Я не переживал за то, будут они меня слушать или нет: связь всё ещё стабильно работала и каждый получил сообщение от своего Куратора с подтверждением моих полномочий.
На их картах не были отмечены все до единой Печати Феникса: некоторые я взял на себя. Особенно те, что были в непосредственной близости от сверхзащищённой базы Сеятелей. В неё я решил не заходить, но рассмотреть издалека… Можно. Как я уже говорил Джуди, я не собираюсь сражаться на невыгодных для себя условиях.
Разобравшись в деталях операции и пожелав друг другу удачи, мы разошлись, каждый занялся своим делом. С нескрываемым удовольствием я применил своё сокрытие и двинулся в сторону первых врагов. Пока Фома движется ко мне, надо бы провести время с пользой. Благо почти половину пути он преодолел.
Пора пролить первую кровь наших врагов на этом континенте!
* * *
С момента моего десантирования прошли первые сутки. Половина Печатей оказалась уничтожена, более пятисот мутантов ушли в другой мир, сделав напоследок доброе дело — позволили мне разместить на островах моего Моря ещё несколько обелисков или же святилищ. Подчинение мутантов сопровождалось их избиением до полусмерти маленькими и слабенькими заклинаниями, а также подселением моего симбионта. Как итог, я смог добиться появления странного живого памятника на одном острове, что выглядел как бесконечно глубокий колодец, наполненный жидким эфиром. Так выглядел образ магии подчинения фамильяров. Второй же был на вид как каменное дерево. По трещинам его коры бегала энергия эфира, а само дерево словно дышало: то расширялось, то сужалось. Это и было святилище симбионта.
Я немного переживал, будет ли хоть какая-то польза от этих двух святилищ. В конце концов, с высокой долей вероятности я мог бы и не получить нужного эффекта. Но интуиция не подвела. Моя магия усилилась по обоим направлениям. Симбионта теперь можно было создать, даже не прикасаясь к цели. Главное, чтобы защита у мутанта либо человека не была слишком сильной. В общем, простые смертные теперь легко могли бы получить мою защиту на расстоянии. Они просто должны были быть рядом, в области моей видимости. С врагами работает так же. А вот объём эфира, что требовал симбионт, вырос, хотя сам симбионт стал меньше и менее заметным. В общем, то что надо! Скрытность заклинания увеличилась, мощность и запасы энергии — тоже. Траты духовной энергии как были большими, так и остались. И ничего я с этим поделать не мог. Это сила другого Пути, и развитие моего магического дара никак на неё влияло. Но даже так — я был доволен.
Довольным был и Фома, что примчался ко мне и с радостью вцепился в мою шевелюру, видя, что я снова стал самим собой. Подарил мне шишку, конфету, киндер-сюрприз, грецкий орех, чьи-то стринги… В общем, всё самое ценное, что было с собой.
Фома подтвердил мои выводы об усилении связи с фамильярами. Я не сразу понял, насколько значительны эти изменения. Сперва казалось, что лишь связь с фамильярами стала сильнее и я теперь могу передавать им больше эфира за меньшее время, что, по идее, поможет им дольше оставаться в бою… Но на деле появилось кое-что, что намного важнее и полезнее этой мелочи. Я о таком слышал лишь в рассказах о величайших магах, специализирующихся на этом направлении магии. Это было «единение» со своим фамильяром. Я мог «подключиться» к своему фамильяру и пообщаться с ним на расстоянии, мог увидеть всё его глазами, ощутить те же эмоции, что и он, уловить запахи, которые ощущает он.
Я даже ненадолго прервал свою сиесту и кровавый вояж в поисках членов ордена и мутантов, решив пообщаться таким вот образом со всеми моими фамильярами. По пи-пи-пиканью Фомы я понял, что он прекрасно понимает, если я рядом и смотрю на мир его глазами.
