— Вы подождите, пожалуйста, тут, — попросил я. — Скоро вернусь.
И с помощью троекуровского амулета переместился обратно в мастерскую.
— Так, — сказал беснующемуся инопланетному воину. — К нашим баранам. На чём мы там остановились?.. Ага, ноги.
Я коснулся мечом нижних строчек, и воин упал. Психовать продолжил и лёжа, даже попытался ползти, но упёрся в цепь. Это уже было не опасно, поэтому я продолжил вырубать строки последовательно. Несколько секунд, и тварь замерла.
— Ну, слава тебе, Господи, — вздохнул я. — В ноль вышли. Хотя, с учётом погрома… Не, нифига не в ноль. Отрабатывать будешь.
Воин не отреагировал никак. Зато появились Ползунов и некроинженер.
— Как вы это сделали? — спросил некроинженер.
— Есть методы, — уклончиво ответил я. — Верните его на место, он уже не опасен. Но цепью на всякий случай…
— Это разумеется, — закивал Ползунов. — Господи, какой же кошмар…
— Да ну, где кошмар-то? Никто ведь не погиб. Так, забавное недоразумение. Ну, может, конечно, не очень забавное, но и не смертельное… Короче, давайте помогу.
Втроём мы оттаранили воина обратно в потайной раздел мастерской. Там обложили цепью. Обкладывали инженеры, я тем временем вглядывался в экран. Благодаря полученному опыту уже запомнил, как на неизвестном языке пишутся такие слова, как голова, рука, нога и прочее. Это сразу дало мне плюс 100500 к дешифровальным способностям.
Новые знания соединились со старыми, полученными из рукописей. И я уже более уверенно ткнул рукоятью меча в экран. Открыл некую менюшку, выбрал нужный пункт. Так… Ну, если я всё понял правильно, то это слово видел в рукописях. Как раз там, где говорилось о том, как использовать «сердца» для зарядки амулетов. В примерном переводе на русский — «совместимость».
Я выбрал нужный пункт, и запустился некий процесс. Белая фигура на экране начала мигать, постепенно заполняясь чёрным. Инженеры, покончив с цепью, встали по обе стороны от меня и с благоговением смотрели.
— А что тут, собственно, происходит? — спросил шёпотом Ползунов.
— Знал бы прикуп — жил бы в Сочи, — тоже шёпотом ответил я. — Сейчас посмотрим.
Фигура на экране налилась чернотой, ярко вспыхнула белым и в итоге стала зелёной. Ну… Зелёный — это ведь хорошо, да?
Услышав шорох, я повернулся, моему примеру последовали инженеры. Воин стоял в кругу цепи по стойке смирно и смотрел пустыми глазами прямо на меня.
— Боевая единица один-ка готов исполнять приказы, — громко и чётко доложил он.
— Вольно, — кивнул я. — Вот так бы сразу! Нет, обязательно надо было стены ломать уважаемым людям.
Воин промолчал. По ходу, я его перевёл в режим тупого исполнителя, напрочь отключив мышление — если таковое имелось. Может, и хорошо. В любом случае, без тщательных испытаний эта хреновина у меня из цепи не выйдет.
— Сядь и не отсвечивай, — приказал я.
Воин уселся на задницу, подтянул колени к подбородку и застыл.
— Молодец, — одобрил я. — Вот так и сиди, жди дальнейших указаний.
— Невероятно! — возрадовались инженеры.
— Могём, — скромно сказал я. Захлопнул ноут, взял подмышку. Инженеры, смотрящие на него жадными глазами, погрустнели. Но просить поиграться не решились, только дружно вздохнули. — Ладно. Рабочие-то где?
— Я им велел по домам идти, — сказал Ползунов. — Неизвестно же было, что тут дальше… Эх, полдня насмарку!
— Ничего. Зато сейчас они по всему городу разнесут слух, что экспериментальный образец вышел из-под контроля.
Ползунов погрустнел.
— Этак и до матушки императрицы слух дойдёт…
— Ничего, нам как раз на руку. Слух дойдёт не только до неё, но и до того, кто чрезвычайно интересуется происходящим в мастерской.
Ползунов посмотрел с недоумением.
— Того, кто на тебя покушался, — пояснил я. — И опровергать этот слух мы не будем, пусть думает, что ничего не получается. Придерживаемся этой версии. Рабочим, когда придут завтра, нужно объявить, что образец уничтожен. Переплавили. Так, кстати, и им спокойнее будет, не разбегутся. А воина надо изолировать. Его никто не должен видеть.
