К тому времени, когда был доставлен в разобранном виде собственно маяк (галактический маяк М27511, модель «Прометей», укомплектован постоянно-проблесковым сигнал-пульсатором формата «двенадцать-двенадцать», покрытие без малого сорок кубопарсеков), стало очевидно, что проект межрасового сотрудничества себя не оправдывает. Покуда толком не запущенный на ожидаемую мощность маяк болтался на привязи вокруг технологического уродца, а заинтересованные стороны проводили время в бесконечных совещаниях с привлечением длинных цепочек посредников-ксенологов, причем совещания все отчетливее принимали оттенок панической обреченности, к проекту инициативно присоединились астрархи. Их реакция выглядела примерно так: «Эх… Ну ровно дети малые…»
После чего в самый короткий срок астрархи подыскали среди галактических просторов бесхозный блуждающий планетоид, аккуратнейше раскрутили его вокруг одной из соседних звезд, так и не сподобившейся уникального имени, по астростационарной, естественно, орбите и обустроили там собственный маяк с покрытием совершенно фантастическим, чем надолго, если не навсегда, закрыли тему.
Оказавшиеся не у дел горе-строители с нарочитым разочарованием развели руками, клешнями и щупальцами и занялись более насущными делами.
Но, как вскорости выяснилось, не все.
Какое-то время, уже по инерции, в систему Тетра поступали загодя изготовленные элементы конструкций, поскольку неизвестно было, как еще-то с ними обойтись. Задержавшиеся на станции монтажники продолжали работать из чистой, никакими рациональными доводами не отягощенной любви к профессии.
Затем, уже вне всякой логики, начали поступать модули, которые не нашли применения в иных проектах, в том числе и от цивилизаций, никакого касательства к данному безуспешному начинанию не имевших. Амбициозный проект галактического маяка превратился в игрушку-конструктор под названием «Соберем „Тетру“». В течение весьма продолжительного времени Галактическое Братство резвилось в системе оранжевого карлика напропалую. Уже вынашивались планы основания в хитросплетенных металлических корпусах орбитального поселения. Эктоны, с самого рождения обитавшие на галактических базах и не представлявшие себе жизни в естественной среде, с прагматическим интересом присматривались к открывавшимся возможностям…
Не сложилось.
Энергии светила едва хватало на частичное поддержание системы жизнеобеспечения этого металлокерамического монстра. Отсутствие обитаемых миров в пределах досягаемости ставило крест на поставках необходимых ресурсов. Цель в который уже раз не оправдала средств. «Эх… – образно выражаясь, сказали астрархи. – Да что же вы такие упрямые!» И предложили заложить вокруг звезды-сироты полноценную планетную систему. С некоторыми, впрочем, оговорками: сам процесс планетогенеза займет лет двести-триста, а биосфера приобретет подходящие для употребления свойства еще через несколько тысячелетий… «Спасибо, – сказало человечество. – Очень мило с вашей стороны предложить помощь. Но остановиться лучше вовремя». О том, что оптимальный момент для полной консервации проекта совпадал по времени с пуском галактического маяка в соседней звездной системе, все предпочитали не вспоминать.
В настоящее время галактическая станция «Тетра» представляла собой гигантское соединение ни с чем не сообразных металлических модулей, блоков и структур. Визуально «Тетра» имела форму неправильной подковы, местами уродливо вздутой, а местами переходившей в обыкновенные решетчатые стяжки. Отовсюду вне всякой системы торчали антенны, башенки и швартовочные пилоны, которыми вряд ли когда-либо пользовались по назначению. Циркулировавшие над «Тетрой» по спиральным траекториям компактные искусственные солнца, каждое размером со старинный монгольфьер, невольно превращали результат инженерной ошибки в этакий галактический аттракцион, едва ли не арт-объект. Солнышек было четыре («Четыре! – торжествующе воскликнул Мадон. – Четыре светила, оттого и Тетра!..» – «Было пятое, – со вздохом возразил Белоцветов. – Но быстро сдулось и угасло. Потому что все тут сделано через задницу…»), все разного цвета. Прямо сейчас можно было видеть парившее над ближайшим ушком подковы желтое светило и выступавшее на две трети из-под центральной части бледно-голубое. Там, где их лучи смешивались, корпус станции обретал нехороший оттенок мертвенной зелени.
