в масштабах небольших войн, пару раз едва не доходило до смертоубийства. Но раз за разом искали новой встречи, ибо разве кто другой сможет понять всю тоску бессмертного одиночества…
В прошлом столетии красный с головой ушёл в науку, увлечённый идеей создания сверхсущества, подобного им обоим: тоже бессмертного, но гораздо более могучего. Пока что на основе людей за неимением другого материала – ведь в отличие от рабов, которые плодились со страшной силой, Хайтвердраг так ни разу не понесла. Ни от людей, ни от красного, что с его стороны не раз становилось причиной очередного разрыва.
Побочным эффектом от его экспериментов стал мощный прорыв в медицине, впрочем, людишки всё равно не знали, кого благодарить: красный последние пару сотен лет предпочитал оставаться в тени. Но были и неудачи – тот же Абендир.
Хайтвер в его успех не верила. А со временем сама стала считать себя человеком. Да, уникальным. Наверное, у неё просто сломался ген, отвечающий за старение. А может, они оба принадлежат к другому виду людей, что издавна существовали параллельно гомо сапиенсам. Поэтому и растили их отдельно, на неприступной Виттеберг – Белой горе, вдали от завистливых людишек с таким коротким веком.
Всё, что было до Гнева Небес, за шестьсот лет благополучно забылось. Да и было ли что-то прежде? С красным они об этом никогда не говорили. Хайтвердраг со временем начала находить удовольствие, копаясь в людских исторических документах и постепенно приводя эту науку-профурсетку к её правдивому облику.
Нынешняя жизнь Хайтвер нравилась. Ей нравились скоростные электромобили и нравилось заказывать разные вещи в Сети с экспресс-доставкой. Ей нравилось ужинать в ресторанах устрицами, которых выловили утром за тысячу километров отсюда. Ей нравились мужчины нового поколения – они порой умели удивлять, хотя всё так же неизменно трепетали перед ней. Её устраивало абсолютно всё.
Пока в Отцене не начала происходить чертовщина.
Пока не начало греметь от взрывов под окнами, а в самих окнах появляться призраки.
Пока на её пороге не появился военный-старик из Альянса и не показал короткое видео. Тоже из Отцена. Такого, каким Хайтвер помнила его лет триста назад. Без электричества, грязным мелким городишкой. Только в этом Отцене была магия. И назывался он Эттсен.
Новую информацию Хетти восприняла легко. На той стороне, оказалось, помнили её родной язык, и там он до сих пор имел силу. И там события шестисотлетней давности воспринимали совсем иначе. Не Гнев Небес, а Пылающая Бойня. Не метеоритный дождь с землетрясением, а магический ритуал. Не смутно отложившиеся в памяти воронки – прихоть воздушной стихии, а умело расставленные ловушки.
Теперь и Хайтвердраг сравнила видение обеих сторон. И наконец обрела собственное.
…Не избавление, а предательство. Не возрождение человечества, а восстание рабов. Против тех самых «взрослых», в существовании которых Хайтвер уже давно не была уверена. Против тех, кем – внезапно это открылось с пугающей ясностью – была и сама Хетти. Драконов.
Понимание пришло быстро и улеглось так естественно, что Хетти лишь вздохнула от облегчения. Всё правильно. Всё так и должно быть. Она не ненормальная. Не другой вид человека. Не раб со сломанной ДНК. Не одинокое чудовище, довольствующееся таким же бессмертным монстром. Она – что-то большее. Только это что-то у неё отняли. Семью. Силу настоящего языка. Её прежний облик. Теперь какие-то рабы считают себя вправе использовать ихслова, тогда как им, людям, даже не подвластен их истинный смысл…
Дальше всё было просто. Красный не посвящал её в свои планы, но Хайтвердраг уже давно перестала от него зависеть. Впрочем, вредничать не стала и поделилась информацией о пяти артефактах, из-за которых они и остались одни в этом мире.
Первый, Тойтс, признал её, едва ли не сам прыгнув в руки. То, что создано драконами, может иметь временных хранителей в их отсутствие, но истинного хозяина признает сразу.
По легендетогомира Тойтс – ключ, управляющий пространством. Увы, несмотря на магию, до сих пор пропитывавшую изначальный мир-матрицу, Хетти не ощутила в себе новых сил ни с переездом во второй осколок, ни с обретением драконьей реликвии. Так, откликнулось кое-что, проявилось золотистыми узорами на теле. Всё же это просто ключ, а не источник силы, способный пробудить её подлинную суть.
