Они припустили к центру зала, молясь в душе, чтобы догадка подтвердилась.
Дарислав шагнул к шару, но Диана остановила его:
– Подожди! Вдруг там сидят драконы?!
– Эй, кто там, выходи! – крикнул он, поднимая «автомат».
Никто не отозвался. Тишина стояла полная, нарушаемая лишь потрескиванием электрических змеек.
Стараясь не коснуться их руками, Дарислав заглянул внутрь шара, но увидел только чешуйчатые стенки, разлапистое кресло и груду коробок разного размера и цвета.
– Заходим!
– Что там?
– Нам прислали портал, садимся!
– Кто прислал?!
– Всеволод, наверно, кто ещё? Поторопись, пока он не исчез!
Они забрались в шар, перешагивая коробки и пакеты.
Дарислав хотел усадить жену в кресло, хотя оно имело необычную форму, но на самом сиденье обнаружились засохшие коричневые пятна, и Диана заупрямилась.
– Не хочу! И запахи здесь… как в конюшне!
– Можно подумать, ты знаешь, чем пахнет в конюшне.
– Читала. Что дальше? Когда нас отправят?
Он оглядел узкую панель перед креслом.
На ней мигали всего два индикатора, жёлтый и красный, экранов или окон не было вовсе, и в душу закралось сомнение: правильно ли они поняли ситуацию? Может быть, это ожил какой-нибудь механизм МТС? Типа кабины фуникулёра? Кто-то погрузил в него нужные припасы, оборудование и приборы и сейчас вернётся, чтобы перевезти груз в другое место? Но ведь шара до этого момента не было, иначе путешественники наткнулись бы на него раньше? К тому же не похоже, что комплекс ожил и способен функционировать, как прежде. Значит, шар всё-таки послан сюда по какой-то «боковой» линии метро?
Диана, не дождавшись ответа мужа, нетерпеливо подёргала его за край перешитого «комбинезона».
– Что молчишь?
Дарислав очнулся:
– Размышляю, не ошибся ли я. Подождём пару-тройку минут и… – Он не договорил.
На панели загорелся фасетчатый глаз, люк за спиной Волкова закрылся, раздался хрустальный звон ложечки о край бокала, и на космолётчиков упало покрывало мрака…
Глава 21
Никого ждать не будем
Старт фрегата «Великолепный» состоялся одиннадцатого февраля, на третий день после его возвращения из похода к звезде Феникс класса К2, вокруг которой вращалась планета-экзот в форме куба. Фрегат под управлением капитана Вильгельма Дроздова доставил на планету экспедицию, которая должна была найти базу древних ящеров, участвовавших в глобальной войне шестьдесят миллионов лет назад, и по приказу РКС вернулся обратно, чтобы направиться в Ланиакею, а оттуда через портал Властителей нырнуть в тёмную вселенную – Тьмир.
Совещание Совета безопасности СОН состоялось сразу после уничтожения тартарианского «крокодила» недалеко от Луны неизвестным космическим объектом, предположительно – боевым роботом типа «джинн». В совещании, проведённом в формате онлайн, участвовали и представители России: Мишин, Апухтин и глава российского МИДа Смеян. Однако общеземной Совбез ничего так и не решил, раздираемый вечными разногласиями между бывшими «гегемонами» человеческой цивилизации – США, Малобританией, Еврохалифатом и странами общеземного Содружества: Индией, Ираном, Китаем, Бангладеш, Бразилией и Россией. Поэтому все участники совещания согласились собраться вновь через три-четыре дня, собрав дополнительный материал по теме и подготовив свои предложения.
Но руководители российских тревожных служб понимали пагубность затягивания решения, и глава Совбеза России Хорошев, созывая руководителей страны, сказал:
– Никого ждать не будем! Счёт идёт даже не на дни, а на часы, а может быть, и на минуты. Совещание назначено на четырнадцать ноль-ноль.
