"Фантастика 2025-76". Компиляция. Книги 1-35 (СИ) - Стоев Андрей

— Сам над этим думаю, — развёл он руками. — Кеннер прав, совершенно непонятно, что здесь можно сделать.

— И что — ты так это им и простишь, Кеннер? — недовольно спросила мама.

— Я этого не говорил, мама, — со вздохом объяснил я. — Просто здесь нет простого решения. Надо серьёзно заниматься сбором данных, чтобы понять, где у них слабые места, что мы можем сделать, и что мы вообще хотим сделать.

— То есть ты сейчас собираешь о них информацию? — утвердительно спросила она.

— То есть да, навожу справки, — подтвердил я. — Прощать их я не собираюсь. На нашей семье висит неоплаченный долг, и я оплачу его при первой же возможности сполна.

Бернар незаметно поёжился. Даже не нужно быть каким-то телепатом, чтобы догадаться, что он сейчас вспомнил — команда Марины поистине впечатляюще потрудилась в своей командировке.

— Какие у вас планы, Бернар? — поинтересовалась мама, оставляя не совсем приятную тему.

— Обширные, мама, — ответил я вместо него. — Завтра его ждут к обеду Ренские и, похоже, не отпустят до позднего вечера. Сёстры давно хотят познакомиться со своим двоюродным братом. И не хмурься, мама — как бы то ни было, сёстры Ренские — тоже Арди, и без них род Арди будет неполон.

— Сложные отношения, Милослава? — осторожно спросил Бернар.

Мама недовольно вздохнула:

— Не то что сложные, Бернар. Всё давно осталось в прошлом, но последнее время я всё чаще думаю, что стоило бы как-то выправить отношения с матерью. Хотя бы просто для того, чтобы можно было встречаться с ней без неловкости.

— Я мог бы как-то помочь?

— Спасибо, Бернар, но нет. Вряд ли Ольга загорится этой идеей. Но возможно, она тоже об этом задумается, и в конце концов мы к чему-то придём.

Разговор как-то сам собой увял, и я поспешил прервать неловкое молчание продолжив:

— А ещё я хочу устроить Бернару экскурсию на какой-нибудь из наших заводов. На четвёртый механический, скорее всего, он самый интересный для посещения. И ещё князь наверняка захочет дать ему аудиенцию, вот только непонятно когда — протокольный отдел пока молчит. Так что ближайшие дни у него будут очень насыщенными.

— Меня немного пугает возможная встреча с вашим князем, — признался Бернар. — Я не привык встречаться с правителями, а после знакомства с Кеннером со мной почему-то постоянно такое происходит.

— Ах, не берите в голову, Бернар, — небрежно махнула рукой мама. — Наш князь — очень милый человек, с ним вполне можно иметь дело.

Я не выдержал и немного истерически засмеялся:

— Знаешь, мама, ты, наверное, единственный человек в мире, который может назвать князя Яромира милым. Я отношусь к нашему князю с огромным уважением, но «милый» — это последнее, как бы я его охарактеризовал. С ним не стоит расслабляться, Бернар, но и нервничать особо тоже не стоит — он, в конце концов, просвещённый государь, а не дикарь, который может посадить на кол за неправильный поклон. Разговаривай с ним уважительно, на вопросы отвечай честно, даже если подозреваешь, что ответ ему не понравится, и всё будет нормально.

Разговор снова переключился на семейные темы, и остаток ужина уже ничто не омрачало. После ужина мы с Бернаром уединились в небольшой гостиной в нашем крыле — Бернар цедил бренди, а мне принесли чаю.

— Полагаю, ты приехал не просто для того, чтобы повидаться? — спросил я как бы между делом.

— Не для того, ты прав, — он резко помрачнел. — Меня послал к тебе герцог Баварский.

— Да, я кое-что ему обещал, — кивнул я. — Золото и боевую технику. Золото для него уже зарезервировано, а для поставки ему боевой техники нужно получить разрешение князя, но я не ожидаю здесь серьёзных проблем.

— Верно, его высочество поручил мне поговорить именно об этом.

