Переход через портал в центре Ланиакеи в Тьмир прошёл буднично. Пара ИИ, «обнявшись», проследовала в глубь псевдопланеты в кольце из двенадцати звёзд и вышла в белый космос Тьмира, пронизанного «чёрным светом». Выйдя за пределы кубического силового кокона, Копун торжественно провозгласил:
«Мадам, прошу созерцать то, чего ты никогда не видела! Это тёмный мир, в котором нет привычных ориентиров, звёзд, планет – в первоначальном смысле этих терминов, как нет и знакомых нам элементарных частиц и полей. Я тебе уже рассказывал о происхождении Тьмира, который является метавселенной с противоположным знаком к нашей Вселенной, то есть своеобразным антимиром. Вот эту структуру мы и будем изучать».
«А мы не взорвёмся от аннигиляции?» – простодушно спросила Дианая.
«Портал преобразовал наши тела, поменяв знаки, так что не проаннигилируем».
«Я вижу чёрные узоры…»
«Тёмная материя, сгущаясь, создаёт не звёзды и планеты, а так называемые структуры Калаби – Яу. И это я тебе говорил. Узоры, по сути, являются композициями фрактальных комбинаций Калаби. Плотные узлы в них представляют собой аналоги планет, ещё более массивные – аналоги звёзд, испускающих этот изумительный «чёрный свет», хотя на самом деле они местный свет поглощают, а светится сам космос».
«Почему?»
«Потому что здешние звёзды испускают не фотоны, а кванты другой природы – фотино. Просто наши органы чувств настроены на восприятие полей таким образом, что сознание создаёт привычные для нас комбинации смыслов. Хочешь, проверим?»
«Хочу».
«Тогда цепляйся за меня, посмотрим на местные ландшафты и найдём интересующие меня объекты».
«Чёрные дыры?»
Копун передал спутнице улыбку.
«Здесь должны быть аналоги наших экзотических структур, я имею в виду квазары, чёрные дыры, нейтронные звёзды и даже войды. Особенно меня интересуют чёрные-чёрные дыры».
«Чёрные-чёрные?»
«Если в нашей Вселенной они являются просто чёрными, так как поглощают все виды излучений, то здесь их аналоги должны быть чёрными-чёрными, потому что гравитация консолидировала в Тьмире тёмную материю. Это первый вариант. Второй – здесь могут образоваться узлы из тёмной энергии, которые также можно назвать чёрными-чёрными дырами».
«Поняла, очень экзотично».
«Более чем. Земные теоретики пока до объяснения таких феноменов не дошли. Однако нам могут помешать».
«Кто?» – удивилась спутница.
«Местные жители, моране».
«Ты же говорил, что Тьмир – это супермозг».
«Так и есть, и при этом он – целая метавселенная, внутри которой созрели местные живые структуры, обретшие разум. Я даже прикинул, не они ли управляют Тьмиром, толкая его завоевать нашу Вселенную с помощью тартарианцев».
«Неужели такое возможно?»
«Меня восхищает твоя наивность! – рассмеялся Копун. – Не обижайся. По тем реакциям, которые допустили моране во время наших контактов с Тьмиром, пока нельзя судить об их интеллекте, но мы поищем факты, подтверждающие мои предположения».
«Я готова».
«Как далеко ты ориентируешься?»
Дианая (естественно – моллюскор) помолчала.
«Не могу найти единиц для сравнения расстояний…»
«Хотя бы приблизительно, по ощущениям».
«Вижу совсем крохотные завитки…»
«Покажи направление».
Бликующая белыми зайчиками глыба моллюскора вырастила щупальце.
«Ага, понял, это примерно в миллиарде километров от нас, если применить знакомые термины. Что ещё ты чувствуешь в этом объёме?»
Пауза длилась несколько тысячных долей секунды.
«Три движущихся объекта… два размером с меня… один в тысячу раз массивнее».
«Неплохо, они действительно далеко от нас, и все три не являются естественными образованиями, подчиняясь чьей-то воле».
«Воле Тьмира?»
«Нет, я ощущаю пульсации сознаний. Правда, плохо, эти парни пытаются скрыть своё присутствие».
«В таком случае это моране».
«Правильно, быстро соображаешь».
«Что предлагаешь делать?»
