– Я не уверен, сказал же… но очень похоже. – Он поднял руку, будто хотел прикоснуться к стене, но передумал.
– Не советовал бы трогать что ни попадя, – хмыкнул Джейкоб. – Нифльхейм все-таки соединяется с канализацией. Нам направо.
Гин покраснел от злости, но промолчал. И снова долгий путь, переходы, сверки с картой, выбор нужного направления. Это нудное путешествие измотало их, притупило чувства. Кладка стен стала древнее, узоры исчезли и лишь изредка попадались руны и свежие пометки. Однажды им встретился хорошо сохранившийся каменный барельеф с изображением трех слепых женщин за прялкой. Они держали одну нить, на которой, словно бусины, были нанизаны руны, значения которых Леер не знала, но они врезались ей в память. Уже потом, много лет спустя, она выяснила, что это старинная нотная запись и девять рун-нот означали имена Праматерей, дочерей Ярлодина. Она так и не решилась сыграть мелодию, оставив ее звучание тьме и холоду Нифльхейма.
Леер удивлялась, что им не встретились ни дикие духи, ни люди, ведь она наивно считала, что Нифльхейм полон бандитов. И удивилась тому, что все еще может удивляться. На самом деле здесь трудно не прятаться, а легко заблудиться. Хихикнув под нос удачной шутке, она поняла, что все замерли.
– Осторожно! Здесь лестница.
Выйдя через низкую каменную арку, она чуть не ахнула, восхищенная тенетой подвесных мостов, сходящихся к острову посреди огромного грота. Огоньки фонариков мерцали, словно капли воды на паутине, люди прибывали, и это усиливало сходство острова с огромным гнездом. Подземное озеро плескалось внизу, как беспокойная настороженная тьма, омывая остатки белого моста и врата на гладкой стене напротив. Они находились немного выше, на небольшом балконе, от которого шел такой же ненадежный мост.
– Это и есть она? Могила Торольва? – спросил Джет, не скрывая восхищения.
– Боюсь, что да.
– Интересно, что там происходит? – Гин прищурился.
– Сейчас это и выясним, – крякнул Джейкоб и первым ступил на мост.
Во время марша Леер пыталась не смотреть вниз, чтобы не оступиться. Одной рукой она цеплялась за скользкую веревку, а другой – за куртку Джета. А потом все кончилось, они оказались на утоптанной тропинке, петляющей среди белоснежных развалин. В центре острова что-то происходило, они слышали гул многочисленных голосов. Тропинка вела их прямо туда. Через несколько минут гул приблизился и стал оглушительными воплями. С небольшой сцены вниз кого-то вытолкнули, и одноглазая женщина рядом с Леер взревела.
– Извините! Простите! – попыталась привлечь Герд внимание соседки. – Что тут происходит? Что это?
Женщина повернула к ней перекошенное лицо и захохотала. Леер попятилась и врезалась в Гина.
– Лучше не привлекать внимания, идем. – Он взял ее за локоть и повел сквозь толпу за Джейкобом, который чувствовал себя здесь будто в своей библиотеке.
Он завел их в тихое местечко за обломок стены с прелестной мраморной скамейкой и углублением под костер. Молча они расселись вокруг ямы с золой прямо на холодную землю, ожидая указаний от библиотекаря.
– Подождем немного, пока они не разбредутся.
– Что это было?
– Тинг, Леер, тинг, – раздраженно пояснил Джейкоб, потирая покрытую испариной макушку. Выглядел он не очень со своим пятнистым лицом и красными набухшими веками. Его замучила одышка, он хрипел и не мог отдышаться. – Нифльхеймовские взяли свою судьбу в руки и решили смотаться, пока могут. У них свои пути и свои правители.
Все немного помолчали, отдыхая и раздумывая, пока наконец Джет не задал волнующий всех вопрос:
– Как думаете, где искать могилу?
– В центре острова, конечно. Думаю, архитектура нам подскажет.
– Я все хотел спросить, – Джет замялся, – почему вы решили нам помочь?..
Джейкоб устало привалился к стене, к холодному камню, и вдруг улыбнулся, показывая неровные зубы.
– Те ребята внизу – драугры, ну вы поняли – появились, когда я хотел уже сматываться домой. Они напали на Касси, милую старушку из хранения. Сожрали прямо за рабочим столом, за описью новых книг. Пока она орала, я успел закрыть дверь на замок.
