Лето, пляж, зомби. Окталогия (СИ) - Выборнов Наиль Эдуардович

Первый чуть ускорился, вышел вперед, и получил наотмашь битой по голове. Послышался хруст, и он рухнул на землю. Второго я толкнул ногой в живот, и когда он отошел чуть назад, ударил снова. И добил резким тычком в висок, когда он упал.

Дошел до края открытых ворот, выглянул наружу. Да, твари есть, но в отдалении, хотя их там относительно большие толпы, особей по двадцать. Если наведутся, то будет жопа.

Но ладно, пройти можно и так. Просочиться через проспект, а дальше уже переулок, и в нем еще одна тварь. Но я с ней разберусь.

Я махнул рукой, мол, подходи, и женщина двинулась ко мне. Мы, прячась за машинами, пересекли проспект и нырнули в переулок между двумя пятиэтажками. Посмотрев на свою спутницу, я отметил изменения: лицо осунулось, под глазами набухли мешки. Повязка вроде была чистой, без крови, а значит, дело не в потере крови. Но она не жаловалась, продолжала идти вперед.

Сколько там она говорила? Сутки? Двое? Ладно, идем дальше.

И тут из двора послышался вскрик и хлесткий звук удара. И потом еще один. Я метнулся к стене и медленно двинулся вдоль нее. Перехватил биту левой рукой, вытащил из кобуры пистолет. Это уже не зомби, они кусают, а не бьют.

Подойдя к углу здания, я выглянул из-за него, и увидел, как трое посреди двора пиздят одного ногами.

— Ты хоть понимаешь, с кем связался, чертила? — проговорил один из них, нанося очередной удар.

Справа от него стоял четвертый и уже ковырялся в рюкзаке, выкладывая содержимое в свой. А еще один стоял и наблюдал за ситуацией. С первого взгляда было понятно, что он — главарь, и он тут все контролирует.

Вооруженных огнестрелом среди них было трое. Главный с пистолетом в кобуре, тот, что с рюкзаком — возле него на асфальте лежал обрез. И третий, один из тех, что бил, у него поперек туловища висел старый пистолет-пулемет. Как он там называется? Кедр, каштан, кипарис… Что-то с деревом связанное, короче. И точно знаю, что их давно сняли с вооружения.

А как у нас в стране дела обстоят с тем, что снимают с вооружения? А оно попадает на черный рынок и оказывается у бандитов. Они-то это и есть, мелкие бандиты.

В пистолете у меня оставалось еще шесть патронов, и что-то подсказывало мне, что этого хватит, чтобы разобраться со всеми пятерыми.

Так. Две пули в того, что с автоматиком, потом уйти с линии огня, тот, что с обрезом точно выстрелит, спрятаться обратно за стенку. Перезарядиться не успеет, я его уберу. И дальше — последний, с пистолетом, он же главарь. Остальных можно будет добить вручную…

Ага, рэмба хренова тут нашелся. Был бы полный магазин, можно было бы влезть. А вот вручную они меня сами добьют. Все-таки стоит помнить, что я сейчас далеко не в лучшей физической форме. И женщина мне тут точно не поможет.

— Не надо, — проговорила она у меня за спиной. — Не лезем. Нам нужно отнести лекарства.

Да. Это сейчас, пожалуй, гораздо важнее.

Но если они двинут сюда, то придется убивать.

— Ждем, — проговорил я, крепче сжимая рукоять пистолета. — Отходить не будем.

Пошло еще минуты три. Парня уже не били, но он все еще был жив, по крайней мере шевелился.

— Барахло одно, Шайба, — проговорил тот, что перекладывал вещи. Встал, забросил себе рюкзак за спину. — Ничего интересного.

— Ну и хер с ним, — ответил ему тот, что стоял в стороне. Как я и думал, главарь. — Добавьте ему еще на орехи и валим, пока на крики что-нибудь не пришел.

Если пойдут в нашу сторону, то придется стрелять. Там, на проспекте, все равно прятаться негде, так что лучше открыть огонь первому. Тогда шансы будут.

Лежащего ударили еще несколько раз, а потом тот, что с автоматиком, резко размахнулся и вбил носок своего военного ботинка парню прямо в лицо. Послышался характерный хруст, и тот резко затих. Я сжал рукоять пистолета еще сильнее. Вот ведь сука.

Они только что забили насмерть пацана. Не понятно за что, но это просто кучка гопоты, которой удалось обзавестись оружием, и которая ничего особенного из себя представляет. И они его убили, мать его.