Радость встречи и моего присутствия оценили все. Да и я сам был рад узнать, что они в полном порядке. Выдохлись, устали, запачкались за недели кровопролитных битв, истратили эфир, но всё ещё были живы и здоровы. Они были очень далеко от меня, и связаться с каждым из них было непросто. Требовалось время и предельная концентрация. Нельзя было отвлекаться, пока пытался связаться. Ну а когда я подключался, то вокруг себя и вовсе переставал что-либо ощущать — всё же мои ощущения сменялись ощущениями фамильяров, — поэтому я старался не затягивать эти «виртуальные обнимашки». Каждому передавал, что скоро вернусь, и отключался.
— Ну что же… Для нас есть работёнка, Фома. Пора освоить новый континент и заложить здесь немного волшебных сюрпризов. Ты готов?
— Пи!
— Тогда слушай внимательно, мой пушистый разбойник. Мы собираемся немного повеселиться, но времени у нас, как обычно, практически нет. Так что будем действовать так же дерзко и быстро, как и в Сибири.
— Пи-пи-пи! — с энтузиазмом достал из своего хранилища ящик гранат и каску мой щекастый боец.
Глава 13
Не такая уж она и крупная, эта Антарктида. Побольше Австралии и Европы, но не больше самой Сибири. Однако стоит обратить внимание на кое-какие её особенности, от которых зависит успех всей нашей операции.
Во-первых, Антарктида пустая. Кроме самих печатей, редких стай монстров да добывающих какие-то ресурсы в редких изломах представителей Ордена, больше ничего нет. Бегать между интересующими меня точками можно, но это долго и скучно. За день на своих двоих добраться нереально.
Во-вторых, мы заранее определили наши «точки» интереса и их координаты. Моему-то Фоме всё равно: он ориентируется на мои подсказки и собственную пространственную магию, — а вот группе Контрактеров, которые забрали на себя целое направление с кучей магических печатей, это было важно. Всё-таки среди них был самый известный на всю планету портальный маг. Именно с его помощью планировалось перемещать боевой отряд от точки к точке. Я бы с радостью с ним познакомился поближе и поболтал бы о природе столь редкого направления магии, но у меня были свои задачи. Впрочем, если выживем, то ещё встретимся. Я знаю, как его зовут и где его искать, а он знает обо мне.
В-третьих, я подозревал, что наши гуляния не останутся незамеченными и враги как-то отреагируют на тот хаос, что я устраивал. Взглянув на часы и задав ряд вопросов, быстро понял, что любопытство Ордена перевесило здравый смысл и они решили-таки поинтересоваться, чем это мы тут занимаемся. Я не стал сбегать и просто разместился в ожидании гостей на белоснежном песке, что успел высохнуть за время действия печати. Мелкий песочек, как на Мальдивах. Тут такой редко встречается. В основном камни одни.
Насвистывая импровизированную незатейливую мелодию, я достал переносной стол, стул, всякие-разные вкусняшки и принялся трапезничать и наблюдать за весьма быстрым приближением кого-то из врагов. Попутно я раскидал вокруг всех, кого успел убить за время путешествия по Антарктиде и подселить в них кусочек собственной силы.
За горой, примерно в сотне километров от меня ощущалось три ауры. Три странные ауры… Две принадлежат монстрам. Твари уровня Пятнышка в нашу с ним первую встречу. Возможно, чуть сильнее или слабее — так сразу и не скажешь. И ещё одна. Едва заметная. И вряд ли потому, что слишком слабая. Скорость передвижения третьей ауры ничуть не уступает двум другим, а передвигаются они впечатляюще быстро.
Как заворожённый я смотрел на водный поток, перемахивающий через горный перевал, и небольшую яхту на нём, а также двух монстров, что сплавлялись рядом с ней. Вода не текла тонким слоем, как положено, а была объёмной, искусственно поднятой, быстрой и шумной.
Поток начал замедляться по мере приближения ко мне, и под моим столом вскоре стало мокро. Пришлось укрепить его магией земли, чтобы не смыло.
Значит, это последняя из «богинь» так мчалась ко мне, минуя горы и пропасти. Да ещё и с трезубцем Иодара в руках… А мутанты рядом с ней, очевидно, её любимчики, созданные тяжёлым трудом. Всё же она Химеролог, сумевшая вывести принципы мутаций и изменившая законы природы при помощи осколков, стащенных с бывшей базы.