– Так… вот что это было… кровь на полу за стеллажами, – медленно проговорил Гин. – Я подумал… мне показалось.
– Увы, но нет, не показалось. Касси была хорошей. Прикрывала меня, – по лицу Джейкоба ничего нельзя было сказать, но голос его предательски дрогнул, – иногда даже говорила, что мы семья. Ха, семья… Моя семья – бутылки. Вот и решил я помянуть ее погибель в семейном кругу. А потом подумал, что зайду в хранение вслед за Касси. Реально решил. Думал – вот опрокину третью бутылку и пойду. – Он громко заржал и сам себя оборвал. – Но тут зазвонил телефон. Я все-таки хороший библиотекарь и не могу оставить читателя без консультации даже во время утгардовой чумы. Вдруг ему надо докторскую писать? Наука не терпит войн и эпидемий.
– Это мы позвонили, – догадался Джет.
– Да. – Джейкоб тяжело хлопнул его по плечу. Джет вздрогнул. – И я решил, что это хелевы телефонные хулиганы, но благородно умирать уже расхотелось. Вы дали мне задание искать информацию. Так что третью бутылку я так и не допил.
– Я не знаю, что сказать. – Джет переглянулся с друзьями.
– И не надо. Просто я сейчас выполняю невероятный библиотечный подвиг. Могила Торольва стоит того, чтобы еще немного пожить. Кстати, ты, – он ткнул в Джета пальцем, – не хочешь стать стажером? Ну, в библиотеке? Ты сообразительный. По-моему, это твое. Может, выбью тебе полставки.
Джет просиял.
– Да, то есть конечно! Я даже мечтать о таком не мог! Я обожаю эту библиотеку. Когда брат уходил на ночные дежурства, я обожал сидеть в читальном зале с колонной…
– А, там, где то разваленное кресло? Уютно.
– Это я его немного развалил, – смущенно признался Джет.
Через час болтовни, перемеженной минутами молчания, борясь с усталостью и сонливостью, они поднялись и двинулись по тропинкам между руинами, пока не пришли в уединенную каменную беседку без одного опорного столба, скрытую за кустарником и сухими колючими побегами. Кустарник был обломан и трава вокруг примята, будто кто-то недавно уже побывал здесь. Свет их фонариков выхватил внутри каменный гроб, единственными украшениями которого было девять утопленных линий, сходящихся в одном углублении.
– Звезда Торольва, – восхищенно сказал Джейкоб, приближая фонарик, чтобы подробнее рассмотреть.
– Здесь как будто чего-то не хватает, – предположил Джет.
– Ты как всегда прав, парень, – похвалил Джейкоб без иронии, и Джет расплылся в смущенной улыбке. – В центре должен быть меч Торольва, Грам Пылающий.
– Но получается, он как бы входил в тело?.. – пробормотала Леер, обходя саркофаг и проводя рукой по прохладной поверхности. Ей казалось, что под ее пальцами камень будто подрагивает.
– В самое сердце. Такова была его воля.
Низкий женский голос, раздавшийся из темноты, заставил Леер пискнуть и спрятаться за гроб. Но так как нападения не случилось, она осторожно выглянула и увидела, как Гин с обнаженным мечом и забывший про духовник Джет пялятся на высокую бритоголовую женщину в пончо. Джейкоб светил на нее, и она чуть щурилась, мирно протягивая на руках свежесмазанный меч.
– Кто вы?
– Здесь меня называют Десятая Мать, – сказала она. – Кто вы, спрашивать не буду. Но вы находитесь в месте, где вас быть не должно.
– Мы ищем лекарство! – просто ответил Джет. – Лекарство от чумы, которое может открыть могила Торольва. Та изгоняющая драугров печать, о которой говорится в книгах. Мы не какие-то там расхитители, не думайте…
Мать осторожно приблизилась к каменному возвышению, все еще держа меч перед собой. Гин опустил оружие, но в ножны не вложил. Женщина подняла меч над головой и вонзила его в гроб. Огненные всполохи прошли от лезвия по желобкам и обратно – и крышка сдвинулась. Леер невольно вытянула шею, пытаясь рассмотреть что-нибудь в образовавщуюся щелку. Женщина поймала ее взгляд и чуть улыбнулась тонкими губами. Ее голубые глаза смягчились. Она легко толкнула крышку в сторону, и та с тихим скрежетом легко отъехала, будто всё это время за ней тщательно ухаживали.