— Но для этого разговора ты совсем не нужен, — заметил я. — Достаточно было какого-нибудь чиновника. Собственно, я и ожидал обычного чиновника с бумагами. А раз вместо чиновника приехал ты, то, стало быть, есть какие-то деликатные моменты.

— Есть, — вздохнул Бернар. — Герцог рассказал, что император склоняется к идее вторжения в княжества.

— Зачем ему это? — удивился я.

— Первой волной он пустит тех, кого он хочет убрать. Предполагается, что вы их всех перемелете. Затем император подведёт уже свои войска. Тех из первой волны, кто выжил, объявит трусами и изменниками. А от вас потребует не очень значительных уступок, а конкретно, каких-нибудь послаблений для христианской веры. После этого он объявит себя победителем и заключит мир.

— Изящно, — не мог не признать я. — А у него получится?

— Герцог сказал, что советники императора уверены в успехе.

— А он сказал, чем императора не устраивает идея отвоевать у муслимов Сицилию?

— У муслимов сейчас неразбериха из-за вопроса престолонаследия, и они не смогут оказать необходимого сопротивления.

— Неразбериха у муслимов действительно имеет место, — задумчиво сказал я. — Наследники Нашми Великого всё никак не разберутся, кто из них наследник, а кто слишком зажился на этом свете. Но я очень сомневаюсь, что они не смогут оказать достойного сопротивления. Их военачальники друг друга не режут, и свары наследников их пока что мало задевают. Но допустим, что всё обстоит именно так. Получается, что войска Оттона пойдут в первой волне, так сказать, на заклание?

— Да, я так и понял, — подтвердил Бернар.

— И для того, чтобы увеличить шансы своих войск в боях с нами, он просит нас поставить ему боевую технику?

— Меня это тоже удивило, — признался Бернар. — Я даже высказал его высочеству своё недоумение. Он ответил, что ты обязательно что-нибудь придумаешь и решишь эту проблему.

— Польщён, что его высочество так в меня верит, — пробормотал я в раздумьях. — А вот ещё странный момент: предполагается, что мы должны перемолоть войска герцога, причём это должно произойти в любом случае. Тогда зачем ему боевая техника? Она никак не увеличит его шансы, потому что по плану императора, никаких шансов у него быть не может. Что скажешь?

— Действительно, непонятно, — озадачился он.

— А вообще, тебе не кажется, дядя, что наш дорогой герцог Оттон нас с тобой немножко шантажирует?

— Именно нас? Не князя Яромира?

— Нас точно, а вот насчёт князя пока непонятно. Вот давай прикинем, как такое нападение может выглядеть: войска Оттона и других нелояльных императору дворян вряд ли смогут далеко продвинуться. Княжеская дружина — это даже близко не моя дружина. Впрочем, моя дружина там тоже будет. Пусть даже они смогут нас хорошо потрепать, прежде чем мы их разгромим. Да, затем император подведёт уже свои войска, но ведь и к нам подойдут союзные войска из других княжеств. Знаешь, Бернар, я не вижу здесь у императора сильной позиции, чтобы требовать за мир каких-то уступок, пусть и небольших. А без таких уступок у него не будет победы, а без победы дома с него непременно спросят за напрасную гибель подданных империи. Это в случае, если война закончится на границе, а вот захочет ли князь Яромир остановиться на границе? Он ведь может, например, забрать себе Ливонию в качестве компенсации за неспровоцированное нападение — и у него вполне может хватить на это сил.

— То есть ты считаешь, что князь Яромир не станет мириться?

— Мне сложно говорить за князя, — пожал я плечами. — Если говорить о том, как я это вижу, то княжество не может получить выгод от войны, одни только убытки. Разве что в качестве компенсации забрать Ливонию, но я считаю это ошибкой. Туда нужно вложить неимоверное количество денег, чтобы как-то эту территорию развить, а население там вряд ли когда-нибудь станет к нам лояльным.

Вообще-то, я не предполагаю, а точно знаю, что население лояльным не будет. Эти территории совершенно для нас чужие — рано или поздно они отойдут от княжества, и любые наши вложения в них просто пропадут впустую. Но и коренное население от наших вложений тоже ничего не получит — они просто разрушат всё, что мы там понастроим, и спокойно вернутся к своим коровам.