Впрочем он, как ускорился, так и рухнул на землю прямо мне под ноги. Тут же потянулся, пытаясь схватиться руками за ботинок, но я пробил ему в лицо изо всех сил. Послышался хруст ломающейся шеи, и тварь замерла. Причем, она щелкала зубами и косила на меня глазами, а вот тело подчиняться ей уже отказлось.
Ладно, этого позже добью, осталось трое. Двое рядом, один чуть позади. Я двинулся навстречу и ударил одного из зомби ногой, ребром ботинка в голень, туда, где кость только кожей и прикрыта. Послышался хруст, нога твари подломилась, и она рухнула на колено.
Вторая рванулась ко мне, я снова сделал шаг назад и вбил топор ей в висок. Тут же выдернул и упокоил ту, что со сломанной ногой: она уже ползти ко мне начала.
И снова несколько шагов назад, разрывая дистанцию с последним из оставшихся на ногах зомби. Но не в ту сторону, где лежит недобиток. Мало ли, вдруг сможет собраться и укусить как‑нибудь.
Последний вытянул вперед руки и пошел ко мне. Рассчитывал на то, что схватит меня и сожрет. Ну я и его захуярил. А потом добил того, что лежал и щелкал зубами. Ну, снаружи вроде чисто, теперь надо зайти и посмотреть, что внутри.
Оглянулся, посмотрел на Шмеля. Тот, судя по виду, обалдел от того, что увидел. А ведь это слабость наших гвардейцев. Людей они, подозреваю, не боятся вообще. А вот зомби очень даже, потому что раз на раз им сходиться не приходилось. Только стреляли.
Остальные столпились у машин, наша найденка с ними, и вид у нее… И дело даже не во внешности, зашуганная она совсем, боится всего. А ведь с ней уже поговорить должны были. Ладно, мне придется.
А я как‑то взял ее с собой, даже не подумал ни о чем. Ладно, потом. Сперва нужно обеспечить для всех укрытие.
– Шмель, со мной, – проговорил я. – Посмотрим, что там внутри.
– Мне их бить нечем, – сразу проговорил «росгвардеец».
– Тех, кого можно забить, я сам убью, – ответил я. – Ты смотри, чтобы какая‑нибудь другая тварь не появилась.
Вроде бы не должны, тихо тут слишком, да и жратвы для тварей, очевидно, не было. И следов особых борьбы нет. А если кровь могло смыть дождем во время урагана, то гильзы стреляные или клочки одежды должны были остаться, а так…
Я двинулся в сторону дверей, ведущих внутрь, посмотрел через большие панорамные окна внутрь. Окна, кстати, тоже целые, что уже о многом говорит. Неплохо.
– Открывай, – кивнул я Шмелю на дверь. И достал пистолет, переложив в левую руку топор. Мало ли, что на меня бросится, лучше сразу пулей угостить.
Тот перехватил автомат одной рукой и потянул на себя створку. Медленно проскользнув между ней и косяком, я вошел в помещение, принюхался. Пахло уксусом, причем сильно.
При этом на полках был порядок: никто эту заправку не грабил. Канистры лежат, какие‑то запчасти для мелкого ремонта, вон стойка с журналами. Карты Крыма, кстати, тоже есть, нужно посмотреть, может быть она посовременнее, чем там у нас.
Но где‑то тут есть тварь. Может быть, морф? Хотя, светло на самом деле, вряд ли он тут стал бы прятаться. Окна большие, и все видно даже без фонарика.
– Опасность, Шмель, – проговорил я. – Будь начеку. Увидишь что‑то – стреляй сразу, причем в голову.
– Может не надо? – спросил он. Нет, не струсил, просто не хотел лишний раз рисковать.
– Надо, – сквозь зубы процедил я, сделал несколько шагов внутрь и двинулся к кассе. Очень хотелось посмотреть, что за ней.
И тут под ногой что‑то сочно щелкнуло. Я опустил взгляд и выматерился про себя: ничего страшного, просто банку из‑под газировки раздавил. Она тут валялась.
Снова замер, прислушиваясь. Нет, ничего.
Сделал еще несколько шагов и заглянул за стойку. Так… Кассы, естественно, снеки какие‑то, их можно будет прибрать. Шоколад и чипсы сейчас в цене должны быть. Да и самому иногда подкрепиться каким‑нибудь «Шоком» не зазорно.
Дальше коридор. И тянет, кажется, именно оттуда.