— Да сюда рабочим и хода-то нет, — сказал Ползунов. Перевёл взгляд на пролом в стене. — То есть, до сегодняшнего дня не было…
— Ничего, дыры залатать недолго. Отправь кого-нибудь за материалом. А строителя я тебе подгоню — такого, что не проболтается. Часа через два притащу, сейчас у меня другие дела.
— Какие?
— Да обещал одну даму в кабак сводить. Нехорошо нарушать слово.
Я переместился обратно к кровавой колоде, на которой сидела бабуля Мстислава. Она курила трубку под осуждающим взглядом Демида.
— Ну вот теперь — идеально просто! — восхитился я. — «У неё ничего не осталось, у неё в кошельке три рубля».
— Откуда знаешь? — нахмурилась бабуля и схватилась за карман. — Ты щипач, что ли⁈
— Нет. Я — граф Владимир Давыдов. Пойдёмте в кабак. Вашей маме, кстати, зять не нужен? А то есть у меня на примете один глава ордена. Мужчина видный, вы наверняка найдёте множество приятных тем для беседы.
С этими словами я элегантно взял бабулю под руку. Спросил Демида:
— Кабак приличный знаешь?
Демид впал в задумчивость. Ожидаемо, в общем-то. Слова «охотник» и «приличный кабак» в этом мире синонимами не являлись.
— Понял, — кивнул я. — А к Гренадерскому мосту можешь переместиться?
— Это — могу, там у меня Знак есть неподалеку.
— Отлично. Давай туда, я за тобой.
В том месте, о котором вспомнил, Знака я не оставлял, а следовать за мной, когда перемещаюсь троекуровским амулетов, никто из охотников не мог. Вот и пришлось первым отправлять Демида.
Вскоре мы шли по знакомой набережной. Я держал под руку бабулю, она изящно покачивалась. За нами топал Демид. Так, живописной группой, мы ввалились в кабак, из которого я когда-то выцепил Митрофана, сводного брата Варвары Михайловны. Здесь, видимо, собиралась публика определенного рода, каждый первый в гвардейской форме. Наше появление произвело такой фурор, что воцарилась мёртвая тишина.
— Вольно, — разрешил я. И повёл бабулю к свободному столу. — Прошу вас, Мстислава… Как по батюшке?
— Мстиславовна, — с достоинством представилась бабка. — Батюшка покойный в свою честь назвал. И братьев так же. И сестёр. Нас в семье одиннадцать душ было.
— Вот это я понимаю, фантазия у человека! Хотя, с другой стороны, удобно. Никакой путаницы.
Бабуля милостиво кивнула и уселась за стол. К нам подскочил подавальщик.
— Господа охотники… — глаза у него бегали.
— Да не волнуйся ты так, докладывай. Что сегодня в меню?
— Мне, право, крайне неловко, но этот стол занят.
Я осмотрел зал. Пустовала примерно половина столов.
— Хм-м. Правильно понимаю, что и все остальные тоже заняты?
— Совершенно верно, господин охотник! Не сочтите за дерзость, но я попросил бы вас…
— Нет.
— Что, простите?
— Нет, мы не уйдём.
— Но, поймите правильно! Господа гвардейцы…
— Если у господ гвардейцев есть какие-то возражения на этот счёт, они могут их озвучить лично мне. А ты принеси даме пива. Самого лучшего, какое есть.
Приказ я сопроводил нужным взглядом. Подавальщик всё понял правильно и испарился. Дескать, я тут вообще не причём, моё дело маленькое. А я повернулся к залу.
— Вопросы, господа гвардейцы? Предложения?
Из-за самого большого стола поднялся хмырь с закрученными усами.
— Нам неприятно присутствие в этом заведении посторонних!
— Что ж, вас никто не держит. Дверь вон там, — я кивнул на дверь.
Мстислава довольно захихикала.
— Так их, чертей!
Хмырь побагровел. Выбрался из-за стола и процедил:
— Выйдем. У меня нет желания выпускать тебе кишки здесь.
Я пожал плечами.
— Ну, мне-то всё равно, где их тебе выпускать. Один чёрт сгоришь подчистую, только пепел останется.
Я поставил на ладонь пивную кружку, кастанул Красного петуха. Кружка вспыхнула. Хмырь разинул рот. Через несколько секунд, как я и обещал, на ладони осталась кучка пепла. Я стряхнул его на пол и вытер ладонь о штаны.