В четырнадцать ноль-ноль оно и состоялось, только на следующий день после уничтожения парламентёра, каковым признали корабль цивилизаций Ланиакеи. Длилось оно недолго, меньше часа, и единственным его решением был посыл экспедиции в Ланиакею. Начальником экспедиции назначили главу Коскона Шаргина, а вместе с ним на борт «Великолепного» взошли «звёздные береты» – десант бригады сил специального назначения под командованием полковника Кайсына Алиева. В отобранную им группу были включены одиннадцать спецназовцев, опытных офицеров, закалённых космических «волков» сил быстрого реагирования, не один раз побывавших в переделках за пределами родной планеты и Солнечной системы.
Шаргин сам предложил свою кандидатуру на пост начальника рейда, и после недолгих дебатов с ним согласились все члены Совбеза, за исключением генерала Бояндина. Впрочем, это уже не имело значения. И в Совбезе, и в правительстве России понимали важность миссии, и уже не в первый раз именно российские специалисты выходили на передовую линию обороны всей цивилизации, как это случалось в начале двадцать первого века после распада Украины, и при вторжении «цифровиков» – обитателей другой ветви Мультиверса, – и при отражении атаки ядран, жителей ядра Млечного Пути, озабоченных идеей ограничения «непослушной земной цивилизации», не желающей подчиняться «общевселенским традиционным ценностям».
По своей энергетической мощи и вооружению фрегат «Великолепный» не уступал крейсерам класса «Ра» и «Непобедимый». На его борту имелись все виды оружия, в том числе пресловутое умертвие, изделие какой-то сошедшей с арены истории могучей цивилизации, способное останавливать даже внутриядерные реакции. По мысли руководителей спецслужб, этого было достаточно для решения задач любого спектра. Но Шаргин помнил, что и эта цивилизация, обладая таким сумасшедшим оружием, не смогла преодолеть кризис и ушла в небытие вместе с другими участниками общевселенской войны. Уповать на него как на средство решения любых проблем не стоило.
Первую коррекцию вектора движения «Великолепный» провёл за пределами внешнего рукава Галактики – рукава Персея. Отсюда хорошо была видна колоссальная звёздная структура – Великая Стена, состоящая из миллионов галактик. С Земли наблюдать за ней было невозможно из-за того, что она пряталась «за спиной» Млечного Пути. Зато с расстояния в пятьсот тысяч парсеков эта галактическая ветвь предстала во всей красе, соединяясь в безмерной дали с не менее грандиозной структурой – Ланиакеей, протянувшейся на три с лишним миллиарда световых лет.
Вместе с отрядом спецназа летела и небольшая группа учёных в составе четырёх человек, которой руководил Юрий Панаско, доктор ксеноархеологии. Ему исполнилось пятьдесят четыре года, и он являлся автором теории археозаговора, утверждавшей, что архитектура всех цивилизаций Вселенной подчинена единому алгоритму и отражает программу развития с первых же мгновений её рождения.
Настроение всей команды Шаргина было будничным, и ему не приходилось занимать подчинённых какими-то делами. Многие работали, изучая историю контактов с тартарианцами, некоторые учились, имея в лице кванка фрегата Твердыни хорошего собеседника и наставника. Да и специалисты Панаско могли подсказать молодым ребятам немало ценных сведений.
Поскольку шли быстро, в зале визинга практически не собирались, чтобы полюбоваться на сетчато-волокнистую паутину Мироздания и неторопливо побеседовать за чашкой кофе. Каждый участник экспедиции имел персональную каюту с ложементом связи и мог при необходимости связаться с любым членом экипажа или коллегой по линии видеоконтакта.
Вторая коррекция понадобилась фрегату, когда он вылупился из ВСП-канала по ту сторону Великой Стены.
Задержались здесь, в трёх миллиардах световых лет от Солнечной системы, всего на пять минут и после рутинного контроля функционирования систем корабля прыгнули в бездну «одномерной суперструны», вынесшей фрегат к основанию колоссального «древа» сверхскопления Ланиакеи.
Но и тут не торчали долго, «на виду у тартарианцев», как выразился капитан «Великолепного» Дроздов. Он участвовал со своим экипажем во всех недавних манёврах флота при сражениях с тартарианцами и джиннами, и Шаргин надеялся на его опыт и железное самообладание, почти равное невозмутимости знаменитого капитана крейсера «Ра» Маккены.