— Не надо, — прошептала за моей спиной женщина. — Не нужно вмешиваться.

Я сжал зубы. Не знаю, какие моральные ориентиры были у меня в прошлом, но теперь я очень не люблю бандитов. Плевать мне на этого убитого, он мне никто, но мне почему-то очень не хочется, чтобы эти ублюдки отравляли кому-то жизнь.

— Четко я ему пробил, пацаны? — спросил тот самый, что только что сломал парню шею.

Остальные загоготали. Молчал только главарь, он ничего не сказал, только мотнул головой, мол, уходим. Этого хватило, и группа двинулась прочь, в сторону противоположную той, откуда мы пришли. Через две минуты они оказались на достаточном расстоянии, чтобы можно было пройти.

— Двинули, — сказала женщина и, пригнувшись, пошла через двор.

— Ты их знаешь? — спросил я, шагая следом.

— Да, — кивнула она. — Это Алексей Шайба и его банда. Он отец одного из моих учеников. Мелкий рост таким же бандитом, как и он сам. А Шайба один раз порезал отца паренька, который заступился за сына. Они с его сынком сцепились между собой.

Значит, она — школьная учительница. Интересно, покрутела она, конечно. Раньше, наверное, ничего тяжелее планшета не поднимала, а теперь вот с битой ходит, зомби убивает. Впрочем, время сейчас такое: кто не покрутел, тот сдох.

— И что в итоге? — спросил я.

— У него в полиции какие-то связи были, дело не приняли, — она выдохнула. — Мы с ними уже сцепились один раз. Ну как сцепились, Игорь пошел за едой, по магазинам пройтись, поискать, чего еще не вымели. Вернулся без ничего, и весь избитый.

— Значит, ему повезло, — кивнул я на труп паренька, что так и лежал посреди двора. — Этого вообще убили.

— Повезло, — выдохнула она. — Они говорили что-то про то, чтобы мы уходили, что это их район. Но куда идти-то? Тут хоть зомби не так много, и найти еды можно. С ней сейчас туго, во время войны продукты в магазины не завозили, а когда народ пытался эвакуироваться, все растащили.

Желудок заурчал. Да, поесть действительно не помешало бы. Печенье и конфеты, которыми я подкрепился в госпитале, будто куда-то провалились. Мяса бы, оно и для наращивания мышц было бы полезно. Хотя куда мне сейчас, только заворота кишок не хватала. Бульона и все.

— Как тебя зовут-то? — спросил я, наконец.

— Ирина, — ответила она.

— Очень приятно, — кивнул я.

— Да в общем-то не так важно, как меня зовут, — ответила она. — Мне все равно сутки остались максимум. Потом имя значения уже иметь не будет.

Было видно, что она смирилась со своей судьбой. Наверное, считала, что если приведет меня домой, то сделает хоть что-то, чтобы помочь дочери. В каком же она отчаянии, если готова довериться незнакомцу. По сути первому встречному.

Мы пересекли двор. Дальше располагался частный сектор, причем, не обычные дома, а такие, вполне себе неплохие коттеджи. По крайней мере выглядели они опрятно, были обнесены высокими капитальными, даже кирпичными заборами. И большинство были двухэтажными. Здесь, очевидно, жили небедные люди.

На всякий случай я отметил, что бандиты пошли в другую сторону, где стояли такие же пятиэтажки. Надо бы запомнить, мало ли, окрепну, разживусь другим оружием, и тогда смогу нанести им визит.

— Дошли почти, — выдохнула она. — Вон, видишь тот дом, со спутниковой антенной на крыше?

— Вижу, — кивнул я.

— Это наш. Он один такой в округе, все на кабельное давно перешли, а у него спутник остался. Идем.

Мы пошли по дороге, и я заметил, что в придорожной канаве лежало еще несколько трупов, шесть или семь. Это явно были зомби, у них оказались пробиты головы, да и воняло от них не разложением, а уксусом.

— Когда шла в госпиталь, почистила немного, — сказала Ирина.

— Надо бы их оттащить отсюда, — заметил я. — Зомби на вонь придут, будут жрать.

— Не до того было, — меланхолично ответила она. — А вообще, зомби если и придут, то ночью.

— Ночью? — спросил я.

— Да, — кивнула женщина. — Мы давно заметили: по ночам зомби активнее становятся, даже самые простые кусачи резвее. А те, что уже отожрались и ускорились, вообще какие-то неудержимые.