Проверил двери туалетов. Нет, там никого, и даже чисто относительно. Они нам, правда, без пользы, потому что воды все равно нет, насосы не работают.
Я обошел стойку, отметил, что кассы не тронуты. А ведь если бы грабили, то наверняка вывернули бы их в первую очередь. Деньги сейчас цены не имеют, но инстинкты, как я успел понять по встрече с мародерами из санатория, неистребимы.
Сделал еще шаг, заглянул в проход.
Две двери, и еще один проход, открытый. Заглянул туда, и увидел, что он ведет на склад. Там пусто, только канистры валяются, наборы инструментов, еще что‑то. Ну, тара пригодится, а инструментов у нас и без того достаточно.
И тут в правую дверь ударили. Причем сильно, так, будто какой‑то здоровяк разбежался и врезался в нее всем весом. И тут же еще раз. Полотно затрещало, по пластиковому косяку с той стороны, где был замок, побежали трещины.
– Назад! – приказал я Шмелю, а сам двинулся в противоположную сторону. Снова оглядел склад, убедился, что там никого нет, что никто не бросится мне на спину.
Еще удар. Это кто‑то явно очень большой и злой. Обычный зомби может едва‑едва колотить, бить рукой или плечом. А вот так вот, чтобы разбегаться и долбиться всем телом.
Я успел сделать еще два шага назад и вскинул пистолет. Подумал о том, что если Шмель сейчас начнет стрелять, то вполне может задеть меня. Неудачно получилось.
Раздался еще один удар, и створка провернулась на петлях, а наружу выскочил…
Ну, это точно когда‑то был человек. Только вот теперь он был на голову выше меня, а в плечах, наверное, так вообще раза в два. А еще на нем был синий рабочий комбинезон, только вот местами из‑под него торчали уродливые костяные наросты. Такие же, как те, что я видел на морфах, только эти гораздо массивнее, и больше были похожи на броню.
Я отскочил назад, вскинул пистолет и прицелился ему в голову. Нажал на спуск. Выстрел в замкнутом помещении резко ударил по ушам, пуля долбанула прямо в лоб, но только бессильно отскочила. Выстрелил еще дважды, и с тем же результатом.
А тварь повернулась ко мне, мотнула башкой, после чего взяла разбег с места.
Проверять, что он будет делать: попытается растоптать или сбить с ног, я не стал, и отбежал назад, на склад. Монстр не успел остановиться, врезался в стену с такой силой, что мне показалось, будто здание закачалось.
И стал медленно поворачиваться ко мне.
Одновременно с этим раздался выстрел, гораздо громче, автоматный. И пуля промежуточного патрона уже смогла пробить эту костяную броню. На стену брызнули мозги и тварь с грохотом рухнула на пол.
Я продолжил целиться в нее: мало ли, встанет. Но нет, как упала, так и лежит.
Со стороны послышались шаги, и в поле зрения появился Шмель, который продолжал держать монстра под прицелом.
– Там в той комнате труп обожранный, – сказал он. – Вообще ничего не осталось, даже кости раздробили и высосали. Черепушку даже.
Ну да, я уже чувствую. Теперь воняет не только уксусом, но и мертвечиной. Причем, дико так воняет, мерзко.
– Понятно теперь все, – проговорил я. – Этот тоже отожрался, и в вот такую штуку превратился. И света не боится, кстати говоря, совсем.
– Эти морфы, про которых полковник рассказывал…
– Не, – перебил я его. – Это другие. Я не знаю, от чего это зависит, не некробиолог же. Но похоже, что кто‑то превращается в быстрых и резких тварей, а другие вот в таких вот.
– Но как он дверь выбил, а… Хорошая же дверь, крепкая.
– Он бы и меня растоптал, если бы ты его не пристрелил, – констатировал я. – Спасибо тебе.
– А… Ладно, сочтемся. Так что теперь?
– Ну, считай, что снаружи и внутри подчистили. Давай теперь вокруг пройдемся и размещаться будем. Этого только вынести отсюда надо…
– Да пусть лежит? – предложил он.
– Не, – я покачал головой. – Остальным покажем. Да и лучше бы их вообще подальше отсюда оттащить. Мало ли, кто на вонь мертвечины придет. Давай, хватайся. У тебя же и перчатки есть.
– Ну да, – кивнул он.
Я впрочем, в этот раз не растерялся. Метнулся на склад, взял целую упаковку рабочих перчаток, таких белых с синими прорезиненными вставками. Они, конечно, не резиновые, но все же не так мерзко, как если бы его голыми руками пришлось тягать.