– Станция «Тетра», прошу разрешения на причаливание, – мужественным голосом произнес в микрофон Феликс Грин.
Затем, выдержав солидную паузу, повторил свои слова.
Ответа не последовало, лишь какие-то неясные шорохи ворвались в кабину.
– Кого-нибудь еще настораживает происходящее? – спросил Грин не оборачиваясь.
– А что тебе, собственно, не нравится? – с интересом осведомился Белоцветов.
– Например, что никто не дает разрешения на причаливание, – ответил Грин.
– А оно тебе так необходимо? – настаивал Белоцветов.
– Не особенно, – сказал Грин.
– Это же «Тетра», – сказал Белоцветов. – Там, быть может, и отвечать-то некому.
– Так, – сказал Элмер Э. Татор тоном, не предвещавшим ничего хорошего. – Кому пришла в голову идея выбрать этот летающий металлолом для промежуточного финиша?
– Мне, – сказал Грин и надулся.
– Вы можете объяснить свой выбор, Феликс, или, как всегда, отделаетесь пространным словоблудием?
– Мы движемся по Кельтской Ветке, – пояснил Грин. – Нам нужны два пит-стопа перед тем, как корабль покинет зону охвата галактических маяков. Подготовиться и подзарядиться. Вы, мастер, сами настояли на том, чтобы привлекать как можно меньше сторонних взоров. «Тетра» – это последнее место в Галактике, где «Тавискарону» уделят хотя бы толику внимания…
– Гм, – сказал Татор. Он все еще выглядел недовольным. – Надеюсь, у них здесь найдется пиво.
– Не уверен, – глядя в сторону, негромко произнес Грин.
– Пиво и у нас есть, – эхом отозвался Белоцветов.
– Как бы еще не пришлось делиться, – ввернул Мадон совсем уже шепотом.
Кораблем управлял в основном Феликс Грин, а контролировал процедуру Брандт. Уже поэтому рассчитывать на оживленный обмен репликами не приходилось, несмотря на предпринимаемые Грином усилия формального характера. «Тавискарон» плавно и легко, словно лоскут невесомой ткани, облетел станцию, позволив вволю налюбоваться небрежно, криво и косо, вне всякой системы сцепленными между собой металлическими блоками.
«Соберем „Тетру“», – с иронией подумал Кратов.
Сложностей с выбором места для швартовки не случилось: все шлюзы в пределах видимости были свободны. Сама швартовка состоялась при полнейшем молчании всех присутствующих. Тускло-серый борт станции прянул навстречу и мгновенно заполнил собою все пространство обзорных видеалов. Пол под ногами дрогнул и на долю секунды ушел из-под ног.
И все прекратилось.
– Добро пожаловать на станцию «Тетра», – перехваченным голосом сказал Феликс Грин.
– Надеюсь, все обойдется, – сказал Татор сквозь зубы. – Инженеры, подготовиться к выходу. Навигаторы, медик и пассажир остаются на борту.
– Черта с два, – сказал Кратов, вылезая из своего угла.
3
Уже в переходнике, перед тем как опустить забрало шлема, Татор сказал Кратову укоризненно:
– Тебе не следовало оспаривать приказ первого навигатора перед лицом экипажа, Кон-стан-тин. Разумеется, ты генеральный фрахтователь. Однако это не только нарушение субординации, но и ущерб моей репутации.
– Я и не оспаривал, – сказал Кратов виновато. – Я просто отказался ему подчиниться. Вот если бы я промолчал, а потом приказу не последовал, это и было бы ущербом. Если у кого-то возникнут вопросы, направляй ко мне, я все разъясню.
– Вопросы возникли у меня, – сказал Татор выжидательно.
– Я не только генеральный фрахтователь, чью прихоть ты сейчас удовлетворяешь, друг мой, и за чью безопасность вынужден ручаться, в том числе и своей бесценной репутацией, – с большой неохотой пояснил Кратов. – Вот уже довольно давно я инспектор Агентства внеземных поселений, хотя и на общественных началах. Honoris, так сказать, causa. [75] А галактическая станция «Тетра», при всей ее экстравагантности, была и остается внеземным поселением.