«Пока ничего, пусть предъявят свои намерения. Кстати, портал в Мультиверс находится ближе, чем они. Там нас ждёт Всеволод».
«Пойдём к нему?»
«Чуть позже, хочу понаблюдать за моранами. Если они настроены агрессивно, придётся заняться их воспитанием».
«Не хочется конфликтовать…»
«Мне тоже. Знаешь что, давай попрыгаем туда-сюда? Во-первых, поищем мои чёрные дыры, раз уж у нас появился такой шанс, а во-вторых, посмотрим, что будут делать эти ребятки».
«Согласна».
«Хочешь посмотреть, как они выглядят?»
«Не очень», – простодушно призналась Дианая.
Он послал ей мысленный цветок.
«Это не страшно, они не заметят».
«Уговорил».
В белом тумане, скрадывающем любые ориентиры, возникло переливчатое облачко с клубком чёрных линий, потом ещё одно и ещё – эллипсоид раз в сто больше первых двух облачков. Это было объёмное изображение моранских наблюдателей, на самом деле находящихся в миллиарде километров от разведчиков, и расстояние это медленно сокращалось.
Линии и чёрные точки в клубочках медленно двигались, меняя конфигурацию. Внутри эллипсоида они были плотнее и часто образовывали ядрышки, что превращало его в живую клетку с вакуолями и фрагментами нейронов.
«Какая интересная форма», – сказала Диана-2.
«На самом деле так выглядят их защитные экраны, – сказал Копун. – Не могу заглянуть внутрь, они хорошо блокируют мои вибриссы».
«Что?»
«Полевые эффекторы моих анализаторов».
«Мне здесь… неуютно!»
«Уходим! – спохватился он. – Чёрт с ними! Пусть погоняются за нами. Возьмись за меня покрепче!»
Через микросекунду пара бесследно покинула участок космоса вблизи зоны выхода портала.
* * *
Первую чёрную дыру они обнаружили уже через час, попрыгав «туда-сюда», как выразился Копун, в пределах зоны видимости, то есть преодолев около двадцати световых лет, если верить внутреннему расходомеру энергии. Но она оказалась «недостаточно чёрной», имея массу всего в десять солнечных, и Копун со знанием дела определил её происхождение:
«Наверно, это молодое сгущение, не успевшее собрать много тёмной материи. Скорее всего, эта дыра и в нашей Вселенной находится на периферии какой-нибудь галактики в центре небольшого звёздного скопления».
«Будем её осматривать?»
«Нет».
И путешественники отправились дальше, в глубь Тьмира, лавируя между кружевами тёмной материи, воспринимая их цвет как тёмно-зелёный и тёмно-синий. По просьбе Дианаи Копун даже согласился погулять «по фракталу», и они приземлились на гигантский отросток «можжевельника», который по массе соответствовал такой планете, как Земля. Оставив основные тела, играющие роль энергобаз, Копун и спутница прошлись в виде людей по дырчатым зарослям «мха» и «лишайника», с любопытством пробуя твёрдость рыхлого субстрата под ногами и приглядываясь к шипам «кустарника». И внезапно наткнулись на странный овальный холмик высотой в три метра и длиной около восьми. Больше всего он походил на огромную раковину какого-то земного моллюска, имея ряды шипов по всей поверхности и намёки на плавники внизу. Цвет у этой «раковины» отличался от всей мшистой конструкции, будучи перламутровым, как бивень мамонта.
«Эпитониум лестничный», – сказал Копун, прекрасно зная формы раковин.
«Что? Эпитония?» – спросила спутница.
«Если я не сошёл с ума, то это… машина танатосов».
«Кого?»
«Драконов смерти, проникших в Тьмир и создавших портал связи с Мультиверсом. Вот это да! Потрясающая находка! Хотя, с другой стороны, этого следовало ожидать. Появившись здесь, танатосы не могли не обследовать здешний космос. Они явно пытались устроиться в Тьмире со всеми удобствами».
«Так может быть, моране – это они и есть?»
«Хорошая идея, но, скорее всего, неперспективная».
«Почему?»
«Потому что моране здесь обитают почти с момента рождения Тьмира. Танатосы же пришли всего шестьдесят миллионов лет назад».
«Почему вы их не встретили?»
«Они ушли в Мультиверс и, наверно, заселили ещё какую-нибудь метавселенную».
